Вопреки обыкновению

Они долго беседовали о ничего не значащих вещах. Потом сели напротив друг друга и окна и стали наблюдать за загорающимися звездами. Когда уже целая пригоршня их разместилась в небесных ладонях, Мирра протянула руку Жюлю и сказала:

- Пойдем!

Он заинтересовано глянул, но от расспросов воздержался.

Молодые люди, периодически спотыкаясь о неожиданно оказывающиеся на пути обломки, прошли по темному коридору, потом вышли на открытую веранду, миновали ее, по шатким ступеням поднялись на площадку выше, снова перешли коридор, едва освещенный какими-то алыми точками ("Огневиками" - пояснила мимоходом драконица), долго взбирались по крутой винтовой лестнице, отмахиваясь от паутины, и, наконец, остановились. Открывшаяся панорама завораживала. В полумраке растворялись леса, тропы и дороги. Едва виднеющиеся огни поселка никак не выдавали близкого присутствия людей, а казались лишь отражением неба на земле. Ветер гулял здесь и манил за собою. Можно было подойти к порядком осыпавшемуся краю заграждения и представить, что ты летишь.

- Это единственная уцелевшая башенка, - шепнула Мирра. - Я прихожу сюда иногда.

- Красиво! - оценил Жюль. - А сколько их всего было?

- Кого?

- Башенок.

- Четыре или шесть, я не знаю точно.

Он задумчиво глянул на девочку.

- Ты не находишь, что все верования Империи сходятся на цифре четыре? Четыре месяца в сезоне, четыре сезона, четыре стихии, четыре башни.

Она расхохоталась. Ей казалось глупостью его последняя фраза. Что-то нужно было просто принимать, как данность, не ища в этом никакого смысла. Но парень продолжа, как ни в чем не бывало:

- И только у драконов все сводится в цифре шесть.

Мирра перестала смеяться и растерянно глянула по сторонам. Так четыре башни, или шесть? Надо будет когда восстановятся силы, взглянуть с высоты повнимательнее.

- А ты был в королевстве драконов? - со скрытым восхищением поинтересовалась девочка.

- Нет, - Жюль помотал головой с разлетающимися рыжими кудрями. - Не добрался. Но слухами полнится земля.

Драконица обняла себя руками, как-то вдруг мгновенно ощутив прохладу и пронизывающую пустоту своего одиночества. До нее слухи не доходили. Даже те, в которых фигурировала она сама.

- Замерзла? - заметил парень, снял свой жилет и накинул ей на плечи.

Ощущение чужих рук оказалось довольно непривычным. Но оно было коротким и сдержанным. Потом воришка отошел к краю башенки и раскинул руки. Белая ткань рубашки хорошо выделялась в темноте. Ветер гнал по ней волны, пытаясь столкнуть щуплое для него тело вниз. Но Жюль стол крепко и, похоже, наслаждался ощущениями.

Так хотелось проникнуть в его мысли, уловить оттенки воспоминаний. Но, во-первых, Мирра считала это не красивым, а, во-вторых, могла читать мысли только в драконьем облике. Возможно, если гость еще будет у нее, когда девочка поднимется к небу, получится что-то уловить: ускользающий угрем след - но прислушиваться специально и ловить она не будет.

Улыбающийся Жюль повернулся к ней.

- Идем сюда.

- Там все осыпается, мне страшно, - покачала она головой. - Летать я пока не могу.

- Я поймаю, если что, - пообещал он.

В этот момент парень казался мальчишкой, чуть старше ее, словно весь его плохой опыт стер ветер, вытряс, как запылившийся коврик и постелил обратно, уже без душевных шрамов.

Отказывать показалось невежливым. Мирра подошла ближе к краю, невольно опасаясь того, что заграждение рухнет вниз, а вместе с ним и они. То-то будет повод для новых сплетен, если когда-нибудь под полуразвалившимися стенами найдут их останки. Хотя, что может остаться от нее: только кучка блестящей чешуи... Но Жюль взял Мирру за руку, и страх ушел.

7.

