Кодекс Защитника

— Значит, сделаем так. Пошли к Панкратову свою секретутку. Пусть она его обработает. Измотает до изнеможения. А потом в камеру его посади. Да подбери хату покруче, где сидят товарищи с пониманием. Нужно, чтобы к утру он был как выжатый лимон. А мне постели в своей комнате отдыха. У тебя есть такая?

— Есть. Все понял, сделаю.

— Вот и отлично. Давай, веди в свои чертоги. Мне надо выспаться. Все остальные могут быть свободны. Но в девять часов утра чтобы снова были здесь. Ясно?

Помощников уговаривать не пришлось. После его слов всех как ветром сдуло. Губернатор прошел в комнату отдыха, разделся и повалился на широкую кушетку. Закрыл глаза и попытался уснуть, но сон все никак не шел. Он еще раз прикинул варианты. Как поступить? Тогда, в Чечне, решение принимать было легко, его ничто не держало. А сейчас? Нет, конечно, можно было бы признать ошибку и рассмотреть альтернативный вариант дороги. Тот, который на самом деле был гораздо лучше и дешевле как с точки зрения экологии, так и по всем другим параметрам, да и народ его поддерживал, поскольку он учитывал интересы всех. Но… тогда ведь надо было отказаться от откатов на строительство, которые ему обещаны от фирм-участников тендеров на подряды. Да еще надо будет вернуть десять миллионов евро, которые он получил в качестве задатка от группы московских девелоперов, которые хотят за бесценок скупить все земли вдоль дороги и настроить там элитной недвижимости. Нет, слишком много интересов задействовано в этом проекте. Да и что толку возвращать? Девелоперы обиды не простят и в лучшем случае не поддержат на следующих выборах, а в худшем…. Пришлют киллера. Киллера? Точно! А что если, убрать этого Панкратова? А народу скинуть мысль, что это преступный мир не хочет правосудия? Можно будет возглавить комитет по борьбе с преступностью. Взять дело под личный контроль. Отличная идея!

Губернатор сел на кровати и в темноте на ощупь нашел свой мобильный телефон. Набрал по памяти номер. Это был особый телефон, которого не было в базе данных телефонной кампании, и поэтому прослушать его никто не мог. На другом конце провода раздался хриплый голос:

— Я знал, что ты мне позвонишь.

— Ты сможешь мне помочь?

— Да.

— Как?

— Мы можем взять всех его родственников в заложники и пригрозить, что если не сделает так, как нам надо, он их больше никогда не увидит.

— Сколько?

— Учитывая ситуацию, плюс срочность. Готов это сделать за пять с плюсом.

— Сколько-сколько? Пять с половиной лимонов? А не круто?

— Не хочешь — как хочешь. Тогда решай проблему сам.

— Хорошо, я согласен, но если он такой же отморозок, как и ты, и ему на родственников наплевать?

— Тогда есть альтернативный вариант. Радикальный.

— Сколько?

— Столько же.

— Но у меня нет столько.

— Хорошо, лимон готов скостить.

— Согласен. Но действовать надо очень аккуратно. Понимаешь?

— Не волнуйся. Работа тонкая, но выполнимая, можем даже вас зацепить для правдоподобия. Обещаем, жизненно важные органы не заденем.

Губернатор почувствовал, как по спине пробежали мурашки, и ему реально стало страшно. Причем так страшно, как не было никогда, даже в тот день, когда он стоял напротив чеченца в здании мэрии города Грозный.

— Нет, такого правдоподобия нам не надо.

— Ну, как хочешь. Тогда жду аванса.

Связь разъединилась, и губернатор погрузился в беспокойный сон.

Светлана, покачивая бедрами, прошлась перед Панкратовым и села на стол, скрестив ноги. Наклонилась вперед, демонстрируя глубокое декольте.

— Привет, меня зовут Светлана.

— Очень приятно, Игорь.

— Меня прислал к тебе начальник, и я готова выполнить любое твое желание.

— Любое?

— Да.

— Поставь за меня свечку в церкви.

— Свечку? — смутилась женщина. — И все? А ты разве меня не хочешь?

Панкратов с интересом осмотрел ее.

— Хочу, конечно. Я уже пять лет к вам не прикасался.

— Пять лет, — удивилась Светлана. — И где же ты был так долго. В тюрьме?

