Правосудие в Калиновке

Первые минут десять все складывалось не так уж плохо. Я, не торопясь, проехал километра три-четыре, постепенно приноравливаясь к педалям, рулю и рычагам управления. До трассы оставалось рукой подать, когда грузовик, легко перевалил невысокий гребень, и я увидел мотоцикл с коляской, метрах в двухстах впереди. Естественно, узнал его сразу. Он двигался мне навстречу, карабкаясь в гору. Или я потратил слишком много времени, вызванивая милиционеров, или Михеич торопился, решив заявиться на хутор раньше, чем обещал по телефону, не знаю. Капитан-оборотень развалился в мотоколяске с видом олигарха, приватизировавшего на дурняк весь мир, за рулем был все тот же кентавр, рослый детина с широченными плечами, прямой, будто жердь спиной и высеченной из гранита физиономией. У меня не было шансов справиться с ними обоими. Я, конечно, еще мог удрать, свернув в степь, но не стал этого делать, напротив, наподдал, направив вездеход прямо навстречу мотоциклу. Михеич вскинул ладонь в приветствии, словно Юрий Гагарин из лимузина во времена своего триумфа. Заорав, я вдавил педаль подачи топлива в пол. Двигатель взревел как от боли. Кентавр вывернул правее, Михеич, вцепившись в поручни оторвавшейся от земли мотоколяски, пронзительно закричал. Они бы наверняка перевернулись, но тяжелый прямоугольный буфер грузовика смял их за секунду до этого. «Газон» подбросило.

Я остановил грузовик метрах в тридцати ниже по склону, дернул ручник, вернулся быстрым шагом к месту катастрофы. Мотоцикл скомкало как консервную банку, из груды искореженного металла торчал торс кентавра, удивительно, но он остался в седле, с руками на деформированном руле. При ударе ему размозжило голову, я поспешил отвести глаза. Михеич корчился по противоположную сторону грунтовки, извергая проклятия по адресу дегенерата Гришки Ханина, упившегося в жххх урода. Сплющенная до неузнаваемости мотоколяска перебила ему обе ноги повыше колен. И не будучи травматологом, я сообразил, милиционер — не жилец.

— Гришка, еххххх пхххххх, сххх, больно!!! — выкрикивал Михеич. Я молча встал над ним, как он той ночью над распростертым Игорем. Увидев меня, он раззявил рот, откуда капала бурая пена.

— Ты бхххх кто на ххх такой?!

— И у тебя, выходит, память отшибло?!

— Я тебя, гхххххх, не знаю!!!

— Где Ольга?

— Какая, на ххх, Ольга?! — он потянулся к кобуре, съехавшей за спину. Сделав шаг, я наступил ему на запястье.

— Пусти, сххх! — выкрикнул он. — Больно!!

— Еще бы, не было…

— Ты, бхххх, знаешь, кто я такой?!!

Я кивнул, полагая, что теперь знаю. Нагнувшись, расстегнул портупею, извлек из кобуры пистолет Макарова, из которого оборотень застрелил моего друга. Взвесил на ладони, какие-то поганые полкило металла. Сунул оружие за ремень брюк. Поколебавшись, забрал и служебное удостоверение, спрятал, не раскрывая.

— Я настоящий офицер милиции, ты, мудак обдолбанный!!! — завизжал он. — Тебе пххххх, клоун!!

— Ты ошибаешься, — холодно ответил я, хоть волна лютой ненависти была готова захлестнуть сознание, захватить и понести. — Оба раза — пальцем в небо. Ты — никакой не офицер, а грязная продажная тварь, это раз. И сдохнешь ты раньше меня, это я тебе гарантирую. Причем, сдохнешь в таких муках, что… что… — не помня себя от ярости, я вцепился ему в веко большим и указательным пальцами. — Или ты мне живо говоришь, где Ольга, или я тебе, мразь, для начала глаз выдавлю!

— Да какая на ххх Ольга?!!! — возопил бывший милицейский капитан. — Бхххх, я не догоняю, о чем ты!!!

— Не о чем, а о ком, урод! О женщине из «Опеля», блондинке, которую ты вчера захватил. Мужчин ты убил…

— Я не убивал!!

