Трудный ребенок

Глава 33. Жемчужина Дуная

Я сидела на сером диване и рассматривала обивку. Руки сложила на коленях, как школьница, и ждала.

Мирослав смотрел пристально, серьезно и, казалось, не верил. Да я бы и сама не поверила на его месте.

– Не знал бы тебя, подумал бы, что шутишь, – сказал он тихо.

Я взяла его ладонь и прислонила к животу.

– Чувствуешь?

Он кивнул.

– Печать...

– Снять сможешь?

Он покачал головой.

– Такое право дается лишь раз, как и право поставить. Я свое уже использовал. Да и Влад сильный все же. Тут не любой справится.

– Значит, он сможет!

– Кто — он?

– Тот хищный, что повредил жилу Герде, – пояснила я. – Я должна найти его. Поможешь?

– Поля... – Мирослав опустил глаза, немного поерзал на диване и замолчал.

– Я спасла тебе жизнь! – с обидой сказала я и отвернулась.

– Ты предлагаешь мне рискнуть альва. Я в первую очередь вождь, и должен думать о своем племени.

– Альва ничего не грозит. Никто не узнает, что я здесь была. Доставь меня в Будапешт и возвращайся. Дальше я сама разберусь.

– А венгерский ты знаешь? Или хотя бы английский? Знаешь, где живут нати? Я уже не говорю о том, как устроиться на ночлег или поменять деньги. К тому же если тот хищный просто гостил у нати, не факт, что ты найдешь его в Будапеште. Значит, придется отправиться куда-то еще. Как ты себе это представляешь?

–Я одного не представляю — каково это, месяц ждать, когда тебя убьют! – воскликнула я в сердцах и вскочила. Комната внезапно уменьшилась и перестала казаться безопасной.

Подошла к окну, чтобы хоть как-то расширить пространство. Рамки давили, мешали думать, а мне нельзя прекращать думать. Ни на секунду.

– Полина... – Мирослав приблизился неслышно, и я вздрогнула. Мое будущее. Если выживу — вздрагивать от каждой неожиданности.

– Что бы ты сделал на моем месте? – спросила я, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в ладони. Только бы не разреветься. Ненавижу быть слабой!

Он вздохнул.

– Сегодня вечером сборы у охотников. Мне нужно быть в Липецке. Не пропадешь без меня в чужой стране?

Я подняла на него глаза.

– Поможешь? – спросила недоверчиво.

– Ты спасла мне жизнь, – улыбнулся он. – Все это как-то... дико. Влад не казался мне таким. Мы много общались, и его образ не вяжется с тем парнем, о котором ты рассказала. Жестоким и циничным.

– Люди играют роли, – произнесла я с горечью. – Его роль сулит большую прибыль. Влад хороший актер, Голливуд бы оценил.

– Я знаю, где живут нати – бывал у них пару раз. Хорошо знаком с вождем.

– Это же просто замечательно! – Я порывисто обняла его. – Спасибо.

– Стоит поторопиться. Думаю, тебя все равно будут всячески контролировать и следить за каждым шагом.

– Я готова. Прямо сейчас. Нечего тянуть – найдем его.

Телепортацию я переносила плохо. Вернее, я переносила нормально, а съеденный завтрак никак не желал перемещаться, так и норовя выпрыгнуть наружу и остаться в привычном для него месте. Впрочем, в тот день я не завтракала, а тошнило все равно знатно.

Нас встретил чистенький переулочек, четырехэтажные здания с лепниной – скорее всего, старые и полные интересных историй. И влажный, навевающий мысли о близком лете воздух.

Мимо проехал парень на скутере в ярко-красном глянцевом шлеме. Невдалеке запахом кофе и свежее сдобы манила уютная кафешка. Оттуда, держась за руки, вышли влюбленные и поцеловались. Прямо на пороге.

Я подумала, что толком нигде и не была. Не считая тех городов, где мы прятались от охотников, из Липецка никогда не выезжала. Даже Венген – известное на весь мир красотой и чистым воздухом место – запомнилось мне смутно и больше эмоциями. Смесью ужаса и счастья. Хотя то счастье тоже было иллюзией. Придуманным, отрепетированным, необходимым ритуалом. Спектаклем для одного зрителя. Для меня.

