Страница 78 из 135
— Джоан, он сам вернется, как всегда, и мне кажется, лучше просто подождать, а не просить задерживать его на улице. Я, конечно, не специалист, но в какие неприятности он может ввязаться с домашним ПК?
Когда они наконец добрались до библиотеки, дело уже шло к вечеру. Змей направилась к полкам за книгой с шифром 171.303 607 949 6, а Джоан двинулась в отдел периодики, поискать некролог.
Разумеется, Джон Гувер умер, в некрологе была фотография, сделанная, когда он ушел из «Промышленных Предприятий Ганта», — человек на снимке не имел ничего общего с хозяином пряничного домика в Атлантик-Сити. «Джон Эллиотт Гувер, — прочла Джоан в „Сетевом Морге „Таймс““, — 1926–2010». Восьмидесятилетний Гувер был сухоньким сморщенным старичком с копной седых волос, похожим на безумного ученого; и он не производил впечатления человека, у которого хватит выдержки заботиться о псе, Механический тот или нет, хотя Джоан вполне могла представить, чтобы он ту собаку на кого-нибудь науськивал. Помимо того, что он работал на Диснея и «Промышленные Предприятия Ганта», в «Таймс» говорилось, что он великолепный математик, конструктор и компьютерный инженер. Родился в каком-то поселке в Орегоне, учился в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, работал криптографом в американских войсках связи, а потом ему посчастливилось повстречаться с Уолтером Диснеем в городе Бербанке, в трамвае, после чего он пятьдесят лет конструировал животных-роботов и всякие тематические аттракционы. В 2005 году, когда руководство «Диснея» заключило, что идея Самомотивирующихся Андроидов Гувера интересна, но не представляет товарной ценности, он предложил патент и свои услуги Гарри Деннису Ганту, который признал, что андроиды — идея клевая, и сделал из них один из самых успешных продуктов начала XXI века. Гувер проработал с Гантом три года, пестовал последнего ребенка своей мысли при производстве первого поколения. Сославшись на слабое здоровье, в 2008 году он вышел на пенсию и переехал в Атлантик-Сити, где и скончался в 2010 году из-за досадной канцелярской ошибки.
Хм-м, подумала Джоан, прочитав подробности этого несчастного случая. В больнице, куда Гувера повезли на срочную операцию по поводу рака горла, его медицинскую карту спутали с картой другого пациента; Гуверу вкололи не тот анестетик, и он умер на операционном столе от анафилактического шока. Причину путаницы на месте не определили, но, судя по всему, это произошло из-за сбоя в Электросистеме Архивации. Поскольку у Гувера не оставалось никаких родственников, судебного преследования не ожидалось.
Джоан распечатала некролог, потом отыскала публикации о смерти Дж. Эдгара Гувера, а заодно и Роя Кона. Тут не было ничего необычного: Дж. Эдгар умер от обыкновенного сердечного приступа в 1972 году, а Рой — от СПИДа в 1986-м. Ни у того, ни у другого не было никаких связей с Джоном Гувером, о которых сочли бы нужным написать в «Таймс».
Надо покурить и подумать. Джоан вышла на улицу, к каменным львам перед библиотекой, где они со Змеем договорились встретиться. Она поставила Электролампу, которую так и носила с собой, между лап животного и прикурила, чиркнув по гранитным завитушкам гривы.
— Можно задать вам вопрос? — обратилась Джоан к Айн, которая молчала с тех пор, как поругалась с Джерри Гантом.
Айн все еще дулась и ответила:
— Вы уже спросили.
— Как мило, — ответила Джоан. — Но давайте серьезно: Джон Гувер, с которым я встречалась в Атлантик-Сити, он человек или машина?
— Не знаю, — сказала Айн.
— У Дж. Эдгара Гувера, — Джоан показала на фотографию в одном из распечатанных некрологов, — не было близнеца, особенно с задержкой старения, и, насколько нам известно, в экспериментах по клонированию он не участвовал. И детей у него не было. Поэтому мне кажется, что двойник Дж. Эдгара, выдающий себя за Джона Гувера в Джерси, может оказаться Автоматическим Слугой, а не человеком.
— Звучит логично. А их белыми делают?