Спалось и этой, и следующими ночами отлично. Снились какие-то замечательные сны, забывающиеся утром начисто. Но вот ощущения от них были светлыми и окрыляющими. А еще оказалось очень приятно просыпаться, когда на кухне уже что-то вкусно пахло и манило, а серые глаза временного соседа приветливо сверкали при встрече. Мирра начала привыкать к этому. Жюль не казался случайным гостем. И его резкая внешность, пожалуй, начала понемногу стирать казавшиеся незабываемыми черты прекрасного принца Людвика.

Девочка порою шарила за поясом, нащупывая пальчиком два подарка. Они негромко стукались друг об друга: сверкающая дороговизной бляшка и таинственная обманка. Наверное, их бывшие хозяева так между собой ужиться бы не смогли. При том, что один едва не отдал за другого жизнь. Воришка старался не вспоминать случай, познакомивший его с драконицей. Она может быть и хотела иной раз поговорить об этом, но не настаивала.

Днем Мирра и Жюль гуляли по саду, ухаживали за огородом, плавали в пруду, собирали ягоды на поляне. Молодым людям было спокойно и легко друг с другом. Оказалось, что у них много общего между собой, не только их сиротство: они оба не терпели принуждения, обожали разные истории и не любили, когда не считаются с их мнением. Оба были упрямы и отходчивы. Не боялись работы и умели отдохнуть.

В поселение за продуктами ходила одна драконица, как парень не навязывал свою помощь: девочка не хотела привлекать излишнего внимания к своей и его персонам. Пусть лучше все так и считают ее диковатой сиротой. А Жюль ждал Мирру на дороге, перехватывал из рук корзинуи не отпуская нес уже до самого замка.

От делать нечего парень все-таки начал понемногу разбирать завалы. Как подозревала Мирра, его весьма интересует подвал с предполагаемыми сокровищами. Но ведь их было там столько, что не жаль поделиться. Лишь бы на благую цель. Тем более, в коридорах, не захламленных обломками стен и рухлядью стало безопаснее передвигаться.

Кувшин с прахом Лазаря Жюль поместил в прочный котел, и Мирру невольно смешило собственное миниатюрное кладбище: кастрюля - матушка, котел - почти дедушка. Но самое главное, что теперь они не могли рассыпаться, потерявшись в многочисленным щелях в полу.

День на двенадцатый пребывания гостя в замке, драконица, наконец, ощутила в себе силу, способную поднять в небо. Молодые люди как раз снова стояли на вершине башенки. Ветер вновь рвал волосы и одежду. Мирра осознала, что теперь не придется бояться осыпающегося края. В любой момент она может просто обернуться в крылатое создание и взмыть в небеса.

- Как насчет того, чтобы полетать? - шутливо поинтересовалась девочка.

- В смысле? - прищурил глаза Жюль.

- Сядешь мне на спину и будешь крепко держаться, - предложение не казалось ей из ряда вон выходящим, но парень недовольно нахмурился и покачал головой, а потом без объяснений ушел.

Мирра хмыкнула, пожала плечами и начала медленно превращаться. Ей хотелось оттянуть мгновение предстоящего полета, предварительно почувствовать каждую свою мышцу, натяг крыльев, уловить витающие запахи и мысли. Неторопливое превращение заняло время, но драконице было его не жаль. Она жмурилась от удовольствия и наслаждалась каждым моментом.

Потом прыгнула с парапета. Поймала воздушный поток и распласталась на нем. Он плавно огибал развалины замка, несся вперед, то замедляясь, то ускоряясь, следуя одному ему понятному велению. Мирра взмахнула крыльями и поднялась выше. Скользнула взглядом по руинам, сосчитала башенки: шесть, четыре квадратом, две - немного поодаль, по разные стороны друг от друга, получался почти правильный шестигранник. Интересно, откуда это знал Жюль?

Девочка едва удержалась от того, чтобы прислушаться к мыслям своего гостя. Наверное, сейчас он сидит у очага, или окна, смотрит на огонь, или небо, и гадает, куда же она пропала. Драконица засмеялась. Смех получился рокочущим и низким, как грохот камнепада. Было странно осознавать, что он порожден глоткой живого существа.

Мирра рванула вперед, с максимально возможной скоростью. Внизу мелькали поля, поселения, дороги. И лишь увидев вдали золотые башни, она поняла, куда ее занесло. Туда, где она совсем не желала бы оказаться.