Мирослав жестом велел следовать за ним. Я воровато оглянулась и шагнула вперед – туда, где возможно найду человека, который освободит меня. Понимала, что нельзя постоянно рассчитывать на других. Но сейчас, с запечатанной жилой я мало что могла сделать, да и с трудом представляла, как справлюсь с драугром. Особенно если учесть, что бороться нужно и против Влада.

Он чудовище, сказала я себе. Сознание полностью согласилось с этими словами, а сердце молчало. Онемело.

Мирослав позвонил в домофон, и ему ответил приятный женский голос. Вождь альва бросил короткую фразу, видимо на венгерском, последовала тишина в несколько секунд, а затем замок щелкнул, дверь открылась, и мы скользнули в темноту подъезда.

Это был обычный дом. Старый, с широкими лестницами, массивными бетонными перилами и высокими ступеньками, что гулко отзывались на шаги Мирослава и тихо – на мою легкую поступь.

Мы поднялись на третий этаж, и Мир снова позвонил. Высокая двустворчатая дверь, поднимающаяся почти под потолок, с резными ручками и декоративным молоточком щелкнула замком и отворилась, впуская нас в чужую, полную таинства племени хищных, переживших войну, квартиру.

Нас встретила девушка. Невысокая, темноволосая, с грустными черными глазами и тонкими пальцами. Она кивнула Мирославу, безразлично скользнула по мне взглядом и велела следовать за ней по затемненному, разбавленному лишь проникающим в него из гостиной воздуху коридора.

– Это Нора, пророчица нати, – шепнул Мирослав мне на ухо и покосился лукаво. Наверное, ждал, что я заинтересуюсь личностью «коллеги», но я лишь повела плечом и шагнула за ней в широкий, ярко освещенный зал.

– Мирослав! – Невысокий шатен средних лет, слегка располневший с красноватым лицом, в центре которого располагался мясистый, изъеденный порами нос, встал с кресла и развел руки в стороны, изображая радушие.

Это было единственное, слово, которое я поняла из его долгой, лучистой речи. Язык был интересным, как мне показалось, птичьим. Гласные округлялись на выдохе и буквально подпрыгивали в каждом слове, обрезаясь согласной в конце, словно строгим надсмотрщиком.

Мы с Мирославом смиренно слушали, улыбались и иногда кивали, изображая доброжелательность.

Мир шепотом пояснял мне некоторые фразы, и я узнала, что войну нати пережили без жертв, хотя Гедеон – так звали краснощекого и улыбчивого вождя – и сокрушался по поводу беспредельного поведения охотников. Ежемесячный взнос в бюджет убийц вождь нати назвал обдираловкой и боязливо покосился на дверь, будто в нее сейчас мог заскочить их смотритель и прибить его на месте за святотатство.

Нати жили все в этом многоквартирном доме. Гедеон хвастал, что таким образом они просто похожи на дружных соседей и не нужно тратить много кена на морок. Особенно сейчас, когда пополнять силы стало трудней.

Нас накормили, а затем напоили вкусным кофе с булочками, отчего я совершенно разомлела и слушала уже вполуха, дремля на стуле.

Потом Гедеону, наверное, наскучило болтать, и он спросил, внезапно преображаясь в серьезного мужчину, зачем мы пожаловали.

После пояснений Мирослава посмотрел на меня заинтересованно, отчего я окончательно проснулась и приосанилась, поерзав на стуле. Затем вождь нати резко велел Норе выйти. Девушка побледнела, впилась в меня горящим взглядом и не сдвинулась с места. Словно приросла к стулу.

Тогда Гедеон прикрикнул на нее. Я вздрогнула. Тревога растеклась по воздуху сладковатой патокой. Девушка, наконец, перестала меня гипнотизировать и встала. Через несколько секунд я услышала, как хлопнула входная дверь.

Потом Гедеон долго говорил, а Мирослав слушал и хмурился. Иногда смотрел на меня и качал головой, тихо отвечая по-венгерски. Я нервничала все больше, прислушивалась и старалась понять, о чем они говорят, но, естественно, ничего не поняла.

Вождь нати бросал на меня сочувствующие взгляды, а потом еще более сочувствующие – на Мирослава.

А затем мы ушли. Мне показалось, Гедеон был рад, что мы покинули его дом. Его нетерпение ширилось тем сильней, чем больше времени мы оставались в квартире, и, когда мы вышли на лестничную площадку, я ощутила облегчение.