Двойной расчет

Погрузившись в размышления, Люси приводит в порядок лицо. Черт, слишком много тонального крема! Ну почему именно сегодня утром?!! Она плохо спала, дома разгром, сама как мешок картошки, внизу дожидаются трое с телевидения, а выглядеть нужно «как можно естественнее».

Ну и пусть! Люси умывается ледяной водой, прижимает полотенце к лицу. Нужно успокоиться и спуститься в гостиную совершенно невозмутимой. Невозмутимой, как же! Люси убирает полотенце и видит, что скулы покраснели. По крайней мере хоть какой-то цвет лица. Она подкрашивает губы розовой помадой, наспех причесывается. На большее времени нет. Когда будут снимать программу, она будет выглядеть по-другому. Сейчас у Люси свидание с судьбой, и хотя все идет не так, как ей бы хотелось, жалеть поздно.

Когда Люси вновь появляется в гостиной, Сильвия рассматривает фотографии, расставленные на каминной полке. Это семейные снимки — мгновения жизни, запечатленные на глянцевой бумаге. Юные Ив и Люси нежно обнимают друг друга. Рядом конечно же свадебная фотография. Вот Леа — красный мятый комочек — на следующий день после рождения на руках у измученной Люси, на фоне стерильной палаты. А это спустя год подросшая Леа на руках пожилой женщины, которая гордо улыбается; рядом, немного в тени, мужчина лет пятидесяти старается попасть в объектив, хотя места почти не осталось. Ив в костюме вампира. Леа и Макс в саду, в надувном бассейне, вода сверкает на солнце.

В гостиной хозяйничают телевизионщики. Оператор отодвигает кресло в угол, чтобы освободить пространство. Звукорежиссер настраивает аппаратуру. Венди, забившись под буфет, недовольно следит за ними.

— Чашечку кофе? — предлагает Люси, внезапно почувствовав себя лишней в собственном доме.

Сильвия, ободряюще улыбнувшись, соглашается. Оператор, махнув рукой, отказывается и продолжает проверять технику. Звукорежиссер, кажется, вообще не слышал вопроса.

— Это ваши дети? — спрашивает Сильвия, кивнув на фотографии, которые только что с интересом разглядывала.

— Да. Старшая — Леа, ей семь лет. Рядом Макс, ему три.

— Очаровательные малыши!

Люси сдержанно улыбается, но ей приятно слышать эти слова. Она выходит на кухню и возвращается с кофе.

— Сахар?

— Нет, благодарю.

Сильвия садится на диван, берет чашку и осторожно делает глоток. Люси присаживается рядом.

— В Бельгии ловится наш канал? — непринужденно спрашивает Сильвия.

— У нас кабельное телевидение, — так же легко отвечает Люси. — Это каприз мужа, но, признаюсь, сама с удовольствием пользуюсь этой игрушкой. Мне очень нравится ваша передача, — добавляет она, неожиданно проникшись симпатией к Сильвии.

Телеведущая принимает комплимент и загадочно улыбается.

— Если вы видели нашу программу, то, наверное, догадываетесь, зачем мы здесь?

— Честно говоря, не могу до конца в это поверить, — отвечает Люси, дрожа от нетерпения.

— Дело в том, что кто-то пытается найти вас. Надеюсь, вы понимаете, что мы не вправе называть имя этого человека. — Сильвия испытующе смотрит Люси в глаза. — Но прежде чем мы начнем съемку, я должна спросить, согласитесь ли вы прийти в студию, чтобы участвовать в передаче?

В горле у Люси пересохло. Она чувствует, что заливается краской, и понимает, что раздумывать над ответом уже поздно.

— Да, конечно…

— Может быть, вы догадываетесь, кто ищет вас?

— Я не могла бы поклясться, но мне кажется… То есть я почти уверена, что…

Сильвия бросает мимолетный взгляд на своих помощников и с улыбкой продолжает:

— Отлично! Тогда начнем. Старайтесь держаться как можно естественнее, и все будет хорошо. Сегодня мы сделаем только короткое интервью — ровно столько, чтобы в двух словах представить вас зрителям и узнать, что вы думаете о приглашении на встречу с человеком, которого пока не знаете. Мы хотели бы обыграть эффект неожиданности, понимаете?

— Да, конечно, — отвечает Люси, с трудом глотая слюну.

— Дени, Фабьен, готовы?

