Страница 7 из 9
В зал вошла Ольга, в халатике, с полотенцем-чалмой на голове. Она увидела мужа и сразу поняла, что у него почему-то резко изменилось настроение.
– Ты в порядке, Юра?
– У Ромы сын умер!
– Что?.. – Ольга от изумления приоткрыла рот. – Как это умер?
– Как люди умирают? Был парень, теперь нет его.
– Но он же вроде не болел. Несчастный случай?..
– Не знаю. Звонил Роман, завтра похороны, просил подъехать.
– Конечно, я с тобой. На работе отпрошусь, за Валеркой мама присмотрит.
– Нет, Оля. Игнатьев просил, чтобы я приехал один.
– Почему?
– Не знаю.
– Я позвоню Маше.
Колтунов взглянул на жену.
– Ты представляешь, в каком она сейчас состоянии? В общем, я поеду один, все узнаю, вернусь и расскажу. Потом ты пообщаешься с женой Ромы.
– Господи, такой парень, спортсмен, умница!.. Что с ним могло произойти?
– Нет смысла гадать, Оля. Завтра все узнаю. Но это не несчастный случай.
– Почему ты так думаешь?
– Рома сказал бы об этом.
– Но он хоть что-нибудь объяснил?
– Нет. Я предложил приехать сегодня, он сказал – завтра.
– А может, Максима убили? – прошептала Ольга.
Колтунов подумал и ответил:
– А вот это, по-моему, ближе к истине. Но гадать смысла нет.
– Ты с работой как решать будешь?
– Я же в отпуске с завтрашнего дня.
– Извини, забыла. От такой новости все мысли сбились.
Из коридора донесся голос сына:
– Мама, папа, я помылся. Когда есть будем?
– Корми сына, – сказал Колтунов жене.
– Разве мы не вместе пообедаем?
– Его друзья ждут. Мы с тобой позже.
– Ты отпускаешь его?
– Почему нет?
– Просто спросила.
– Пусть идет, если ты не имеешь ничего против.
– А кто его ждет?
– Одноклассники. На дворе у турника стоят.
– Леня и Витя. Хорошие ребята.
Утром в понедельник, 14 июля, Колтунов выехал из Москвы. До Калининска было чуть более двухсот верст, которые Юрий преодолел за три часа. В половине одиннадцатого он подъехал к стоянке, расположенной у входа на старое кладбище, и удивился, как много было здесь машин и людей возле них, в основном молодежи. Наверное, однокурсники и бывшие одноклассники Максима.
Он был лидером в любой компании, подавал надежды и в спорте, и в учебе. Мастер спорта по плаванию, отличник, победитель всяких олимпиад. Родители гордились своим сыном. И вот на тебе!..
Колтунов отогнал «Форд» в ближайший переулок и припарковался там, чтобы не мешать другим. Он вернулся к кладбищу, прошел к храму, стоявшему в центре. Там тоже было много людей, но ни Ромы, ни Маши Юрий не видел. Остальных он не знал.
Отставной капитан посмотрел на часы и решил пройтись по кладбищу, чтобы как-то убить время.
Не успел он выйти на аллею, как услышал сзади:
– Юрий Павлович!
Колтунов обернулся.
К нему подошел Синицын.
– Здравствуйте, товарищ капитан!
– Привет. Значит, командир и тебе позвонил?
– Да, вчера вечером. Словно обухом по голове влепил. Я же хорошо знал Максима. Прошлым летом он с подругой приезжал ко мне. Я их в деревню отвез, неделю там отдыхали.
– С подругой?
– Ну да, с Леной, фамилии не знаю. Они учились на одном факультете. Черт, поверить не могу, что Макса больше нет. А что с ним произошло, вы не в курсе?
– Игнатьев не сказал?
– Нет. Мол, приезжай, если сможешь, причем один. А мне и не с кем. Я же детдомовский. Семьей не обзавелся. Рано еще. Хорошо, хата есть.
– Вот и меня он попросил без жены приехать, хотя Ольга и Мария в хороших отношениях. Почему?..
Бывший связист разведгруппы пожал плечами.
– Не знаю, Юрий Павлович. Может, он хочет сказать нам что-то такое, чего не должны знать даже близкие?
Колтунов внимательно посмотрел на Синицына.
– Да, похоже на то.
– А вон и автобус похоронной конторы подъехал.
– Идем!
Из автобуса первым вышел Игнатьев, увидел друзей, шагнул к ним, пожал руки.