Панкратов ничего не ответил, и Светлана продолжила:

— Бедненький! Ну, так давай, действуй.

Светлана неестественно засмеялась, откинув голову назад, и призывно выгнула спину:

— За все уплачено.

Игорь встал, размял ноги, подошел к ней и мягко положил ей руки на плечи:

— А ты сама этого хочешь?

Светлана снова смутилась. Ее телом пользовались все, кто хотел, давая взамен деньги. Но никто ни разу не спрашивал, чего хочет она.

Он заглянул Светлане в глаза, и она вдруг почувствовала, что на нее обрушился такой поток нежности и заботы, какой она видела только в детстве, от отца. Это было так неожиданно, что она растерялась и, повинуясь какому-то давнему инстинкту, отстранилась от Панкратова:

— Подожди!

Светлана положила руку на грудь Панкратову. Он тут же убрал руки с ее плеч и сделал шаг назад.

— Вот, видишь, не хочешь!

Панкратов отвернулся и посмотрел на дверь. Она была чуть приоткрыта. Он подошел и закрыл ее.

— Пусть подслушивают, а не подглядывают, — пошутил он, оборачиваясь к Светлане. — Знаешь, там, где я был последние пять лет, меня предупреждали, что меня будут искушать всякими способами. В том числе и женщиной. Поэтому я был готов к твоему приходу. Они думают, что прикоснувшись к тебе, я потеряю силу, но ведь может быть и наоборот. Я заберу у тебя ее.

Он снова подошел к ней и крепко прижал к себе. Она почувствала мощные руки мужчины, способные сделать с ней все, что угодно, и когда угодно. Она тут же обмякла настолько, что если бы Панкратов захотел, то она не смогла бы сопротивляться. Но Панкратов и не думал овладевать ею. Он поддержал ее, готовую упасть ему на плечо.

— Видишь, это не так сложно. Но я верну тебе все, что взял, если захочешь. Но позже.

— Ничего ты мне не сможешь вернуть, — ответила Светлана. — Ты что, не понимаешь, что тебе завтра все равно ничего не дадут сделать. Да что завтра. Через два, максимум через три часа в свет выйдут газеты, где на тебя выльют ушаты грязи, площадь перекроют войска, а те, кого ты собрался защищать, предадут тебя прилюдно.

— Они слабые, — тихо ответил Панкратов. — Они могут это сделать, но я думаю, что от Суда Божьего все равно никто уйти не сможет.

— Не понимаю, как это может случиться? — сказала Светлана. — Они все пути перекрыли. У них в руках власть и сила. Их много, а ты один.

Панкратов улыбнулся.

— А ты не понимай, ты просто поверь.

Светлана прикусила губу. От Панкратова исходила сила, которой она не могла сопротивляться. Впервые в жизни она увидела человека, который отвернулся от нее как мужчина, но которого она вдруг сама захотела как женщина. Если бы он сейчас захотел взять ее, то она бы отдалась ему с великой радостью, но сказать это вслух она не могла. Она стеснялась. Пожалуй, тоже впервые в жизни.

— Ну, так как, поставишь за меня свечку? — переспросил Панкратов, прервав ход ее мыслей.

Она покраснела, устыдясь своих дум, закусила губу и кивнула: «Да!»

— Вот и отлично. А теперь уходи. Ты — красивая женщина, и если судьбе будет угодно, мы еще с тобой встретимся.

— Слушай, — зашептала Светлана. — Я знаю, я слышала, как только я выйду отсюда, они бросят тебя в камеру к уголовникам, но я могу тебе помочь. Я знаю, что губернатор спит здесь в здании. Я отвлеку охрану и проведу тебя к нему. Ты его убьешь или возьмешь в заложники. Сделаешь с ним, что хочешь, и победишь.

Панкратов заулыбался:

— Прямо как Юдифь.

Он провел рукой по ее волосам:

— Извини, я не хищник. Мне этого не надо.

— Если ты не хищник, то кто?

Панкратов улыбнулся:

— Защитник.

— Защитник? — повторила удивленно за ним Светлана. — Это что такое? Новое подразделение МВД или ФСБ?

— Да, что-то вроде того, только ни милиция, ни федералы к нему никакого отношения не имеют.

Светлана открыла рот, чтобы еще что-то спросить, но Панкратов ее остановил: