Пирамиды богов

Лис кивнул.

— Я не знаю в чем дело, но скажу, что у нас там шухер по этому делу. Говорят, Черненко на личном контроле держит.

Лис налил Виктору и себе по самый край. Чокнувшись, он выпил не закусывая.

— Эй, — Виктор слегка стукнул его по плечу. — Чувак не переживай ты так. Тебе же все по зубам, не так ли?

Лис натянул улыбку.

— Слушай, а помнишь, как на втором курсе нас в Варшаву возили?

— Конечно.

— Подрались с гопотой местной в ресторане, а потом полиция приехала нас винтить. Помнишь, как бежали? До сих пор удивляюсь себе, как я умудрился одним махом перепрыгнуть двухметровый забор?

— Все равно же догнали.

— Ага, а ты тут же выдал на чистом польском, что мы с Сахрыни приехали, документы оставили в залог квартиры. Бедные студенты, которые мечтают стать профессиональными игроками. Как это игра называлась?

— Ринго. Поляки ее обожают.

— Точно. Не понимаю, как ты догадался, что полицейские были такими фанатами этой игры?

— Никак, — Лис пожал плечами. — Просто говорил первое, что придет в голову.

— Мы бы не сидели здесь, если бы они не отпустили нас тогда. Так что я за тебя совсем не переживаю. Ты в любой ситуации справишься.

Приободрившись, Лис улыбнулся.

Они попрощались. Лис еще несколько минут сидел за столиком в тишине, обдумывая произошедшее. Он сжал до боли ключ в кулак и направился к выходу.

Приказы не обсуждают.

Спустя тридцать лет он вновь сидит за тем самым столом. Воспоминания витают в воздухе подобно мыльным пузырям. Атмосфера целой эпохи сохранилась почти нетронутой. Лис слышит музыку эстрадных певцов восьмидесятых; видит танцующих красавиц в воздушных платьях с немыслимыми начёсами на голове; чувствует запахи духов Визави и Нефертити. Это так завораживающе.

Администратор сопроводила гостя к его столу.

Взглянув на Лиса, тот оторопел. Затем с осторожностью пожал руку, словно боясь заразиться.

— Я не знал что вы… Ну, понимаете, — промолвил Михаил.

— Ничего Мишь, все нормально. Садись, спасибо что пришел.

Михаил заказал кофе.

— Слышал у тебя семья. Дочка?

— Да, ей уже семь. Первый класс заканчивает.

Глаза Михаила бегали из стороны в сторону, словно он боялся своим направленным взглядом добить умирающего.

— Это очень здорово. Витька о дочке мечтал, жаль внучку не успел застать.

— Да, верно, — неохотно согласился Михаил. — Эм, у меня действительно совсем нет времени. Так что лучше сразу к делу.

— Да, конечно. Мне нужна информация о местонахождении одного человека. Бывший агент МИ-6. Был известен под именем Джеймс Фридрих Гаррисон. Участвовал в операции в Риме в восемьдесят пятом.

Михаил напрягся.

— В той самой?

Лис кивнул.

— Я могу пробить его в базе.

— Он там не числиться, — перебил Лис. — Уже пробовал.

— Тогда чем еще я могу помочь?

— У тебя есть доступ в архивы. Оттуда можно почерпнуть важные сведения.

Михаил чуть не опрокинул чашку.

— Я без основания не имею права лезть в старые архивы. Это исключено.

Лис положил на стол лист бумаги. Прочитав текст, Михаил выпучил глаза.

— Игорь Саныч, вы, что с ума сошли? Вы серьезно?

Лис глотнул чая. Горячий напиток пробился сквозь стареющий пищевод в избитый метастазами желудок.

— Это твое основание. Они все равно начнут рыть архивы.

Михаил отбросил бумагу в сторону, будто она пылала огнем.

— Зачем вам это?

— Скажем так: нам есть что вспомнить. В конце жизни невольно начинаешь ворошить прошлое. Поймешь, когда тебе будет столько же сколько мне.

— Вы понимаете, чем вам это грозит? Вы не сможете никуда уехать. Вас арестуют прямо в аэропорту. Лишат всех званий и наград. При вашей-то болезни, любой приговор — смертельный.

Лис улыбнулся.

