Трудный ребенок

Решено: иду. Только бы по дороге никого из охотников не встретить.

Рассеянно взглянув в сторону Глеба, я поймала его пристальный, изучающий взгляд. Встретившись со мной глазами, он еще несколько секунд смотрел на меня, а потом отвернулся. Тут же проснулось чувство вины. Словно сигнализация включилась.

Я заставила себя не думать об этом. Ни к чему хорошему самоистязания не приведут – займусь ими, когда закончится война. Сначала нужно спасти Глебу жизнь, а потом уже думать, как залечить его душевные раны.

В гостиной ко мне подошла Кира и нахмурилась.

– Влад отсылает меня, – сказала мрачно и взяла меня за руку.

– Отсылает? Уже? – встрепенулась я.

Она кивнула.

– В тот коттедж в Венгене, где вы были сегодня. Я непосвященная, охотники не найдут меня, а кроме того ненормального, что на тебя напал, никто о том месте не знает.

Я вздохнула. С одной стороны было боязно отпускать ее одну, а с другой... Там ей точно будет безопаснее, чем здесь. Когда придут охотники, им будет все равно, кого убивать.

– Можно, я сегодня переночую с тобой? – попросила Кира и положила голову мне на плечо. – Неизвестно, сколько мы еще не увидимся.

Я вздохнула. Хотела же сегодня сбежать в Липецк. Но я столько не увижу дочь... Впрочем, я могу дождаться, пока она уснет. Да и сама посплю немного.

Усталость накатывала волнами, жила все еще болела от прикосновения щупалец охотника. Мерзкое ощущение. Особенно если учесть, что собирался сделать Бен.

– Конечно, можно, – улыбнулась я и погладила ее по голове. – Влад не говорил, когда тебе нужно отправляться?

– Влад говорит, что нужно отправляться сейчас, – прозвучал рядом бархатистый голос, и я вздрогнула. Повернулась и встретилась взглядом с зелеными глазами. Я все еще злилась, поэтому никак не отреагировала на его слова. Он же посмотрел на Киру и добавил: – Собирай вещи.

– Но ты сказал, я сегодня ночую здесь, – надулась она.

– Я передумал. – Он сделал паузу, и на обычно расслабленном лице промелькнула тень. – Я должен сберечь атли.

Кира опустила глаза, несколько секунд подумала о чем-то, а затем серьезно кивнула и отпустила мою руку.

– Пойду наверх собираться.

Она ушла, и в воздухе повисло напряжение. Я уже начинала его ненавидеть – противное чувство. К нему примешивалась злость, обида и что-то яркое, теплое и неуправляемое. То, что заставило меня тогда поцеловать Влада.

Нужно давно было признать: это чувство никуда не делось после смерти Тана. И вряд ли денется. Возможно, в будущем, если я буду над этим работать. Но не сейчас.

– Злишься? – улыбаясь, спросил Влад, и я честно ответила:

– Убить готова.

– Ты не можешь пока. Слаба. Поэтому не должна делать глупостей. Ну и еще потому, что потом буду злиться я. – Он склонился к моему уху и проникновенно добавил: – Ты ведь помнишь, к чему это приводит?

От этих слов по телу прокатилась волна жара, следом – волна возмущения, я открыла рот, чтобы возразить, но Влад сказал очень серьезно:

– Не злись. Ты нужна мне для другого. Эта девочка, – он указал на Майю, – очень важна. Когда придут охотники, будешь ее охранять.

– Я? – Я даже опешила от такого предложения.

– Ты же всегда бросаешься в гущу событий, разве нет? – Влад иронично изогнул бровь. – Будешь в гостиной, с ней. Приставим к вам защитниц и воинов, а если охотники подберутся ближе, ты знаешь, что делать.

– Вот уж не уверена. В последнее время я что-то совсем не в форме.

– Говорю же, тебя прикроют. Нужно когда-то учиться работать в команде. Раз уж тебя тянет ввязаться в неприятности, делай это у меня на глазах.

– С чего это ты такой щедрый? – подозрительно поинтересовалась я.

– Цветы ты вряд ли оценишь, бриллианты тоже. А вот позволить тебе подраться с охотниками – отличный шанс набрать очки, – пошутил он.

– Ты не участвуешь в соревновании, извини. У меня строгий отбор, и женатые отсеиваются на пороге.

