Александра

Александра положила ладонь на плоский живот и представила, что будет, если она лишится этой беременности. Глухая тоска заворочалась в сердце. Саша не хотела этих детей, она ненавидела их отца, мечтала избавиться от поселившихся внутри монстров, так почему же сейчас так испугалась за две маленькие жизни?

Александра не знала ответа. Мощный, неожиданно проснувшийся инстинкт требовал одуматься, защитить малышей… и девушка сдалась. Она сделает все от нее зависящее, чтобы с ее детьми ничего плохого не случилось. Ее дети. Саша задумчиво повторила эти слова. Непривычно, невозможно… Или, все же…

Пронзительная нежность к маленьким чудовищам, как до этого называла их Александра, поразила ее.

Они не монстры. Малыши. Ее малыши.

Саша решительно взяла сумку и направилась к выходу.

Глава 14

Оборский в волнении расхаживал по коридору. Саша выставила его из кабинета УЗИ, категорически отказавшись проходить обследование в присутствии «ненужного свидетеля». Глеб смирился и остался за дверью — лишь бы Александре было комфортно. А теперь, он мерил шагами просторный холл второго этажа и бросал взгляды на запертый кабинет.

Саши не было уже больше получаса. «Вот, что там можно так долго выяснять? — постепенно заводился мужчина. — Только бы с ней все было хорошо… Нет, с ней обязательно все будет хорошо» — тут же поправлял он себя.

Тем более, что сегодня Саша выглядела посвежевшей и бодрой. Вон, даже слабый румянец на щеках пробился. И глаза перестали быть безжизненными и равнодушными. Нет, Борис что-то напутал, с ней все будет в порядке. Глебу очень хотелось верить в то, что Нелидов ошибся.

Когда Александра, наконец-то, вышла из кабинета, Оборский мгновенно оказался рядом. Девушка вздрогнула и отодвинулась.

— Прости, — пробормотал мужчина, — ты как?

— Хорошо, — холодно ответила Саша.

Вышедший вслед за своей пациенткой Борис, ободряюще улыбнулся племяннику и обратился к девушке:

— Ну, что, Сашенька, пойдем, я тебе твои хоромы покажу. У нас тут такая красота! Лучшие санатории и рядом не стояли!

Добродушный тон Нелидова успокоил нервничающую Александру, но не обманул альфу. Оборский почувствовал фальшь и напряжение в словах дяди. Глеб шел позади Саши и Бориса, не отрываясь взглядом от плавных движений девушки и напряженно размышлял, к кому еще можно обратиться за помощью. Попытаться поговорить с Роном? Или лучше сразу звонить Грегори? Все-таки, в Америке несколько больших кланов, возможно, там и специалисты хорошие найдутся.

— Ну, вот мы и пришли, — сообщил Нелидов, распахивая филенчатую дверь.

Комната, выделенная особой пациентке, ничем не напоминала обычную палату. На стенах висели мирные пейзажи, в углу притулился удобный диванчик, у окна расположилась широкая двуспальная кровать. Саша присела на нее и выжидающе посмотрела на мужчин.

Оборский поставил сумку с вещами на пол и обвел глазами помещение. Чисто, уютно, красиво. Девочке будет здесь удобно. Глеб чувствовал неловкость — он ощущал себя лишним в этой комнате. Нелидов ласково разговаривал с Сашей, объяснял ей что-то по поводу предстоящих обследований и процедур, а Оборский переминался с ноги на ногу и не знал, куда деть руки — они казались странно чужими.

— Ну, что, Сашенька, мы пойдем, а ты обустраивайся тут и ложись отдыхать. Сегодня мучить тебя больше не будем, все основные обследования проведем завтра.

Борис, улыбнувшись, пошел на выход. Глеб нерешительно посмотрел на девушку.

— Мне уйти? — спросил он.

— Да, — коротко ответила Саша.

— Хорошо, если что-то понадобится, жми кнопку вызова сестры, — спокойно сказал Оборский, оглядев свою пару с ног до головы, — и постарайся отдохнуть.

Он переставил сумку на столик, чтобы девушке не пришлось наклоняться, и вышел из палаты. Глядя на закрывшуюся за оборотнем дверь, Саша испытала облегчение. Внимание Глеба тревожило ее, не давало расслабиться и почувствовать себя в безопасности. А еще, лишал покоя его затравленный взгляд. Виноватые глаза, цвета растопленного меда, грустно смотрели на нее, и Саша, бесконечно презирая себя за слабость, испытывала жалость к проклятому оборотню. «Хватит о нем думать!» — приказала она себе.