— Мой приговор уже оглашен. Звания и награды там мне уже не понадобятся.

— Они достанут вас в любой точке мира. А потом и меня. Простите, я не могу на это пойти.

Михаил взмахнул руками перед собой, выставив их крестом, словно защищался от вампира. Отодвинувшись от стола, приготовился встать.

— Мишь, я гарантирую, что наш разговор останется конфиденциальным.

— Моя дочь может остаться без отца из-за вашей глупой авантюры. И вообще мне следовало было бы доложить об этом. Вдруг вы не блефуете.

— Мишь, послушай меня…

— Нет, Игорь Александрович. Простите, но я не хочу дальше это выслушивать. Я не могу вам помочь.

Михаил встал из-за стола. Лис ухватил его за руку. Тот испуганно взглянул на сморщенную кожу ладони.

— Я не сдал твоего отца, не сдам и тебя. Вдумайся, кем бы ты сейчас был, а? Ты должен помнить, чем обязана мне твоя семья. В честь памяти своего отца, сдержи его слово.

Лис убрал захват. Михаил отправился прочь, не промолвив ни слова.

Глава 2

Лис прилетел в Рим вечерним рейсом, и пока самолет кружился над античными постройками, готовясь к посадке, успел насладиться ярко-красным закатом. Это был его первый опыт посещения итальянской столицы. Несмотря на свои цели, каждый раз по прибытии в новый город он уделял время для посещения местных достопримечательностей. С собой у него всегда имелся немецкий фотоаппарат «Минокс 35», купленный в Мюнхене за баснословные для советского человека деньги. Конечно, он как истинный патриот мог использовать его более простую и дешевую копию «Киев 35». Но тогда это могло бы вызвать лишние подозрения. Действительно, где вы видели француза, путешествующего по Европе с советским фотоаппаратом?

— Синьор Клеман, — обратился к нему подтянутый офицер за стойкой. — Цель вашего приезда в Италию?

— Туристическая, если можно так выразиться, — сказал Лис на плохом английском и взглядом указал на висевший, на груди фотоаппарат. — Колизей, Пантеон, Ватикан, ммм.

Офицер никак не отреагировал на его восклицание, но Лис на мгновение заметил его жест губами, прямо говорящий: «Как же меня достали такие идиоты, как ты!»

— Проходите, — холодно отозвался он.

Лис вышел на улицу и направился к стоянке такси. Дул приятный прохладный ветерок. Над головой громыхал очередной лайнер с новыми группами туристов со всего мира.

Аэропорт имени Леонардо да Винчи — самого прославленного итальянца в мире, находился в тридцати километрах от центра Рима.

Накануне Лис вскрыл двадцать третью ячейку на Белорусском вокзале и получил основные инструкции. По легенде его зовут Жан Жак Клеман — преподаватель исторического факультета Страсбургского университета. Французский гражданин, прибывший в Италию из соседней Австрии. Последние недели он путешествовал по Европе в целях сбора материала для своей докторской диссертации на тему: «Особенности древней архитектуры первого тысячелетия до нашей эры и их влияние на развитие общества». Никаких данных о задании, кроме адреса места встречи со связным он так и не получил, что заставило его провести долгие часы в раздумьях по пути в Италию.

Его не покидало ощущение досады и обиды. Он потратил несколько лет, чтобы наладить отношения и заработать себе авторитет в Югославии. Еще не много и он смог бы вплотную приблизиться к людям, принимающим самые главные решения в стране. Что могло быть важнее этого? Он не понимал, почему кто-то так легко пожертвовал надвигающимися прорывом в его работе. И к чему весь этот маскарад? Лису, конечно, польстило, что в КГБ осведомлены о его хороших познаниях в истории, иначе ему бы не придумали профессию, в которой он не разбирается. Но где тут логика? Преподаватель истории не может найти подход к чиновникам высшего ранга; он не имеет доступа в секретные архивы государственных учреждений. Неужто ему требовалось украсть камень с развалин римских форумов в Капитолии или отколоть кусок фрески Боттичели в Сикстинской капелле?

Лис приехал к небольшому кафе на окраине улицы, названной в честь итальянского художника Умберто Боччони в северной части Рима за десять минут до намеченного времени.