Любовь дракона

— Может, поговорим?

Три пары драконьих глаз окинули её недовольными взглядами. Так смотрят на маленького ребенка, за которого уже всё решили, а он вдруг проявляет ненужное своеволие.

— И о чём ты хочешь поговорить, сестренка?

— Вы ведь знаете, кто я?

В ответ раздалось недовольное сопение. Драконы не были настроены на откровенность.

— Предположим, — протянул Кэстирон. Милашки исчезли. На их месте сидели три хищника с колючими, полными недоверия взглядами. Риль поежилась. От драконов веяло ощутимой опасностью. Но не сожрут же её за вопросы, в крайнем случае, опять пошлют подальше.

— Ты обещал рассказать, зачем я вам понадобилась. Мне, кажется, для этого сейчас самое время.

Ластирран нахмурился. На его лбу собрались морщинки тяжких раздумий. Ему явно не хотелось посвящать человека в суть проблемы. И вообще — это решение Совета, им и расхлебывать.

— Насколько мы можем тебе доверять? — взгляд Кэстирона, казалось, пронизывал насквозь.

Странные они, какие-то. Она им доверилась. Разрешила увезти себя из города. Не устроила истерику по поводу сегодняшнего нападения. Так что им ещё нужно? Клятвы на крови или рекомендательных писем из Академии?

— Речь не только о доверии, но и о моей жизни. Как я могу защитить себя, если не знаю, кто враг?

— Мы защитим, — со спокойной уверенностью в голосе ответил Ластирран. Остальные одобрительно кивнули.

Ха, очень смешно. Нашлись защитнички. Нет, приятно, когда за твоей спиной есть прикрытие, особенно, когда оно представляет собой трёх немаленьких драконов. Но это же несерьёзно! Лезть в змеиное, простите, драконье гнездо, несведущей дурочкой — верная дорога к укорочению собственной жизни. Драконы хотя и могут признавать свои ошибки, да только слишком быстро их совершают, поддаваясь природе импульсивной натуры.

Риль, тщательно подбирая слова, заговорила: «Спасибо. Понимаю, что не обязанность, а добрая воля, и это вдвойне ценней. Но не лучше ли сейчас открыть мне правду, чтобы я перестала быть слепой, как новорождённый зверёныш, чем сажать в клетку под постоянный присмотр. Я ценю свою свободу и предпочту рискнуть, чем просидеть взаперти. Подумайте сами, что постоянно вы не сможете меня опекать».

Ластирран нерешительно покачал головой: «Отпускать человека нельзя, но если посадить под замок, то выполнить задание Совета будет невозможно. Молнию мне под хвост, на что же решиться?»

— Ты понимаешь, насколько опасно твое желание? — прищурился Кэстирон.

— Я понимаю, что согласилась лететь с вами, не задавая лишних вопросов. Понимаю, что поклялась вернуть долг жизни. Понимаю, что обещала помощь, сама не зная в чем. Но время тайн закончилось. Чем раньше вы откроете мне правду, тем раньше я смогу понять, в состоянии ли вам помочь. Тем раньше смогу вернуться в город, к людям. Там мне будет проще встретиться со своими, гм, друзьями. Мы разминулись, и я хочу дожидаться их на одном месте, а не носиться по миру на спине дракона.

— Твоё желание справедливо, — драконы переглянулись. Неужели она их убедила? Хоть бы получилось! — Но твои друзья не должны быть в курсе наших дел. Поклянись, что даже если вы встретитесь, ты не станешь им ничего рассказывать.

Вот так условие! То есть, если её найдут у драконов, она будет изображать из себя полную дурочку, страдающую амнезией? Весело. Но сейчас право хода не на её стороне, и не ей устанавливать правила игры.

— Хорошо. Я согласна.

— Как только ты выполнишь условие сделки, мы вернём тебя обратно в тот же город, либо в любое другое место, по твоему желанию.

Уже неплохо. Риль повеселела. Думать о возвращении было приятно.

Драконы ещё немножко попереглядывались, потом Ластирран всё же решился.

— Хорошо, если ты согласна, я готов озвучить тебе обстоятельства нашего дела. Только помни, что отказ не принимается, а любое нарушение, будет воспринято, как оскорбление драконов.