— Готовы. — Дени направляет камеру на Сильвию.

— Можно начинать, — кивает Фабьен.

— Хорошо…

Сильвия поворачивается к камере и с ослепительной улыбкой произносит свой текст.

— Итак, мы в гостях у Люси Жилло, которая живет в очаровательном коттедже в коммуне Сен-Жиль. Это недалеко от центра Брюсселя[2], не так ли, Люси?

Дени поворачивает камеру к Люси.

— Да, мы в Брюсселе, — подтверждает Люси, — Сен-Жиль — одна из девятнадцати коммун, на которые поделен город — так же, как Париж поделен на округа.

— Мне показалось, вы очень взволновались, узнав, что кто-то разыскивает вас, — продолжила Сильвия, не переставая широко улыбаться. — Но прежде чем спросить, не догадываетесь ли вы, кто бы это мог быть, давайте немного расскажем о вас нашим телезрителям… Сколько вам лет, Люси?

— Тридцать пять.

— Вы замужем?

— Да, уже десять лет. У меня двое детей — дочь Леа, ей семь лет, и Макс, ему три.

— Расскажите немного, как вы живете… Вы работаете?

— Нет, сейчас не работаю, — отвечает Люси извиняющимся тоном. — Муж неплохо зарабатывает, он профессиональный фотограф, делает снимки для каталогов моды и рекламы. Раньше я работала секретаршей в небольшой кинокомпании, но мне не удалось показать там все, на что я способна. Это оказалось не то, что мне нужно…

— Как вы уже знаете, мы приехали к вам по просьбе одного человека, который несколько лет безуспешно разыскивал вас. Строго между нами, Люси, вы не догадываетесь, кто это?

— Да, мне кажется, я знаю.

— И вы можете сказать нам?

Люси набирает воздуха прежде, чем посмотреть в глаза Сильвии. Помощница Жака Дювье улыбается, ободряюще и внимательно смотрит на нее.

— Я думаю, это моя мать, — решается наконец Люси, словно сознаваясь в ужасном преступлении. — В смысле, моя биологическая мать.

Искра сенсационной интриги вспыхивает в глазах Сильвии, но она спокойно задает следующий вопрос:

— Почему вы так думаете?

— Я не знаю ее… Буду с вами откровенна, мама оставила меня сразу после рождения, и мне всегда казалось, что однажды она попытается найти меня. Во всяком случае, я надеялась.

Люси вдруг замолкает, охваченная волнением, скрывать которое становится все труднее. Увидев, что на глазах собеседницы блестят слезы, Сильвия спешит снять возникшее напряжение и необыкновенно мягко, тепло, едва ли не с материнским участием спрашивает:

— А вы сами никогда не хотели узнать, кто она? Предпринять какие-то действия, чтобы найти ее?

— Да, конечно! — сдавленно отвечает Люси. — Я очень этого хотела! Но в то же время думала, что не я должна сделать первый шаг. Если она бросила меня, стало быть, у нее были на то причины. Мне было ужасно трудно решиться и начать поиски, не зная, захочет ли она меня видеть. К тому же меня удочерили необыкновенные люди, они воспитали меня, как собственную дочь. Мое детство было по-настоящему счастливым. Так что если бы я начала поиски своей настоящей матери, то причинила бы страшную боль моим родителям. Признаюсь, необходимость ворошить прошлое, о котором мне ничего не известно, пугает.

Люси уже немного успокоилась и теперь полностью владеет собой. Она незаметно вытирает глаза, уничтожая следы навернувшихся слез. Сильвия тем временем переходит к заключительной части интервью.

— Итак, вы думаете, что восстановить отношения пытается именно ваша биологическая мать?

— Просто не представляю, кто бы это мог быть еще.

— Я уже говорила, что не могу сказать, ошибаетесь вы или нет, но сегодня я здесь еще и затем, чтобы передать вам этот конверт.

Сильвия достает из папки большой конверт и торжественно отдает его Люси.

— Здесь приглашение, которое пока неизвестный человек просил передать вам лично в руки. Итак, Люси, согласны ли вы прийти в студию, чтобы узнать, кто прислал этот конверт?

— Да, — серьезно отвечает Люси, — я принимаю приглашение.

2

Город Брюссель является центральной частью так называемого большого Брюсселя — Брюссельской агломерации, которая приблизительно в четыре раза больше собственно Брюсселя.