Грей (ЛП)

— А ты где спишь?

— Моя комната внизу. Пойдем, ты, наверное, проголодалась.

— Что-то у меня аппетит пропал, — сказала она упрямо.

— Ты должна поесть, Анастейша.

Ее аппетит - одна из первых проблем, нужно будет с этим поработать, если она согласится.

Не торопи события, Грей!

— Я понимаю, что подталкиваю тебя на темный путь, Анастейша. Хорошенько подумай. Может, ты хочешь что-то спросить?

Она следует за мной вниз обратно в гостиную.

—Должно быть, у тебя есть ко мне вопросы. Ты подписала договор о неразглашении; можешь спросить меня, о чем угодно, и я отвечу.

Она должна общаться со мной, если хочет, чтобы у нас что-то получилось. На кухне я открываю холодильник и нахожу большую тарелку с сыром и виноградом. Гейл не предполагала, что у меня будет компания, так что этого недостаточно… я должен заказать что-нибудь из еды на вынос? Или, возможно, сходить с ней куда-нибудь?

Как на свидание.

Еще одно свидание.

Я не хочу, чтобы она возлагала надежды на подобные вещи.

Я не хожу на свидания.

Разве, что только с ней…

Эта мысль раздражает. Есть свежий багет в корзине для хлеба. Хлеб с сыром должны сработать. Кроме того, она сказала, что не голодна.

—Сядь. — Я указываю на один из барных стульев, и Ана садится, и теперь наши глаза на одном уровне.

—Ты упоминал о каких-то бумагах, — говорит она.

—Да.

—Что за бумаги?

—Кроме договора о неразглашении, существует контракт, в котором говорится, что мы будем делать, а что нет. Я должен знать твои пределы допустимого, а ты мои. Все будет по обоюдному согласию, Анастейша.

—А если я не соглашусь?

Дерьмо.

—Ничего страшного, — вру я.

—Но у нас не будет отношений?

—Нет.

—Почему?

— Потому, что это единственные отношения, которые меня интересуют.

—Почему?

— Так я устроен.

—А почему ты стал таким?

—Почему люди такие, а не иные? Это один из тех вопросов, на которые трудно ответить. Почему кто-то любит сыр, а кто-то нет? Миссис Джонс — моя домработница — оставила это на поздний ужин. — Я ставлю тарелку перед ней.

—И какие твои правила я должна соблюдать?

—Они у меня записаны. Мы обсудим их, когда поедим.

—Я на самом деле не голодна, — шепчет она.

— Все равно поешь.

Она смотрит на меня с вызовом.

—Хочешь еще вина? — спрашиваю её, как мирную жертву.

—Да, пожалуйста.

Я наполняю её бокал вином и сажусь перед ней.

—Заставь себя есть, Анастейша.

Она берет несколько виноградин.

И это все? Это все, что ты будешь есть?

—И давно это у тебя?

—Да.

— А легко ли найти женщин, которые хотят это делать?

Ох, если бы ты только знала.

—Ты не поверишь. — Искажаясь, говорю я.

—Тогда почему я? Я правда не понимаю. — Она совершенно озадачена.

Малышка, ты прекрасна. Почему бы мне не захотеть делать этой с тобой?

—Анастейша, я же говорил, в тебе что-то есть. Я не могу оставить тебя в покое. Я лечу к тебе, как мотылек на пламя. Я хочу тебя очень сильно, особенно сейчас, когда ты снова кусаешь свою губу.

—По-моему, все наоборот. — Говорит она тихо, и это признание тревожит.

—Ешь! — Приказываю я, чтобы сменить тему.

—Нет. Я еще пока ничего не подписывала и буду делать что хочу, если ты не возражаешь.

Ох…её умный ротик.

—Как пожелаете, мисс Стил. — Я скрываю свою ухмылку.

—И сколько было этих женщин? — спрашивает она, закидывая виноградину в рот.

—Пятнадцать. — Я должен отвести взгляд.

—И долго это тянулось?

—С некоторыми — долго.

—Кто-нибудь серьезно пострадал?

—Да.

—Сильно?

—Нет.

Дон была в порядке, разве что немного потрясена опытом. И, если честно, я тоже.

—Ты будешь делать мне больно?

—Что ты имеешь в виду?

—Физически. Ты будешь меня бить?

Только столько, сколько ты сможешь вынести.