– Вот, мужики, какая беда у меня.
– Что сказать, командир? – проговорил Синицын. – Примите соболезнования.
– Спасибо. Вы в храм проходите. Я Маше помогу.
– Она плоха? – спросил Колтунов.
– Не то слово, Юра. Сам увидишь. Все, я пошел. – Игнатьев вернулся к автобусу.
Четверо крепких молодых парней вытащили из автобуса дорогой гроб и понесли его в храм. Потом Роман под руку вывел на воздух жену.
Ее было не узнать. Маша, жизнерадостная и веселая красавица, постарела лет на десять. Ее безграничную скорбь не скрывала даже довольно плотная черная вуаль.
Колтунов вздохнул.
– Плоха Маша. Интересно, есть здесь врач? По-моему, ей нужна помощь.
– Наверное, есть.
Колтунов и Синицын прошли в храм. Парни из ритуальной службы установили гроб на два табурета, но крышку почему-то не сняли. Наверное, на то были веские основания.
Церковь постепенно заполнилась людьми. Священник начал читать молитву. Уже через пять минут в храме стало нечем дышать.
Колтунов смотрел на Марию. Она была неестественно бледна, застыла и глядела на гроб. Игнатьев поддерживал ее.
Колтунов шепнул Синицыну:
– Ты как хочешь, а я на улицу. Не могу оставаться здесь.
– Я с вами.
– Давай, только тихо, не привлекая внимания.
Бывшие сослуживцы вышли из храма. Жара на улице после церкви показалась им освежающей прохладой. Юрий расстегнул ворот рубахи, достал пачку сигарет, выбил одну, прикурил.
Какая-то старушка недовольно проговорила:
– Отошел бы в сторону, к урне. Для кого ее поставили? Собирай после вас окурки!..
Колтунов и Синицын, не пререкаясь, отошли к урне, стоявшей рядом с биотуалетом.
– Терпеть не могу похороны, – сказал Колтунов.
– А кто может? Но надо. А почему гроб-то закрыт?
– Не знаю, а спрашивать сейчас нельзя. Роман потом сам скажет. Представляю, каково сейчас ему и Маше. Особенно ей. У нее в лице ни кровинки. Выпить бы, да где взять?
– У меня пузырь есть в тачке, Юрий Павлович, да только вы за рулем. На поминках выпьем.
– Конечно. А народу-то сколько собралось, заметил?
– В этом нет ничего странного. Тут друзья по школе, университету и по спорту.
Из храма начали выходить люди.
– Закончилось, что ли? – проговорил Колтунов.
– Похоже.
– Пойдем ближе к автобусу.
Колтунов и Синицын подошли к Игнатьеву, который передал жену каким-то женщинам, у одной из которых при себе была аптечка.
– Не могу, парни, душу рвет. – Игнатьев распахнул пиджак. – Дышать нечем.
– Может, Марии Львовне не надо идти на кладбище? – сказал Синицын.
– Сам-то подумал, что ляпнул? – заявил бывший майор. – Мать не предаст сына земле?..
– Она еле передвигается, Рома, – поддержал солдата Колтунов. – У могилы может произойти все, что угодно.
– Пойди и предложи Маше поехать домой.
– Не домой, Рома. Ей в больницу надо.
– Даже и думать об этом нечего. С женой врачи и медсестра. Если что, окажут необходимую помощь. Тачек валом, чтобы быстро в больницу отвезти. – Игнатьев поднял голову к небу. – За что Бог так наказал меня? Взял бы мою жизнь! Зачем сына отнял?..
– Успокойся, командир. – Колтунов обнял друга. – Надо держаться.
– Надо! Хотя бы для того, чтобы… – Он осекся. – Но об этом позже. Значит, программа такая. Сейчас на кладбище, там прощание, священник предаст земле, могила, венки, цветы. Затем все в кафе, это недалеко от дома. Долго сидеть там не будем, да и Маша не сможет. Помянем, пойдем ко мне. Вы, как я понимаю, на машинах?
– Да, – одновременно ответили Колтунов и Синицын.
– Перед тем как идти в кафе, заедете прямо ко мне во двор. Я все покажу. Как вернемся, подберем место, поговорим.
Колтунов кивнул.
– Добро!
– Все, я к жене и в автобус. Вы на кладбище.
– А где цветов-то можно купить? – спросил Колтунов. – Я думал венок взять, но на выезде, где раньше этого добра валом было, сейчас поставили забегаловку.