– Что ж очень жаль. Но подарки я не отбираю – пользуйся, – улыбнулся Влад и оставил меня одну.

Странно, мы даже не поссорились. И я буду охранять Майю – ценное оружие, если верить Мирославу. Интересно, какой у нее дар? Нужно будет поинтересоваться у Евы на досуге.

Хотя Влад и предложил мне напрямую участвовать в битве, особого энтузиазма я не испытала. Слабость никуда не делась и, хоть я и выспалась, накатила с новой силой, клонила к земле, усиливала гул в голове и напрочь выбивала все мысли.

Чертов кен колдуна! Посмертный подарочек – бомба с замедленным действием. Уметь бы с ним обращаться... Но я не умею. Единственное, что он делает – защищает меня от драугра.

Защищает ли? Сомнительно.

Догадки, недомолвки, странные предчувствия настолько утомили, что я буквально ввалилась в комнату. Да так и застыла на пороге – на кровати с каменным лицом сидел Глеб. Когда я вошла, он поднял на меня глаза.

– Дверь прикрой, – буркнул сердито.

– Что ты здесь делаешь? – вырвалось у меня.

– Я пока еще здесь живу.

Действительно глупый вопрос. Я теперь не знаю, как с ним говорить. А тем более о чем.

Вина тяжелым грузом навалилась на плечи, и стало еще хуже. Так я до Липецка точно не доеду – упаду где-нибудь по дороге и усну.

Глеб поднялся, прошелся по комнате, закинув руки за голову, а затем вскинулся и резко произнес:

– Черт, Полевая! Я мог бы злиться на тебя три года, но... Ты ведь пойдешь?

Я вздохнула. Села на кровать и посмотрела на свои ладони.

– Уверена, Мишель не станет причинять мне вред. Я только поговорю, попрошу за атли.

– А если они тебя схватят? Охотники? Ты об этом подумала? Схватят и потребуют от твоего ненаглядного Влада сдать позиции?

– Не думала... – согласилась я и потупилась.

А ведь правда. Вечно я стремя голову лечу, так и нарваться недолго. Мишель, может, меня убивать и не станет, но что он может один против девятнадцати древних и толпы молодых, но сильных охотников? Что если они прикажут ему меня схватить? Или еще чего хуже – пытать в гулком просторном зале заседаний?

Я вздрогнула, пытаясь прогнать ужасающие картинки из головы. Вспомнился взгляд Бена – дикий, торжествующий. Проникновенный. И собственная слабость, горячим потоком разливающаяся по венам.

– Ты никогда не думаешь. – Глеб присел рядом и сжал кулаки. Шумно выдохнул.

– Ты прав.

– После того случая с Юлианой я был в ярости. Потом понял, что она дрянь, через много лет. Но ты – другая. А ощущения почему-то такие же...

– Я тоже дрянь, – тихо сказала я.

– Ты тупишь иногда, но ты не гнилая внутри, Полина. – Он помолчал немного, а затем спросил: – Любишь его?

Я пожала плечами.

– Это неважно.

– Утром было важно.

– Просто слабость. Испуг. Пройдет.

– Врать себе полезно, только нужно делать это дозировано. Может, он и правда твой мужчина. Изошелся тут весь, пока Теплов отдыхал. Влад обычно хорошо скрывает эмоции, но в этот раз не вышло.

– Поздно что-то менять.

– Я советовать не буду. Сложно мне об этом с тобой... Мы тогда договорились: если что, вернемся к тому, что было. Похоже, время пришло.

– Ты не обязан, если не хочешь.

– Хочу.

– Ладно.

Мы помолчали немного. Неловкость усиливалась с каждой секундой, сказанные слова не привели к пониманию и близости. Но я и не ждала. То, что Глеб разговаривает со мной, уже огромная радость. И его желание вернуться к тому, что было... Я очень надеялась, что получится. Не совсем забыть – хотя бы сгладить углы.

Глеб окинул меня взглядом и кивнул:

– Устала?

– Чертов кен колдуна! – со злостью выдохнула я.

– Да уж, что-то ты не похожа на супероружие.

– Моя жила совершенно опустела. Кен не скапливается или не вырабатывается, не знаю. Не вовремя, вот совсем. – Я помолчала немного. – Влад отправляет Киру в Венген.

– Оно и к лучшему. Там охотники ее не найдут. Они придут в города, выцеплять альянсы вроде нашего.

– Считаешь, мы выстоим?