Страница 1 из 38
Безымянное кино онлайн.
1.
То, что на новогодние праздники она осталась почти без денег, Рита поняла, только безуспешно барабаня в дверь Толстиковых в течение десяти минут. В ответ на вызванный Ритиным сапогом шум выглянула старушка-соседка, которая весьма осторожно поведала, что «Оне уехали! На праздники. Одтыхають. Патаму, как работали» - из чего явно следовало, что остальные этого отдыха не заслужили, потому что весь год дурака валяли.
Отъезд Толстиковых – был катастрофичен. Разумеется, не в масштабах вселенной, страны или города. Но вот в масштабах одной отдельно взятой жизни – очень даже. Потому что Рита взяла, и лихо так надумала рассчитаться со всеми кредитами перед праздниками, чтобы войти в новый год без старого груза. Поэтому вся ее зарплата, натиканная на карточку с двух ставок, ужалась до одной жалкой тысячи рублей.
- Блин! – вырвалось жаргонное словечко, Ритка сама ругала за него своих учеников, а тут вдруг взяла и не сдержалась, хотя по виду старушки было понятно, что рейтинги шумливой посетительницы весьма быстро падают к минусовой отметке. – Они мне деньги должны, за занятия со Славиком, - хоть немного попыталась оправдаться.
- Ничего не знаю, - соседка слишком быстро захлопнула дверь, из чего девушка поняла, что затея с оправданием провалилась.
На душе было муторно и противно. Хотелось еще подолбиться в чужую дверь, хотя бы для морального удовлетворения, но Рита испугалась, что старушка может вызвать милицию, а встречать Новый год за оформлением протокола очень не хотелось. Поэтому девушка просто написала на дорогой обивке орифлэймовской красной помадой слово «Должники» и ушла.
Улица встретила Маргариту предновогодней беготней, падающим снегом и мерцающими гирляндами. Куда идти? В магазин? А что – купить мандарины и бутылку… нет, пожалуй, даже две, шампанского, и… Поплакать что ли?
Такого одиночества Рита не чувствовала, наверное, никогда. Почему-то все ее двадцать девять лет навалились тяжким грузом, сверху прижало безмужнее положение, надавил мамин нечаянный роман, недавно, наконец, оформленный в загсе. Девушка казалась себе распластанным по асфальту цыпленком табака. И на эту птичку падали невесомые с нее же ощипанные перья-снежинки.
- Девушка, вам помочь? – раздался над самым ухом молодой ломкий басок.
Рита обнаружила, что сидит прямо в сугробе на краю тротуара, разинув рот и бессмысленно тараща глаза в темнеющие небеса.
- Пошли, Сань, упилась она уже, - девчушка была менее благодушна, чем ее кавалер.
- А вдруг плохо человеку? – но вопрос был задан уже риторически, не применимо ни к Маргарите, ни к кому-либо еще, потому что парочка уже ушла далеко вперед.
«Мне двадцать девять лет. Сижу здесь, как дура, в снегу, и даже пойти мне некуда!» - упивалась жалостливыми мыслями Рита. – «Нет, можно, конечно, похарчеваться и у мамы. Но… Пал Палыч… Как-то просто не хочется. Я и так в его глазах – какая-то недоделка, и выбросить жалко, и дорабатывать уже, сил нет!»
Она поднялась, отряхиваясь, и побрела по дороге. Первый встреченный банкомат выдал справку, что в нем нет средств для обналичивания. Девушка махнула рукой и закинула все деньги себе на сотовый.
2.
В пустую квартиру идти совершенно не хотелось. Раньше Риту хотя бы там ждал кот по кличке Кот. Но летом его задрали бродячие псы. Девушка вздохнула.
Перспектива провести новогоднюю ночь родственницей-нахлебницей или безмужней подружкой – тоже не радовала. Тем более, ведь нужны будут подарки. А на них у Риты – денег нет. Она порылась замерзшими пальцами в сумочке и выудила в кармашке пару сотен – не густо. Поздравит всех по телефону.
