Страница 73 из 103
Влад молчал и обнимал меня. Не ругал, не жалел. Просто обнимал. И мне стало так хорошо, что я размякла, прижалась щекой к его ключице и ревела. А со слезами выходили страх и отчаяние.
Постепенно слезы закончились, я всхлипывала все реже и просто сидела, боясь разрушить внезапную гармонию и прогнать тепло из груди.
Он спас меня. Снова. Как же приятно это осознавать! Хватит уже врать себе, Полина. От этого одни разочарования. Наверное, Влад был прав тогда – никакого проклятия не было. Мне просто было удобно прикрывать им неугодные эмоции.
Я еще крепче обняла его и прошептала в самое ухо:
– Спасибо!
Влад отстранил меня, крепко сжал плечи и проникновенно сказал:
– Если ты еще раз так поступишь и выживешь, я лично тебя выпорю – неделю сесть не сможешь! Поняла?
Я машинально кивнула. Спорить не хотелось, да и сейчас чревато было. Пусть ругается. Главное, что он здесь, со мной, и больше никакие охотники не пытаются стянуть с меня штаны.
Но Влад больше не ругался. Смотрел как-то странно, пристально, и от этого взгляда тепло в груди превратилось в пожар – дикий, неукротимый.
Его пальцы скользнули к моей щеке и убрали волосы с лица.
– Больно?
Я помотала головой.
Больно? Да я вообще себя с трудом ощущаю. А в голове совсем другие мысли... Или их нет совсем?
Влад поцеловал меня в висок, и с моих губ сорвался непроизвольный стон.
– Как же ты меня бесишь! – прошептал он совершенно беззлобно.
Я закрыла глаза и запустила пальцы ему в волосы.
К черту! Устала. Идет война, я могу умереть и не ощутить больше счастья.
Нашла его губы – горячие, требовательные.
Забыть обо всем, просто наслаждаться. Никуда не выходить. Остаться здесь, забаррикадировать дверь и никого не впускать.
Я снова ощутила спиной упругий матрас и вздрогнула – на этот раз не от страха. От предвкушения.
Как долго я врала себе, что не хочу его? Врать себе – неблагодарное дело...
Разорванная туника полетела на пол, туда же отправились злосчастные джинсы и остальная одежда.
А за окном продолжал жить мир. Реальный, беспощадный, опасный. С охотниками, загадками, ловушками. Там остались рамки, разделяющие нас навсегда. Ложь и предательство. Венчание с другой. Отношения с другим. Страхи.
В той комнате и в тот момент ничего этого не существовало для меня.
Только я и только Влад.
Мы.
Впервые вместе без проклятия. Без дурманящей, приторно-сладкой патоки безысходности. Освобожденные от липких пут навязанных чувств, и обнажившие свои собственные – глубокие, неконтролируемые. Окрыляющие.
Комната, пропитанная страхом, постепенно наполнялась наслаждением.
И я поняла, что не проклятие вождя и пророчицы влияло на нас всегда. Если это и было проклятие, то какое-то другое, и я совершенно не представляла, как его разрушить.
Глава 26. Последствия
Дыхание все никак не хотело восстанавливаться. Сердце колотилось, как сумасшедшее – на миг мне и правда показалось, что оно сейчас выскочит из груди.
Влад же, напротив, был спокоен. Крепко обнимал меня, а его пальцы лениво перебирали мои волосы.
Гул в ушах постепенно стихал, сознание прояснялось, а с ним возвращалась реальность. И первая мысль, которой ошарашила меня эта реальность, была: «Мирослав».
Вождь альва мог вернуться с минуты на минуту, а мы тут лежим на кровати Евы... обнаженные.
Стыд какой!
Я осторожно отодвинулась и попыталась встать, но Влад крепко ухватил меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, и насмешливо спросил:
– Снова будешь делать вид, что ничего не произошло?
– Боюсь, мне придется делать совершенно другой вид, если сюда войдет Мирослав, – строго ответила я.
– Он не войдет. – Влад отпустил меня, забросил руки за голову и лениво улыбнулся. – У него есть чувство такта.
– Да, ладно, откуда он... О черт!
Я быстро вскочила и принялась натягивать одежду. Вспомнилось, как Мир говорил накануне, что он различает ауры до и после. Как теперь в глаза ему смотреть? Особенно после того, что я сама отпиралась. После того, как я...
