Страница 17 из 118
Закипела вода. Джон налил две чашки чая.
Пока она маленькими глоточками потягивала напиток, он повторил свой вопрос:
— Рейчел, о чем вы говорили, когда ты в последний раз звонила Дженни?
— Обо всем понемножку, — ответила она. — О мужчинах, о моде, о работе. Обычная женская болтовня. — И вдруг ее осенило: — Ах да, еще она говорила о Лестере.
— Лестере Камминге? А я думал, что она с ним рассталась. С чего это Дженни о нем вспомнила?
— Видишь ли, они продолжали общаться время от времени даже после того, как она переехала на новую квартиру, а он остался в Глазго. Они больше не дрались и не ссорились.
Джон ненадолго задумался.
— Я слышал, что он присутствовал на ее похоронах…
— Что?! — в смятении воскликнула Рейчел. — Откуда ты это взял?
— Ты сама сказала мне в понедельник вечером, после похорон.
— Я тебе сказала?!
— Да, когда я позвонил тебе в «Старое колесо».
— Вот как, — растерянно заметила она. — А что еще я говорила тебе о Лестере?
Джон задумчиво почесал кончик носа.
— Только то, что встреча с ним не доставила тебе особой радости. И это еще мягко сказано.
— Я что, затеяла с ним очередную ссору?
— Не на похоронах. Во всяком случае, это следовало из твоих слов.
Рейчел вздохнула.
— Очевидно, во время поминальной службы он вел себя вполне пристойно. В принципе я могу понять, почему он там появился. Мне так до конца и не удалось убедить Дженни в том, что он — настоящий психопат.
— А он действительно психопат?
Что-то в тоне Джона привлекло ее внимание.
— А почему ты спрашиваешь об этом? — спросила она.
— Просто мне это кажется важным, — ответил он. — Не спрашивай почему. У меня такое чувство. Насколько я понимаю, Дженни связывали с ним в основном сексуальные отношения…
— Да, причем они доходили до крайностей, — подтвердила Рейчел, опустив взгляд. — Они занимались такими вещами, которые подразумевали использование веревок, клипсов для сосков, масок, кожи и тому подобного. Всяких экстравагантных штучек. Дженни рассказывала мне об этом, но я сама никому и ничего не говорила, даже тебе.
— Благодарю покорно. Слава богу, меня это не касается. Но должен признаться, я изрядно удивлен. Неужели Дженни и в самом деле придерживалась, как бы сказать… настолько свободных нравов?
— Да, — безжизненным голосом ответила Рейчел. — Мы с ней…
Джон выразительно приподнял брови, и девушка умолкла.
— Не обращай внимания, — сказала она. — Пусть это останется между ней и мной.
Джон всерьез заинтересовался, что же собиралась сказать ему Рейчел, но решил не настаивать.
— Лестер всегда отличался вспыльчивостью, — вздохнув, продолжала Рейчел, — и избивал ее, что не имело никакого отношения к любовным играм. Он зашел слишком далеко, поэтому в декабре прошлого года Дженни порвала с ним. Но мне довелось приложить немало усилий, чтобы убедить ее оставить его. Она послушалась меня, однако в глубине души никогда не переставала его любить.
— Любить?! Это уже слишком. Он был нужен ей для извращенного секса. Это вполне возможно, и чем круче секс, тем лучше. Но я не могу поверить в то, что она любила его. — Джонатан покачал головой. — Хотя женщины — существа загадочные и непостижимые.
— Так может думать только мужчина, — с легкой улыбкой возразила Рейчел. — Ты просто не понимаешь нас и никогда не поймешь. Так или иначе, она все-таки порвала с Лестером, и слава богу.
— После того как Дженни бросила его, он звонил тебе и угрожал, — напомнил ей Джон. — В их разрыве он винил тебя. Ты сама мне об этом говорила несколько месяцев назад… — И вдруг в голову ему пришла неожиданная мысль: — А если предположить, что Лестер мог преследовать тебя в лесу?
Рейчел задумалась.
— Нет, мне так не кажется…
— Какие именно оскорбления он предъявлял тебе после того, как Дженни разошлась с ним? — настойчиво спросил Джон.
— Лучше забудь об этом, — ответила Рейчел и отвернулась.
— Наша песня хороша, начинай сначала, — вздохнул Джон.
