Страница 100 из 127
Она направилась к выходу, но в дверях ей пришлось отступить – в комнату вошла Элейн Фортескью.
– Как холодно. – Элейн поежилась и, бухнувшись в кресло у камина, стала тереть руки перед языками пламени.
Минутку Мэри постояла в холле. На одном из сервантов она увидела большой поднос с пирогами. В холле заметно потемнело, и Мэри зажгла свет. Ей показалось, что из верхнего коридора доносятся шаги Дженнифер Фортескью. На лестнице, однако, никто не появился, и Мэри поднялась наверх сама.
Персиваль Фортескью с женой занимали изолированные комнаты в одном крыле дома. Мэри постучала в дверь их гостиной. Миссис Персиваль считала, что в дверь нужно обязательно стучать, за что Крамп презирал ее еще больше.
Из комнаты раздалось деловитое:
– Войдите.
Мэри открыла дверь и негромко объявила:
– Сейчас подадут чай, миссис Персиваль.
К своему удивлению, Дженнифер Фортескью она застала в верхней одежде. Та как раз разоблачалась – снимала длинное пальто из верблюжьей шерсти.
– Я и не знала, что вы куда-то уходили, – сказала Мэри.
Миссис Персиваль еще не успела перевести дух.
– Просто была в саду, вот и все. Дышала воздухом. Но на улице очень холодно. Я с радостью спущусь к камину. Центральное отопление могло бы работать лучше. Пусть кто-то скажет об этом садовникам, мисс Доув.
– Скажу, – пообещала Мэри.
Бросив пальто на спинку стула, Дженнифер Фортескью вышла из комнаты следом за Мэри. На лестнице Мэри пропустила ее вперед. В холле Мэри, опять-таки к своему удивлению, заметила: поднос со сладким стоит на прежнем месте. Она уже направилась в буфетную кликнуть Глэдис, но тут в дверях библиотеки появилась Адель Фортескью и раздраженно вопросила:
– Нам собираются что-нибудь подавать к чаю?
Мэри быстро подхватила поднос и внесла его в библиотеку, расставила тарелки и вазочки со сладким на низких столиках у камина. Когда выходила с пустым подносом в холл, в дверь позвонили. Положив поднос, Мэри сама пошла открыть дверь. Если это наконец-то блудный сын, любопытно будет на него посмотреть. Ведь он совсем не такой, как остальные Фортескью… Открыв дверь, она увидела перед собой узколицего брюнета, вопросительно поджавшего губы.
– Мистер Ланселот Фортескью? – осведомилась она.
– Он самый.
Мэри глянула ему за спину.
– Вы с багажом?
– Такси я отпустил. Это все, что у меня есть.
Он поднял среднего размера спортивную сумку на молнии. Ощущая легкое удивление, Мэри понимающе произнесла:
– А-а, так вы приехали в такси. Я уж подумала, пришли пешком. А ваша жена?
Ланс строго ответил:
– Жена не приедет. По крайней мере, в ближайшее время.
– Понятно. Проходите, пожалуйста, мистер Фортескью. Все в библиотеке, пьют чай.
Она подвела его к двери библиотеки и там оставила. А про себя подумала: этот Ланселот Фортескью – очень интересный мужчина. Тут же пришла другая мысль: наверное, она не первая, кому Ланселот Фортескью казался очень интересным.
– Ланс!
Элейн бросилась ему навстречу. Обхватила шею руками и стала тискать его, забыв обо всем на свете, словно школьница, чему Ланс заметно удивился.
– Здравствуй. Да, это я, собственной персоной.
Он мягко высвободился из ее объятий.
– А это Дженнифер?
Дженнифер Фортескью смотрела на него во все глаза, сгорая от любопытства.
– К сожалению, Валь задержался в городе, – объявила она. – Сами понимаете, столько свалилось дел. Отдать все распоряжения, обо всем договориться. Кто еще это сделает? Все на его плечи. Вы даже не представляете, каково нам сейчас.
– Да, вам сейчас очень тяжело. – Ланс сочувственно кивнул.
Он повернулся к дивану, где с намазанной медом лепешкой сидела женщина, сидела и спокойно разглядывала его.
– С Адель вы, конечно, не знакомы? – спросила Дженнифер.
– Представьте, знакомы, – пробормотал Ланс, беря Адель Фортескью за руку.