—Я буду наказывать тебя, когда потребуется, и это будет болезненно.

К примеру, когда ты напьешься и подвергнешь себя риску.

—А тебя когда-нибудь били? — спрашивает она.

—Да.

Много, много раз. Элена была чертовски дружелюбна с тростью. Это было единственное прикосновение, которое я мог терпеть.

Её глаза расширяются, она кладет недоеденный виноград обратно на тарелку и делает глоток вина. Её отсутствие аппетита раздражает и взвинчивает меня. Может быть, мне просто следует стиснуть зубы и показать ей правила?

—Давай обсудим это в моем кабинете. Я хочу тебе кое-что показать.

Она следует за мной и садится в кожаное кресло перед моим столом, а я опираюсь на него, сложив руки на груди. Это то, что она хочет знать. Это прекрасно, что она заинтересовалась — она еще не сбежала. Из контракта, лежащего на моем столе, я взял одну страницу и передал ей.

—Это правила. Их можно менять. Они входят в контракт, который мы заключим. Прочти их, и давай обсудим.

Её глаза сканируют страницу.

— «Недопустимые действия»? — спрашивает она.

— Да. Что ты не будешь делать, что я не буду делать. Нам надо заранее договориться.

— Брать деньги за одежду… как-то неправильно.

— Я хочу тратить на тебя деньги. Позволь мне покупать тебе одежду. Мне может понадобиться, чтобы ты сопровождала меня на некоторые мероприятия. — Грей, что ты сейчас сказал? Это будет впервые. — И надо, чтобы ты была хорошо одета. Я уверен, что зарплата на работе, которую ты найдешь, не будет покрывать и половины стоимости вещей, которые бы я хотел на тебе видеть.

—Но я не должна носить её, когда не буду с тобой?

—Нет.

—Ладно. Я не хочу заниматься спортом четыре раза в неделю.

—Анастейша, ты нужна мне гибкой, сильной и выносливой. Поверь мне, тебе надо тренироваться.

—Но не четыре же раза в неделю? Как на счет трех раз?

—Четыре.

—Я думала, мы договариваемся.

Она снова обезоруживает меня, выводя из себя.

—Ладно, мисс Стил. Еще одно справедливое замечание. Как на счет трех раз в неделю по часу и один раз — полчаса?

—Три дня, три часа. Очевидно, когда я буду у тебя, физическая нагрузка мне обеспечена.

Ох, я надеюсь на это.

—Да, правда. Хорошо, согласен. Ты уверена, что не хочешь пойти на практику в мою компанию? Ты хороший переговорщик.

—Нет, я не думаю, что это хорошая идея.

Конечно же, она права. Мое правило номер один: не трахаться с сотрудниками.

—Теперь — какие действия недопустимы. Вот мои. — Я протягиваю ей лист.

Вот оно, время ва-банк. Я знаю свои пределы наизусть и мысленно ставлю галочку на этом листе, пока смотрю, как она его читает. Её лицо становится бледнее и бледнее, когда она приближается концу.

Черт, я надеюсь, это не вспугнет её.

Я хочу её. Я хочу её подчинения…ужасно хочу. Она сглатывает, нервно поглядывая на меня. Как я могу убедить её дать этому шанс? Я должен заверить её, показать ей, что я способен заботиться.

—Есть что-нибудь, чтобы ты хотела добавить?

Глубоко внутри я надеюсь, что она не хочет ничего добавлять. Я хочу с ней карт-бланш. Она смотрит на меня, потеряв все слова. Это раздражает. Я не привык ждать ответа.

—Есть что-то, чего бы ты не хотела делать? — подсказываю я.

— Не знаю.

Это не тот ответ, которого я ожидал.

— Что значит «не знаю»?

Она ерзает в кресле, выглядя некомфортно, её зубы играют с нижней губой. Опять.

—Я никогда ничего такого не делала.

Черт, ну, конечно же, ты ничего такого не делала.

Терпение, Грей. Мать твою. Ты дал ей много пищи для размышлений. Я продолжаю свой мягкий подход. Это непривычно.

—Ну, когда ты занималась сексом, было ли что-то такое, что тебе не нравилось? — И я вспомнил фотографа, лапающего её вчера. Она покраснела, и мне становится интересно. Что же она делала, что ей так не понравилось? Она что, любит приключения в постели? Но она выглядит так — невинно. Обычно, я не нахожу это привлекательным.