Риль кивнула, хотя до конца не было понятно, что именно подразумевается в качестве санкций за оскорбление. В любом случае, это звучало достаточно грозно. Но пути назад уже не было. Ей не покинуть этот мир безнаказанно, не отдав долг жизни драконам.

— Мы с самого начала знали, что ты маг из другого мира. Ваши люди посещают наш мир. Мы изредка встречаем их, но маги предпочитают не контактировать с нами, — Ластирран вздохнул, но тему нелюбви людей к драконам развивать не стал, — Год назад в Сизых горах пропал один из Северного Крыла. Я уже рассказывал тебе, что чаще всего гибнет молодняк, едва вставший на крыло. Взрослые гибнут редко. И никогда не пропадают. Погибающий дракон всегда успевает послать прощальный зов родным и близким. И гнездо знает, кто уходит за грань. Даже молодняк на это способен. А тут — странный случай. Тот дракон просто исчез. Без зова, без останков. Пару полных лун его гнездо обшаривало все Сизые горы, но так ничего и не нашли. Потом исчез один из Южных. Старейшины насторожились. Полгода назад исчезли сразу двое, тоже у Северных. Два брата — огромнейшая утрата для их гнезда. А два месяца назад один из моих родичей, молодой дракон из гнезда Тарлишонов послал зов помощи. Он был сильным магом и не сразу сдался. Когда драконий патруль подоспел к месту нападения, они застали лишь закрывающийся портал. В него уплывало тело моего родича, а портал держал человек. К сожалению, эта тварь успела улизнуть, и патруль ударил уже по пустому месту. Но у нас очень хорошее зрение. Патруль смог разглядеть вот это, — Ластирран перевел дух и кивнул Фэстиграну. Он единственный из всех не растратил сегодня свой магический резерв. Тот небрежно махнул рукой, и в воздухе соткался ясно различимый рисунок: арка, увитая зелёными листьями и крупными цветами. В центре арки, повторяя её контуры, висела радуга, а под ней, разрывало пространство золотая молния.

С самого своего рождения Риль буквально боготворила этот знак — знак пространственных магов, знак Академии, знак её выпускников. Арка — как олицетворение порталов, открывающих дорогу в другие миры, цветы и листья — знак мира и жизни, радуга — символ многогранности и многоцветности бытия, молния… Молния имела два значения, с одной стороны, она разрывала пространство, открывая путь, с другой — молния была знаком силы, силы магии, силы её мира, владеющего пространственными перемещениями.

Как же гордилась Риль, когда её брат получил свой первый знак, пусть пока с одной, красной полосой вместо радуги, но всё же это был знак, хорошо узнаваемый во многих мирах, знак пространственного мага. Теперь на нём уже целых пять полос, а скоро добавится ещё одна, как у её родителей. Семиполосными радугами могли похвастаться лишь маги высшей категории. После инициации Риль должна была получить свой первый знак.

Когда маг разрывает пространство, радуга начинает переливаться всеми цветами. В обычное время знак не виден. Маги носят его на цепочке, скрывая под защитой, и демонстрируют только когда это необходимо. Но в момент открытия портала знак виден издалека, словно маленькое разноцветное солнышко, он горит на груди мага. Вот его-то и увидели остроглазые драконы.

Риль прикрыла глаза, не в силах смотреть на такое родное и близкое. Но даже сквозь прикрытые веки пробивались разноцветные лучи семи полос радуги. Увы, похититель драконов один из своих. Мало того, что он — свой, он — маг и не просто маг, а высший. «Чтоб эта тварь подавилась похищенными драконами!» — выругалась Риль. Стало чуть легче, но не на много.

— Та-а-ак, — лихорадочно соображала девушка, — игры закончились. Надо срочно найти способ связаться со своими и поймать гада. Как жаль, что брат не пошел в силовики! Рослый, ловкий, сильный, с хорошей реакцией — все знакомые прочили ему поприще боевого мага. Нет, этот упрямец увлекся наукой, и теперь всё время проводит в раскопках какие-то древних городов или в перерывании архивов. Дома с книжками не расстается. Зануда! Но ничего, у отца много знакомых. Он посоветует, к кому обратиться, чтобы без промаха вытащить крысу из норки. Искать предателя среди своих — дело непростое.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.