Она отставила чашку с чаем.
— И что это должно означать?
Он развел руки, демонстрируя отчаяние.
— Это все, чем ты собираешься поделиться со мной относительно ссоры, которая случилась между вами после того, как ты убедила Дженни расстаться с ним? Почему ты не хочешь рассказать мне об остальном?
— Потому что это не имеет значения, вот почему.
— Не имеет значения? Почему бы тебе не предоставить мне самому судить об этом? Когда тебе нужно, ты становишься «разговорчивой», словно рыба.
Рейчел скрестила руки на груди.
— Нам обязательно обсуждать это прямо сейчас?
— Да, обязательно! — с жаром воскликнул он. — Рейчел, посмотри на меня.
Она повиновалась.
— Я люблю тебя больше жизни, и меня просто убивает, что ты не доверяешь мне. Если бы ты поделилась со мной, то, быть может, сейчас мы бы не оказались в таком положении. Если бы ты позволила мне сопровождать тебя на похороны (на что я, как твой парень, имел полное право), ничего не случилось бы. Ты забываешь о том, что я сходил с ума от беспокойства. И схожу до сих пор!
— Джон… — Ее голос сорвался.
— Что еще я должен сделать, чтобы убедить тебя: ты значишь для меня все, Рейчел? Я люблю тебя и желаю тебе только самого лучшего! Что? Скажи мне, будь добра! — Он захлебнулся словами, прозвучавшими совершенно искренне.
Она заплакала, и его гнев мгновенно улетучился.
— Прости меня, Джон. Я не хотела сделать тебе больно или обидеть.
Он не знал, куда девать глаза.
— И ты тоже прости меня. У меня нервы на пределе.
Рейчел всхлипывала не переставая. Только сейчас она сообразила, в какой кошмар превратила его жизнь за последние несколько дней. Она исчезла, пропала без вести, и Джону оставалось только ждать и молиться. И еще он был прав: она все время держала его на расстоянии.
Он жаждал ее любви, а не только тела. Все это она прекрасно понимала, но не могла дать ему того, к чему он стремился больше всего на свете. Даже если бы и хотела — просто не могла. Она действительно любила Джона; но в то же время ее приводила в ужас мысль о более тесных и длительных обязательствах. Если она станет жить с ним, то лишится личного пространства. Те же принципы помешали ее отношениям с бывшим парнем, Гленом Миллером, — страх вверить себя мужчине целиком и полностью, безо всяких предварительных условий.
У нее никогда и ни с кем не было долгих отношений, только короткий флирт. Быть может, серьезная связь не для нее. Но она знала, что Джон никогда с этим не смирится. Это будет означать конец всему, что их связывало, а, по правде, Рейчел не хотела, чтобы их роман закончился. Она слишком сильно любила его.
Девушка смахнула с глаз слезы.
— И что мы будем делать дальше?
Он ненадолго задумался.
— Для начала давай перестанем говорить о Лестере. Это больная тема, и она угнетает нас обоих. Но могу ли я предложить еще кое-что?
— Конечно.
— Быть может, тебе стоит показаться врачу? Ведь кто знает, что с тобой могло случиться помимо потери памяти.
— У меня шишка на голове и несколько царапин. Больше ничего. Это не так уж страшно.
— Ты не врач.
— Со мной все в порядке, Джон. Я всего лишь немного устала и поранилась.
— Какая же ты упрямая, — со вздохом заключил он. — Хорошо, но давай договоримся вот о чем. Если я увижу, что тебе стало плохо, то отвезу тебя к врачу, и никакие уговоры на меня не подействуют.
— Отлично. Договорились.
— Любой разумный человек постарался бы отдохнуть несколько дней после тех приключений, что выпали на твою долю. Но только не ты.
— Да, это так. Я не похожа на всех остальных, и, наверное, меня трудно назвать разумной. — Рейчел заговорила ласковым и любящим тоном. — Прости меня за то, что я держала тебя в неведении, Джон. И за то, что не взяла с собой на похороны. Не помню, что говорила перед отъездом, но я сделала большую ошибку. Мне очень жаль, правда. — Немного помолчав, она произнесла уже куда более деловым тоном: — Наверняка после похорон я разговаривала со своей тетей и матерью Дженни. Так что нам стоит повидаться с ними.