Страница 8 из 17
– А что насчет мисс Поттер? Ее слово имеет вес?
– Снова отстаиваешь права женщин? Мой опыт говорит, что она от радости запрыгает до потолка. У меня до сих пор волосы встают дыбом, когда вспоминаю свои обязательные визиты в Лондон. Теперь я понимаю, как чувствует себя загнанная лиса.
– Не забывай: она общается с дельцами Сити, а не со светскими львицами.
– По словам Полифанта, девицы из Сити страшнее светских барышень, потому что спят и видят, как бы стать благородными дамами. Он нашел способ понаблюдать за самыми перспективными и самыми одаренными кандидатками, и мисс Поттер не проявила интереса ни к одному стоящему занятию: ходила по магазинам, гуляла с друзьями, наверняка флиртовала с мужчинами. Ее видели в книжном, с подругами, но дальше полок с готическими романами они даже не двинулись.
– Возможно, Крейг-Виверн покажется ей романтичным.
– Тогда, надеюсь, это отвлечет ее и она не станет задаваться вопросом, почему муж так часто отсутствует безлунными ночами.
– Ты хочешь жениться на дурочке?
– Желаю всей душой.
Глава 3
Люси выделила себе всего неделю, чтобы подготовиться к своему приключению, и эта неделя показалась ей бесконечной. Миссис Джонсон вторгалась в их дом ежедневно и даже интересовалась ее мнением по поводу грядущих изменений. Вероятно, она считала это проявлением доброты, но для Люси это стало пыткой.
Дата свадьбы уже была назначена, до нее оставался месяц, и миссис Джонсон пыталась привлечь будущую падчерицу к подготовке, но та всячески уклонялась и старалась пореже бывать дома под любым предлогом.
На следующий день после того, как отец сообщил ужасающую новость, Люси отправилась в западную часть Лондона, чтобы обсудить с теткой свой план, и, по пути рассматривая женщин на модных улицах, поняла, что стиль Сити сильно отличается от здешнего.
У нее было много замечательных платьев, но все они покупались больше года назад, до смерти матери, а некоторые – еще раньше. У Люси не хватило духу отказаться от самых любимых, но здесь в них она будет выглядеть одетой немодно и безвкусно. А этого допустить нельзя.
Главной особенностью нового стиля была богатая отделка подола платья, включавшая воланы, кружево и оборки. Люси не видела в этом ничего элегантного, но таково требование моды. Шляпки стали значительно выше, но часто за счет цветов или перьев, так что некоторые из ее шляпок можно будет переделать. Не потому, что у нее нет денег на новые, просто сейчас не время для ненужных трат, да и кое-какие из старых платьев, возможно, удастся перешить.
Добравшись до конечной цели своей поездки, Люси с облегчением обнаружила, что тетя Мэри очень обрадовалась решению погостить у нее, хоть та и выразила свою радость бесконечным потоком советов. Кузина Клара тоже пришла в восторг и принялась болтать без умолку. Люси вспомнилась старая поговорка: «Камнями и палками хребет переломят, а словами – никогда». Не совсем так, конечно, но она сказала себе, что будет терпеть эту болтовню когда потребуется.
Тетя Мэри оказалась выше и тоньше матери Люси. Ее волосы закрывал накрахмаленный чепец с удлиненными боковинами, из-под которых виднелись завитки, сделанные, судя по всему, с помощью специальных щипцов. Клара унаследовала от отца плотную фигуру и густые каштановые волосы, которые вились тугими колечками.
Никаких щипцов для завивки, глядя на все это, решила Люси. К черту моду.
– Ты должна перебраться сюда к двадцать третьему, дорогая, – сказала тетя Мэри, сверяясь со своего рода ежедневником. – В этот вечер графиня Чаррингтон устраивает бал. Первый свой бал – после свадьбы два года назад они редко бывают в городе. Так что для тебя это станет великолепным дебютом. Она невеста-ангел, знаешь ли.
Люси не знала и попросила объяснить.
– Ты не слышала про «Невесту-ангела»? – воскликнула Клара. – Себастьяна Росситера?
– Нет, сожалею. Он граф?
Обе женщины рассмеялись.