Я вцепился ему в волосы левой, чтобы было удобнее. Не уверен, что у меня хватило бы духа выполнить обещание по части глаза. Помню, в прошлом году теща привезла нам живого сома, больше локтя длиной. Бросила в раковину, сказав, что прямо сейчас приготовит уху, ребенку полагается жидкое, а фосфор еще и полезен для роста, одно, мол, плохо, когда родители бестолковые, не понимают очевидных вещей, отдавая предпочтение мороженым полуфабрикатам из супермаркета. Не думаю, что она на деле считала свою дочь такой уж безрукой домашней хозяйкой, я уже говорил, у Светланы было множество коронных блюд, на которые, правда, порой не хватало времени. Я не стал спорить, и теща отправилась на лестничную клетку точить кухонный нож о ступени, на ходу трогая пальцем лезвие и, одновременно, брезгливо поджав губы, чтобы до меня дошло, каков из меня точильщик. В эту минуту появилась Юлька, заглянула в раковину и увидела там рыбу, в немой жалобе открывавшую и закрывавшую рот. Дочка сразу расплакалась, и мы переправили сома в ванную до того, как теща вернулась, со своим ножом, который бы теперь без проблем заменил хирургу скальпель. Я возвратил теще деньги, потраченные на рыбу. Тем не менее, случился скандал, в результате которого теща уехала от нас несколько раньше, чем рассчитывала, а Юлька до вечера просидела в ванной, зачарованно наблюдая, как сом плавает по кругу, лениво шевеля то усами, то хвостом. На ужин мы сварили пельмени из килограммового пакета, а когда с вечерней смены вернулась Света, переместили узника ванной в пластиковое ведро, сели в машину и отправились на Днепр. Да, это стоило пяти долларов, в которые мне обошлось его спасение. И двухсот пяти, и двухсот пятидесяти, и гораздо большей суммы. Далеко не все ведь исчисляется деньгами, верно?

К счастью, угроза возымела действие. Милицейский капитан пошел на попятную.

— Пусти, бхххх, я скажу!

— И без матюков, — предупредил я его. Он ответил ошеломленным взглядом. Наверное, не понял, о чем я. Объяснять было некогда, да и бессмысленно, согласитесь.

— Итак, — поторопил я его. — Время пошло. У тебя его — кот наплакал, предупреждаю об этом сразу.

— Я отдал женщину Доку…

— Доку? Какому доку?!

— Доктору… — пояснил лжемилиционер. Признаться, я опешил от этих слов. Перед глазами даже мелькнул образ Михеича, энергично толкающего по больничному коридору каталку, на которой распласталась Ольга: ЖИВЕЕ, ВСЕ СЮДА! ПОСТРАДАВШЕЙ СРОЧНО НУЖНА ПОМОЩЬ! Картина, конечно, была нереалистичной до сюрреализма, я лишь на мгновение позволил себе забыть, в каком мире нахожусь.

— Ты отвез Ольгу в больницу?! — все же спросил я. Капитан замотал головой, кровавые пузыри соскользнули с его подбородка, сделав ворот форменной милицейской рубахи из грязно-синего грязно-бурым.

— Не-а… В последние годы Док своих сам забирает. С трассы…

— Куда забирает?!

— В лазарет…

— Зачем? — нелепый вопрос, согласитесь, если только твой адрес не Королевство Кривых Зеркал, как в киносказке, которую крутили задолго до того, как я появился на свет.  Кто бы знал тогда, что она демонстрирует нашу сегодняшнюю страну…

— Толком не знаю, чтоб мне погореть, Богом клянусь…

Я сделал угрожающий жест, процедив сквозь зубы:

— Если б Он был, ты б, сволочь, и такие, как ты, давно б сгорели в аду. Но, это ничего, гнида, ад я тебе сейчас мигом организую!

— Не убивай!!! — взвыл продажный милиционер.

— В последний раз повторяю, зачем она ему понадобилась?! — зарычал я, наступая.

— Погоди! Погоди!!! — завопил Михеич. — Я, бхххх, конкретно не в курсах! — У нас в органах шибко любопытных до чужих дел не жалуют!

— Прощайся с зыркалами, гнида…

— На органы!.. — выпалил Михеич, извиваясь. — Только я тут реально не при делах, отвечаю!!!

Минуту, а то и две до меня доходил страшный смысл этих слов, этого признания, добытого под угрозой пытки. Потом, что-то оборвалось у меня внутри. Отвалилось без шанса вернуться на прежнее место. И я, Сергей Журавлев, специалист по установке и обслуживанию компьютерных сетей, хороший муж и заботливый любящий отец, начал делать то, чем ему грозил. Лжемилиционер забился в моих руках, вырываясь и визжа, но меня это уже не трогало.

— НЕТ!!! — орал Михеич не своим голосом. — Прошу тебя, пожалуйста, бхххх, не надо! Я тут ни при чем, мамой клянусь!! Она живая, слышишь?!! С нее там пылинки, бхххх, сдувают!! Отвечаю! Я тебе все расскажу!! БЛЯДЬБОЛЬНОБЛЯДЬБОЛЬНОБЛЯДЬ!!!