Неторопливо переодевшись, Александра прилегла на кровать. В последнее время девушка быстро утомлялась и сейчас с удовольствием растянулась на мягкой постели, пережидая легкое головокружение. Ее мысли уплыли к недавнему событию — черно-белые полосы на экране монитора, непонятная картинка и маленькие точки, на которые указал ей врач.

Александра улыбалась, вспоминая две крошечные горошинки. Ее малыши. Саша сама не понимала, как могла подумать, что сможет отказаться от них. Она положила руку на плоский пока живот. Неужели крохи виноваты в том, как они появились в ее жизни? Разве можно испытывать к ним ненависть?

И опять она вернулась к виновнику всего — Оборскому. Глеб очень изменился. Исчез прежний властный и эгоистичный человек, уступив место совершенно незнакомому мужчине. Алекс пытался донести до Саши мысль, что альфа никогда больше не сможет причинить боль своей паре, что он будет заботиться и оберегать девушку, как самую главную ценность своей жизни. Но события той ночи, когда были зачаты дети, перечеркивали все утверждения Метельского. Если Глеб тогда смог взять ее силой, что помешает ему и в будущем обидеть «свою пару»?

«Он пожертвует ради тебя жизнью» — уверял ее Алексей.

Как такое возможно? Кто она и кто Оборский?!

Саша хорошо знала отношение к «плебсу» в среде людей, подобных Глебу. Для таких, как он, отношения с прислугой могли быть не более чем прихотью, мимолетным желанием, развлечением на одну ночь. Так, походя, снял напряжение и забыл, как зовут эту «Таню-Маню-Валю…»

Сейчас Александра имеет для него ценность только как женщина, вынашивающая его детей. А что потом, после их рождения? Когда Оборский получит то, что ему нужно?

Никто не помешает хозяину забрать у нее малышей. Саша потерянно уставилась в окно. Раньше, когда она только узнала о беременности, ей хотелось избавиться и от Глеба, и от его отпрысков, но сейчас, стоило только понять, что ее могут просто вышвырнуть из дома, после рождения детей, все внутри отчаянно воспротивилось этому.

Осторожно приоткрывшаяся дверь тихо закрылась. Девушка лежала, не шелохнувшись, и медсестра не стала ее будить.

Однако Саша не спала. Мысли, одна безумнее другой, мучили ее своей неотвязностью. Александра искала выход из ситуации. Сбежать? Куда? И как? Если беременность преподносит такие сюрпризы, то чего от родов ждать? И к кому обращаться? Мало ли, вдруг у детей будут какие-то «волчьи» признаки, или еще что-то? Нельзя, чтобы кто-то узнал о том, что они оборотни, иначе малыши пострадают.

Девушка невесело усмехнулась. Куда ни кинь… Не сбежит — отберут детей, сбежит — обнаружат и все равно отберут, а если и не найдут, то сама нарвется на неприятности. Господи, что же ей делать? Надеяться на чудо? Или ждать подходящего шанса? Если бы она чувствовала себя более-менее сносно, можно было бы попытаться уйти из клиники, а там — будь что будет, как-то бы выкрутилась. А дальше? Чем выплачивать ипотеку, где взять деньги на детей, куда скрыться от Оборского? По всему выходило, что пока лучше не предпринимать ничего кардинального. А потом, она обязательно что-нибудь придумает…

Кое-как успокоившись, Саша попыталась уснуть.

Утро началось с бодрого голоса медсестры. Веселая, разговорчивая девушка, быстро перетянула руку пациентки жгутом, и, не прекращая успокаивающе что-то приговаривать, безболезненно ввела в вену иглу.

— Ну, вот, и замечательно! — жизнерадостно щебетала сестра, — сейчас еще немного потерпите — и все!

Ласково улыбнувшись Саше, она ловко согнула руку девушки, зажимая пропитанный спиртом ватный диск.

Потом был завтрак и хождение по кабинетам, где Александру осматривали, брали все новые и новые анализы и заставляли вспоминать перенесенные ею болезни, начиная чуть ли не с младенческого возраста.