— Конечно. Просто покупатели больше всего любят негроидов АС204, но можно выбрать любой оттенок кожи, даже зеленый. А лицензированные представители парков развлечений или музеев могут заказать копию любой умершей знаменитости, но чем больше Слуга похож на человека, тем больше у него поведенческих стабилизаторов, которые невозможно подделать. И предполагается, что они не должны лгать насчет того, кто они на самом деле.
— Но все же, — сказала Айн, — это объяснение куда правдоподобнее всех остальных вариантов. Да, я уверена, что так и есть. Джон Гувер — наверняка Автоматический Слуга.
— А вы не видели, чтобы он перезаряжался или что-нибудь еще такое — какое-нибудь подтверждение того, что он не человек?
— Да мне вовсе не обязательно было что-то видеть, — ответила Айн. — Ваши первоначальные доводы логичны. Джон Гувер — андроид. Можно теперь я задам вам вопрос?
— Несомненно.
— Я хочу знать, почему вы вышли замуж за Гарри Ганта. И почему развелись.
Джоан нахмурилась.
— А есть какая-то определенная причина, по которой вы хотите перескочить на эту тему именно сейчас?
— Хочу знать, чем вы руководствуетесь, — объяснила Айн. — Корни вашей нынешней нерациональности. Если вы опишете, что вас в Ганте привлекло и что заставило уйти от него, должны проясниться ваши основные ценности. А потом, возможно, нам удастся исправить ошибки в вашем мышлении.
— Господи, — сказала Джоан, — он, видимо, над вами неплохо поработал.
— «Поработал»?
— Гувер. Джон Гувер, будь он человеком, Слугой или клоном. Наверное, при программировании он изъял все ваши положительные свойства. Не может быть, чтобы вы и при жизни были такой невыносимой.
— Не моя вина в том, — парировала Айн, — что из-за страха перед реальностью вы строгую объективность считаете невыносимой.
— Айн, я реальности не боюсь.
— Разве?
— Да. Мне нравится реальность. Да, есть такие моменты, которые мне хотелось бы изменить, но в целом мне уютно. Это у вас какие-то проблемы.
— У меня?
— Отстаивать логику — это одно, — сказала Джоан. — Я сама за здравый смысл, и я готова быть объективной, когда и где это возможно. Но для вас, Айн, разум — это не просто инструмент; вы слишком уж защищаете свой рационализм.
— Не знаю, о чем это вы говорите.
— Вы до жути боитесь неопределенности. Может, это из-за того, что большевики сделали с вашей семьей, может, просто потому, что вы родились в такую эпоху, когда сложно было быть хоть в чем-то уверенным. Предполагаю, ваша потребность в определенности сыграла такую же огромную роль в формировании вашей философии, как и страстное стремление знать правду. Я имею в виду, человек чувствует себя надежнее, разделяя мир на абсолютно белое и абсолютно черное, нежели когда имеет дело с различными оттенками серого.
— В таком случае человек не просто чувствует себя надежнее, — ответила Рэнд, — ему на самом деле надежнее — по той простой причине, что мир и есть черно-белый, а так называемые оттенки — всего лишь ментальный туман, который создают иррационалисты, пытаясь избежать ответственности за свой выбор.
— Но я вижу мир в различных оттенках серого — большую часть времени, когда я не на трибуне, — и тем не менее по-прежнему мне удается выбирать, — сказала Джоан. — И, за исключением некоторых идиотских случаев, когда я вытворяла всякие глупости вроде поджога Ист-Ривер, я готова смотреть правде в глаза и нести ответственность за последствия своего выбора.
— Да, но посмотрите, каковы эти последствия! Вы разведены, у вас нет работы, вас признали негодной даже для проведения осмотров канализации, почти все время вы проводите с безрукой тунеядкой, чья связь с реальностью еще тоньше вашей.
— Айн, вы грубите.
— Я просто излагаю факты, — ответила та. — Как ни старайтесь, основного закона бытия вам не избежать — Закона Тождества, согласно которому А есть А и все является тем, чем является, независимо от того, во что верят люди, независимо от их прихотей, желаний, чувств или мнений. Если вы загородите реальность, она не изменится; что есть, то есть — А есть А, как бы вы ни старались этого факта избегать.