Он посмотрел на нее сверху вниз, и ресницы ее затрепетали. Она отложила лепешку, которую держала левой рукой, и слегка пригладила волосы. Машинально, по-женски. Просто потому, что в комнате появился видный мужчина. Низким, бархатным голосом она сказала:
– Сядьте рядом, Ланс. – Она налила ему чашку чаю. – Я очень рада, что вы приехали. Нам так нужен еще один мужчина в доме.
– Я готов оказать любую посильную помощь, – предложил Ланс.
– Вы уже знаете… впрочем, наверное, еще нет… в доме была полиция. Они считают… они считают… – Она не договорила и надрывно вскрикнула: – О-о, как это ужасно! Ужасно!
– Я все знаю. – Голос Ланса звучал строго, но с сочувствием. – Они встретили меня в аэропорту.
– Полиция?
– Да.
– И что сказали?
– Ну, – Ланс развел руками, как бы не желая вдаваться в подробности, – объяснили, что произошло.
– Его отравили, – проговорила Адель, – вот что они считают и не скрывают этого. И отравление не пищевое. Не пищевое, а вполне умышленное, его отравил кто-то. И мне кажется, правда-правда, что они подозревают кого-то из нас.
Ланс вдруг одарил ее быстрой улыбкой.
– Пусть об этом голова болит у них, – успокоил ее он. – А вам зачем беспокоиться? Но какой умопомрачительный чай! Настоящего английского чая давно не доводилось отведать.
Вскоре его настроение передалось окружающим.
Адель неожиданно спросила:
– А ваша жена… разве вы не женаты, Ланс?
– Женат. Жена сейчас в Лондоне.
– Но может быть… вам лучше привезти ее сюда?
– Посмотрим, время есть, – уклонился от прямого ответа Ланс. – Вообще-то Пэт… ей хорошо и в гостинице.
– Но ты не думаешь, – вдруг вмешалась Элейн, – что… ты же не считаешь…
– Какой роскошный шоколадный пирог, – перебил ее Ланс. – Придется попробовать. – Отрезав кусочек, он спросил: – А тетушка Эффи еще жива?
– Да, Ланс, жива. Она ест у себя в комнате и вообще к нам не спускается, но чувствует себя сносно. Только странная какая-то стала.
– Она всегда была странная, – заметил Ланс. – Пожалуй, после чая я к ней поднимусь.
– В ее возрасте, – пробормотала Дженнифер Фортескью, – ей бы самое время перебраться в какое-нибудь заведение. Где за ней будут как следует ухаживать.
– Помоги, господи, любому заведению для престарелых дам, которое даст приют тетушке Эффи, – шутливо произнес Ланс. Потом добавил: – А кто мне открыл дверь? Этакая якобы застенчивая скромница?
Адель удивилась:
– Разве вам открыл не Крамп? Дворецкий? Ах да, я забыла. Он сегодня выходной. Но про Глэдис не скажешь…
– Голубые глаза, – взялся описывать Ланс, – пробор посредине, ангельский голосок, тихоня тихоней. Ну а что за всем этим скрывается, лучше не говорить.
– Это, – догадалась Дженнифер, – Мэри Доув.
– Она у нас вроде домоправительницы, – пояснила Элейн.
– Особенно сейчас.
– Хозяйство она ведет неплохо, – заметила Адель.
– Да, – задумчиво согласился Ланс. – Судя по ее виду, так оно и есть.
– Но она еще тем хороша, – добавила Дженнифер, – что знает свое место. Не берет на себя больше, чем ей положено.
– Благоразумная голубка Мэри, – заключил Ланс и отрезал себе еще кусочек шоколадного пирога.
Глава 12
– Значит, ты снова объявился, как фальшивая монета, – сказала мисс Рэмсботтом.
Ланс осклабился в улыбке.
– Ваша правда, тетушка Эффи.
Мисс Рэмсботтом неодобрительно фыркнула.
– Нечего сказать, подходящее выбрал времечко. Твоего отца вчера убили, по дому шастает полиция и всюду сует нос, даже залезает в мусорные ящики. Я сама из окна видела.
Она умолкла, снова фыркнула и спросила:
– Ты привез с собой жену?
– Нет. Пэт я оставил в Лондоне.
– Разумно. На твоем месте я поступила бы так же. Мало ли что может приключиться.
– С ней? С Пэт?
– С кем угодно, – отрезала мисс Рэмсботтом.
Ланс Фортескью задумчиво посмотрел на нее.
– Вам что-то известно, тетушка Эффи? – спросил он.