Бог мой, Глеб! Что же я наделала?
Я села на кровать спиной к Владу и закрыла лицо руками. Безумно захотелось, чтобы это все оказалось очередным видением или сном. Но никак не реальностью.
Лучше бы Бен меня убил!
Что я скажу Глебу? Его же это сломает. Надо было еще раньше все прекратить. Несколько месяцев назад, когда я поняла, что пары из нас не вышло. Но мне было так удобно... Эгоистка!
– У тебя прекрасно получается нанести удар по самооценке мужчины, – обиженно сказал Влад, вставая и натягивая штаны.
– Переживет твоя самооценка! – огрызнулась я. – У тебя она, как моя жила, сама восстанавливается. А вот Глеб не сможет.
– А я говорил тебе, помнишь? Еще осенью...
– Да, ты был прав, мистер всезнайка! Дома вручу тебе медаль и грамоту. Повесишь в рамочке над кроватью.
Влад присел рядом и беззлобно спросил:
– Легче становится, когда на меня злишься?
Я помотала головой и отвернулась. На душе было паршиво, недавняя эйфория сменилась едким сожалением. Почему-то вспомнился разговор с Ириной перед поединком, и стало еще хуже. Правильно, добивай себя, Полина, ты отлично это умеешь.
– Зная тебя, можно предположить, что этого не повторится, – отстраненно произнес Влад. – Можешь ничего не говорить ему.
– Ты серьезно думаешь, я смогу врать Глебу? – возмутилась я.
Он посмотрел на меня как-то странно, прищурившись, и, показалось, подумал о чем-то своем.
– Иногда мы врем, чтобы не ранить.
– Только не мы с Глебом. Мы не обманываем друг друга. Никогда.
– Жалеешь? – спросил он с горечью.
Я покачала головой.
– О том, что было здесь, нет. Я чуть не умерла. Глупо жалеть о хорошем. Но ранить любимых плохо. Они потом могут не оправиться, и это будет на нашей совести.
Влад вздохнул, обнял меня за плечи и прижал к себе.
– Ты еще такой ребенок. Несмотря ни на что. Но мне это нравится.
– Как ты убил охотника?
Я решила сменить тему. Высвободилась, встала и подняла зверски испорченную тунику. Мою любимую, между прочим. Я покупала ее с Кирой, мы тогда провели целый день вместе в городе. Ходили по магазинам, затем в кино, смеялись в кафе и ели мороженное. Ее глаза сияли, и, казалось, она немного счастлива.
Такое с ней случалось редко после смерти Тана. Грустные глаза дочери всякий раз напоминали мне о том злосчастном дне. Кира никогда не говорила о колдуне, но в душе помнила. Я чувствовала, как она страдает. И, несмотря на то, что наши отношения были теплыми, тот поступок всегда будет стоять между нами. Всегда разделять.
А в тот день нас не разделяло ничто. Мы держались за руки, много обнимались и болтали ни о чем.
И вот теперь эта туника испорчена, как часть того светлого дня.
Хорошо, что охотник мертв, злорадно подумала я.
– Парализовал его щупальца, а затем разорвал их, как охотник рвет жилу, – небрежно ответил Влад. Я ошеломленно уставилась на него, но он отмахнулся. – Альрик научил. Тогда еще. Вот пригодилось.
– Полезное умение, если учесть, что на пороге война. А еще тот замедляющий пасс, которым ты задержал Рихара.
– Нам понадобится все, что у нас есть. – Влад поднял свою футболку и протянул мне. – Надень. Ты же не собираешься возвращаться в таком виде.
Вот даже не знаю, в каком виде мне лучше вернуться – в нижнем белье или в футболке Влада. Но ее я все же взяла и машинально натянула.
– Охотники напали на нас, Полина. Этой ночью. Подкараулили тех, кто возвращался из города с охоты. Двое из альва мертвы. И Ксения. Глеб и Алекс отбились. Мы усилили защиту. – Он сделал многозначительную паузу и добавил: – Думаю, началось.
– Первозданные мертвы? – с ужасом спросила я, прижимая руки к груди. Сердце колотилось, теперь уже снова от страха. Контрастный душ какой-то из эмоций.