Вопреки обыкновению

В первой книге говорилось о драконе Вырджкагаре. Все по положенным канонам: от кого родился, с кем бился, кого породил, кому задолжал, от руки кого закончил существование. Нетленку написал признанный автор - драконовед. Его произведений было навалом в подвале замка: Лазарь уважал чтиво подобного рода, но не доверял. Поскольку литературные достоинства приобретения оставляли желать лучшего, девочка безжалостно выбросила его на растопку.

Вторая книга вызвала у Мирры обильное слюнотечение, потому что описывала пир Великих Крылатых. Писала эссе авторесса - как выяснилось по окончании повествования, плененная принцесса, проведшая в плену драконьем ни много ни мало три года.

Писательница достаточно подробно расписывала кулинарные изыски своего угнетателя. Начиная от маленьких канапе с проперченными лягушачьими лапками, и до таких сложных блюд, как "Филе недобыченного единорога под соусом из абрикосовых косточек, ананасов и м..." дальнейших названий Мирра просто не поняла, но должно быть получилось вкусно.

Чтобы не терзать себя голодом дальше, драконица прихватила себе для перекуса пару яиц из-под несушки, ломоть хлеба и кувшин с воловком, а потом только раскрыла третью купленную книгу.

К огорчению девочки, это был библиографический справочник имеющейся литературы по драконам, а так же ученых, углубленно занимающихся данной проблемой. Быстро проглядев краткие описания, Мирра заглянула на букву "Л". К огромному удовольствию драконицы, там был и Лазарь.

"Лазарь - маг Первой Гильдии, куратор ордена Пятого Гребня. Занимается изучением Драконов Боевого уровня. Автор 25 книг о Великих Крылатых, восьми свитков заклинаний и четырех пособий для начинающих драконоведов. В поисках информации использует живое участие, Магическое Зеркало и опыт предшественников. Объездил многие земли. Участник пяти битв. Местонахождение в данный момент неизвестно".

Прочитав последнюю фразу, девочка громко вздохнула, ей-то как раз было хорошо известно, где находятся останки великого Лазаря - в запечатанном воском кувшине. От воспоминаний стало очень тоскливо. Из глаз полились горькие слезы. Девочка пыталась высушить этот поток, но понимая тщетность попыток, обернулась драконом, потом расправила крылья и поднялась в воздух.

3.

После смерти Лазаря минуло почти два года. Мирра жила одна, если, конечно, не считать пса, волушу и многочисленную компанию несушек. По необходимости наведывалась на местный рынок. Торговки сочувствовали сироте и оставляли для нее товар получше. Девочка расплачивалась щедро, была мила в общении, хотя почти ничего не рассказывала о себе. Городские ребятишки с удовольствием слушали ее сказки про драконов, с нетерпением ожидая нечастых встреч.

Способности Мирры возрастали и крепли вместе с ней. Она с легкостью могла навести морок, наколдовать ушат холодной воды, прочесть некоторые мысли, разжечь огонь без помощи спички и высушить мокрую одежду за считанные мгновения. Как-то само собой получалось и залечивать ссадины на коленках своих маленьких приятелей из города. Эту бы способность раньше, когда заболел Лазарь! Но она запоздала в своем проявлении.

Каким-то чудом Мирре удавалось скрывать свое проживание в развалинах замка, поэтому гостей в ее жилище не наблюдалось. Прохожие маги, типа Флапа, больше не наведывались в эти края. Но недостатка в книгах или заклинаниях драконица не чувствовала. Она, кстати, так и не посмотрела, что за свиток в качестве платы за ночлег оставил Флап. Бросила его куда-то на полку в кухне и периодически протирала под ним пыль.

Размеренная жизнь приучила Мирра к созерцанию окружающего. Она полюбила летать по ночам, любоваться звездами и прислушиваться к крикам сов. Наверное, где-то в лесу охотится спасенный ею совенок. Девочка любила придумывать ему какие-то характерные черты и приключения. В какой-то книге Мирра прочла, что когда умирает маг, любое зачатое в этот момент существо может принять его душу. Вполне могло оказаться, что душа Лазаря именно в той птице, чудом уцелевшей после змеиного разбоя. Ведь старик же посулил быть рядом!

Обещанный же им отец так и не появился на пороге. Теперь девочка могла вспоминать предсказание Лазаря с легкой улыбкой. А ведь в первое время с завидным постоянством выходила на перепутье и приглядывалась ко всем прохожим, нарочито поигрывая взятым в вещах матери перстнем.