– Граф – один из Ноулзов, – ответила тетя Мэри, вероятно, считая, что это должно быть известно всем, и углубилась было в генеалогию Ноулзов, но Клара выдернула ее оттуда.
– Мама, Люсинде интересно знать, кто такой Себастьян Росситер.
Тетка и кузина называли Люси полным именем, и девушка решила не возражать: раз Люси Поттер нет места в этом мире, возможно, найдется для Люсинды Поттер.
– Он был первым мужем леди Чаррингтон, поэт, – начала Клара. – Неужели ты и в самом деле никогда не слышала о нем? Как странно! Почти все его стихи о ней и их детях. Такие красивые чувства! А «Невеста-ангел» самое знаменитое произведение. Все его знают.
– Боюсь, я его не читала.
– Это твое упущение, – твердо заявила тетя Мэри. – Когда переедешь сюда, мы обязательно прочитаем, и не только эту, но и другие поэмы.
– У нас есть все его произведения, – добавила Клара, – причем в лучшем издании, с кожаным переплетом. Это будет просто замечательно – познакомиться с невестой-ангелом.
– Я говорила Кларе, что действительность может ее разочаровать, – сказала тетя Мэри. – Леди Чаррингтон самая обыкновенная женщина. Правда, в том и состоит поэтический гений, чтобы увидеть золото там, где простые смертные видят лишь глину.
Люси стало жалко бедную вдову, которой суждено сеять разочарование везде, где бы ни оказалась.
– Только тебе нужно переехать раньше двадцать третьего, – сказала тетка, глядя в записную книжку. – Ведь понадобится время, чтобы обосноваться, а перед балом нужно побывать еще и на менее значимых мероприятиях. Может, во вторник или в среду? Хотя среда – это день, когда «Олмак»…
Люси поняла ее колебания.
– Я не жду, что меня туда допустят.
Тетка тут же вознегодовала:
– Как бы не так! Надо всем показать, что моя племянница безупречна, и пропуск будет у нас в кармане.
Это утверждение или искренняя надежда?
– Мне казалось, что я вполне безупречна.
– Не сомневаюсь в этом, дорогая. Но ты, возможно, чуть-чуть прямолинейна в своих манерах.
– Прямолинейна? – вполне искренне удивилась Люси. Клару саму уж точно не назовешь застенчивой скромницей.
– Ты слишком умна и, возможно, даже решительна. Все это совершенно естественно, тебя так воспитывали, и эти качества вполне приемлемы для жены… в определенных обстоятельствах. Но для юной, никому не известной барышни…
Другими словами, ей следует прикинуться восторженной идиоткой.
– Я поняла, тетя, и попытаюсь быть безмозглой, как птичка, и безвольной, как пудинг.
Клара хихикнула, но тетя Мэри, кажется, не увидела в этом ничего смешного.
– Да, постарайся, дорогая. Сделай все возможное. Ты могла бы переехать к нам раньше вторника, но тебе наверняка надо подготовиться…
Не намек ли это на ее наряд? Платье цвета морской волны и гармонирующий с ним спенсер, расшитый шнуром, были куплены незадолго до смерти матери. Правда, по подолу шло всего два ряда оборок, что по нынешней моде маловато, к тому же в отделке отсутствовало зубчатое кружево а-ля Ван Дейк. Это, кажется, последний писк. Во всяком случае, у Клары таким кружевом была отделана горловина платья, а у тети Мэри и вовсе весь туалет.
– Итак, во вторник, – сказала Люси вставая. – Вы очень добры, тетя, и я с нетерпением жду, когда наконец приеду к вам.
По дороге домой, проезжая по оживленной Пиккадилли, Люси велела остановить карету у книжного магазина Хэтчарда. Энергичный продавец проводил ее к стойке с дамскими журналами, и, пролистав несколько, Люси увидела название, которое заставило ее усмехнуться: «Собеседник для прекрасных дам, полностью соответствующий их целям и развлечениям». Девушка усомнилась, что в нем есть хоть что-нибудь о политике, внутренних делах или коммерции, однако все же купила его, а также все другие, где имелись иллюстрации и описания последних веяний моды.
Вернувшись домой, Люси позвала к себе Бетти, и вместе они принялись изучать моду.
– Слишком много отделки, – заметила Бетти. – Интересно, прекрасные дамы действительно носят такие наряды?