Внезапно Маргарита вспомнила о еще одном своем давнем должнике: Мишке Шварце. Он работал бессменным сторожем в старом кинотеатре «Оникс». Знакомство с Михаилом началось еще в период Ритиного студенчества. Он был парнем ее троюродной сестры Нины, которая одно время жила у них дома. Поэтому Миша был очень даже вхож в семью, пока Нинуля неожиданно не вышла замуж за более перспективного молодого человека. Теперь же знакомство со Шварцем свелось к периодическим его визитам к Маргарите с виноватым видом и просьбам одолжить сотню-другую до получки. Парень занимал стабильно. Каждый раз обещал отдать, записывал новый долг в потрепанный блокнотик. Рите было жалко этого увальня. Она занимала ему с легким сердцем. Ей казалось, что с нее этих денег не убудет, а человеку может на пользу пойдут, пьяным ведь она его никогда не видела. Такими мелкими займами набежало уже тысячи четыре. В нынешнем безденежном положении для девушки это уже была сумма.
Рита бросилась вслед забрезжившей надежде. Пробежала так квартала два, потом остановилась перевести дух. Тем более, вот он «Оникс» - впереди. Освещен гирляндами.
Перед его дверями было пусто. Впрочем, кому придет в голову встречать Новый год в кинотеатре, кроме дежурного сторожа? Девушка улыбнулась своей шутке. Поправила съехавшую на бок шапку (если б так легко можно было поправить съехавшую на бок жизнь!). Подошла не к центральной, а к боковой двери и нажала на кнопку звонка.
К двери не подходили долго, хотя Рита слышала какую-то возню, видела свет в замочную скважину. Можно было предположить, что Мишка не хочет отдавать должок… Но ведь он и не знал, что сей скорбный час пробил. Поэтому следовало набраться терпения. Девушка позвонила еще раз, и долго, минуты две не отнимала палец от звонка. Его трели звонко раздавались в пустом здании, что служило верным доказательством, что об ее приходе услышат.
Для верности Маргарита еще достала телефон (ой, ужас, уже почти десять вечера!), и набрала номер Шварца. Она почти не удивилась, когда услышала, что абонент находится вне действия сети. Это совсем не обязательно означало, что Михаил не хочет общаться. Вернее всего, у него в очередной раз закончились деньги… Это уже было неутешительно, и девушка прогнала эту мысль.
У Ритки начали мерзнуть ноги. Морозец крепчал. Вместо пушистых хлопьев с неба повалило мелкое колкое крошево. Мысль провести Новый год даже просто за горячим чаем с подсохшими пряниками – уже не казалась такой несимпатичной. А поход к маме с Пал Палычем, которые, конечно, накрыли стол, и примут дорогую доченьку и падчерицу с распростертыми объятиями и недешевыми подарками – вообще был просто сказкой с обязательным счастливым концом.
Девушка уже хотела плюнуть на дневные принципы, развернуться, поймать такси и ехать… Но тут заветная маленькая дверь «Оникса» распахнулась. Ритку обдало теплом и густым запахом перегара.
- Ну, Шварц, ты даешь! – не глядя на того, кто ей открыл, проговорила она и шагнула внутрь старого кинотеатра.
3.
- Я звоню-звоню! Замерзла уже, - возмущалась по инерции Рита. – А ты – пьянствуешь!
- Так я как бы и не ждал никого, - повиноватился глухим голосом провожатый.
Интонации и тембр были абсолютно незнакомы девушке. Она почувствовала, как у нее начинает мелко дрожать подбородок и ныть сердце. Почему-то явственно представилось собственное расчлененное тело, найденное где-нибудь в овраге. Потому что рука с длинными пальцами – надо сказать, достаточно сильная и ухоженная на вид,– несколько мгновений назад повернула ключ в замке двери кинотеатра.
Маргарита со всей дури ломанулась в обратную сторону, но поскольку коридор был довольно узким, естественно тут же уткнулась в незнакомца, громко пискнув:
- Ой! Пустите сейчас же!
- Вы же замерзли, - он не проявлял ни агрессии, ни особой настойчивости, просто стоял на одном месте и слегка покачивался. – Новый год… Давайте, - громко икнул, - чаю что ли выпьем?
- Ага! И чаю, и водки, и потанцуем потом обязательно…, - девушка лихорадочно нашарила в сумочке дезодорант, удивительно похожий дизайном (да и запахом, что особо кокетничать!) на газовый баллончик и направила его на радушного хозяина. – Где Миша? Шварц? Где? – постаралась спросить как можно более твердо и членораздельнее, хотя зубы уже вовсю отбивали чечетку.
- Не-е, я не Миша, - мотнул головой неизвестный, от этого движения его весьма неустойчивое телоположение совсем потеряло баланс, и он съехал по стеночке на пол. – Я – Митя… Простите, пожалуйста…