- Ты ошибся, Лазарь, - шептала Мирра, опустившись на колени перед кувшином с прахом. - Если кто и мог рассказать мне, кто я - то этого человека уже давно нет в живых, и это моя мать.

Достаточно было переползти на коленях, чтобы продолжить свой монолог:

- Мама, ты ждала от меня проявления драконьей сути, а потом отчаялась. Я понимаю и прощаю твою холодность. Она проистекала не от равнодушия, или неумения любить. Просто, видимо, кто-то очень обидел тебя. Но ты ведь не зря носила на шее этот перстень? - девочка теребила украшение в пальцах, чувствуя, как оно нагревается и будто оживает.

Когда сердце просило полета, девочка выскакивала на полуразрушенный балкончик самой высокой башни и кидалась вниз. Воздушный поток подхватывал ее неуловимо меняющееся тело и помогал парить. Состояние было чем-то похоже на купание в реке, когда ощущаешь под собой манящую глубину, но упорно держишься на поверхности. Драконица наслаждалась видом маленьких, как будто игрушечных зданий, пролетала над селами и городами, наложив на себя флер невидимости, видела, как разбегаются, ощутив ее, наверное, на ментальном уровне, животные, а люди просто озираются по сторонам и смотрят на небо, выискивая тучу, что внезапно навеяла ранние сумерки в жаркий полдень.

Девочка мысленно посмеивалась, уверенная в собственной невидимости и защищенности. Она считывала чувства мужчин, женщин, детей - это стало любимым развлечением. Мысли носились в воздухе неуловимыми птицами, проскальзывали в самую маленькую щель, вились и перепутывались. Иногда Мирра клацала зубами, в попытке укусить, распробовать на вкус, но они были безвкусными, и неуловимыми.

"Дорогой! Он удивительно щедр ко мне!" - щебетала чувственность влюбленной булочницы.

"Семь, восемь... Семьдесят восемь! Знаю, что не так, но иначе я останусь внакладе!" - шелестела жадность скупщика.

"Мамочка" - пела нежность новорожденного.

"Помогите! Убивают!" - вопила из подворотни чья-то беда...

Стоп! Вопль?

Он раздавался где-то внизу. Мирра сосредоточилась. О защите молили двое. При чем, мысли одного были более обреченные, а другой все-таки надеялся на помощь. Их чувства перемешивались с эмоциями нападавших. Те нисколько не сомневались в своей победе и безнаказанности. О справедливой и честной драке речь, похоже, не шла.

Драконица спустилась пониже над городом и шумно захлопала крыльями по воздуху, резко затормозив на одном месте. Этот непростой маневр поднял клубы пыли на земле и дался Мирре тяжело. Она начала медленно поворачиваться, пытаясь поймать обрывок ускользающей мысли, чтобы определиться с направлением. В итоге, спустилась почти к самой земле и полетела прямо над крышами домов, зорко всматриваясь в каждый закоулок, каждый тупик.

Люди, занимающиеся своими делами, нервно вздрагивали от ветра, поднятого сильными крыльями, протирали глаза от пыли, но не видели ничего, кроме громадной тени, скользящей по дороге. Тень летела, казалось сама по себе, не имела образа и физического тела. А потом вдруг растаяла.

Перед Миррой простиралась узкая глухая улочка, в нос настойчиво лез запах нечистот. Дорожные камни были грязны и склизки. Обернувшись человеком, она едва не оступилась. Едва удержавшись на ногах, девочка поспешила на всякий случай навести на себя морок и стала хорошо экипированным гвардейцем, у которого было больше шансов справиться с дракой.

Впереди четверо головорезов, пыхтя и оглядываясь, мутузили двоих юношей на несколько лет постарше девочки, по крайней мере, так те выглядели на первый взгляд. Один - в дорогой одежде уже лежал на земле, только прикрывая голову руками, а другой еще пытался сопротивляться, на полусогнутых ногах, с ножом в одной руке и разбитым в кровь лицом. Неподалеку от заварушки стоял скрытый в тени господин в расшитом золотом плаще. Заметив Мирру, он вдруг пронзительно свистнул. Головорезы тот час прекратили свое черное дело и буквально растаяли в полумраке тупика. Последний из бандитов, одним отточенным движением, больше для вида, расквасил нос господину и перемахнул через забор.