Страница 23 из 25
1 См.: ГА РФ. Ф.Р-8131. Оп.32. Д.5602. Л .38-39.
2 См.: ГА РФ. Ф. Р-9401. Оп.2. Д.499. Л.175.
3 См.: ГА РФ. Ф.Р-8131. Оп.32. Д.5602. Л .38-39.
4 ГА РФ. Ф. Р-9401. Оп.2. Д.492. Л.34.
5 См.: ГА РФ. Ф. Р-9401. Оп.2. Д. 482. Л. 203-208.
6 ГА РФ. Ф. Р-9401. Оп.2. Д. 482. Л.204.
Особые затруднения при трудоустройстве испытывали молодые люди в возрасте до 19 лет (мужчины). Их, как правило, старались вообще на работу не брать, поскольку администрация предприятий не хотела тратить деньги и время на подготовку работников, которые через год-другой все равно должны были уйти на службу в армию1. Десятки тысяч молодых людей, только что покинувших школу, находились вне зоны действия каких-либо социальных институтов (кроме милиции), накапливали опыт асоциальных действий и конфликтного поведения.
2. Блатные группировки: хулиганские «оккупации» и «войны» с милицией
Особенностью молодежного хулиганства был его групповой, криминально-организованный характер. Благодаря этому сплоченные группировки молодых людей, связанных блатной круговой порукой и часто находившихся под контролем опытных уголовников, способны были стать дрожжами крупных массовых беспорядков. Чаще всего в таких сообществах уже "работали" нормы существования, заимствованные из уголовном мире. Иногда хулиганские цели группировки как бы декорировались юношеской романтикой, игрой в "секреты" и т.п., что, впрочем, никоим образом не стесняло хулиганской активности молодых «романтиков» и не влияло на их готовность вступить в конфликт с милицией.
Вечером 7 января 1954 г. в Ленинграде, на катке Центрального парка культуры и отдыха им. Кирова милиционеры задержали неизвестного подростка за нарушение общественного порядка. По пути в отделение на них набросилась большая группа молодых людей (человек 30 или 40), отбила задержанного и разбежалась. Три работника милиции получили телесные повреждения. Одного из нападавших удалось задержать. Им оказался шестнадцатилетний Н., член ВЛКСМ, учащийся 9 класса, из рабочей семьи. При личном обыске у него был изъят финский нож и записка:
"Я, член банды гангстеров "чистокровные американцы", перед лицом нашей банды клянусь, что я буду выполнять все приказы банды, хранить все наши дела в тайне, выполнять наш девиз - убивать тех, кто посягнет на честь нашей банды. Если я изменю, то вы меня прикончите как последнюю собаку или устроите суд «Линча»».
Дальше шли фамилии и подписи шести человек. Большинство из них оказались, как говорится, детьми порядочных родителей -полковника советской армии, начальника отдела крупного завода, механика института, директора магазина. Все "чистокровные американцы" были членами ВЛКСМ, имели неплохую репутацию в школе и хорошо учились. Ничего особенно опасного в действиях молодых людей милиция не увидела. Только один из всей группы был привлечен к уголовной ответственности за хулиганство и хранение холодного оружия. Может быть, к счастью для юношей (мы не знаем их дальнейшей судьбы) они были остановлены в самом начале своей блатной карьеры, после первого серьезного криминального эпизода - нападения на работников милиции.
Для нас эта история интересна с точки зрения "механики" возникновения преступных молодежных сообществ. "Чистокровные американцы" впервые объединились в ходе обычного молодежного, даже полудетского, столкновения с другими подростками в школе1. Но, почувствовав силу сплоченной шайки, они стали использовать эту силу уже вне школы, подчиняясь законам групповой солидарности и вдохновляясь ощущением собственного могущества. Возможно, шестерка была частью другой, более обширной (и опасной) молодежного группировки. Откуда иначе взялись 30 или 40 участников освобождения задержанного?
«Чистокровные американцы» были не единственным и не самым типичным примером воплощения гулаговских алгоритмов самоорганизации. Упрощенным вариантом жизни блатных на зоне стал modus vivendi учащихся ремесленного училища № 5 латвийского города Лудза. Как сообщал в Генеральную прокуратуру в сентябре 1953 г. прокурор Латвийской ССР В.Липин, всего в училище обучался 201 человек. Половина - бывшие детдомовцы, подростки из Белоруссии, потерявшие родителей в годы войны. Дисциплины и порядка не было. Воспитанники совершенно отбились от рук. Мастера вели себя грубо, но это только раздражало учащихся. Чувствуя свою беспомощность, воспитатели все чаще обращались за помощью к работникам милиции, вызывая их в училище. Возник антагонизм между подростками и милиционерами, усиленный круговой порукой и внутригрупповой солидарностью учащихся. 1 сентября 1953 г. ученики старших групп к занятиям не приступили. Они дезорганизовали работу школы. Силой отбирали одежду, обувь и другие вещи у младших, избивали их. В училище процветало воровство. Старшие не только воровали сами, но и заставляли воровать других - в садах и огородах местных жителей.
Криминальная активность блатных детдомовцев в конце концов выплеснулась в город. В середине сентября началась настоящая хулиганская "война". Ученики безобразничали на улицах города, приставали к жителям, пьянствовали и дебоширили. 17 сентября 1953 г. один из подростков был задержан милицией за некие "хулиганские действия у памятника погибшему подполковнику Советской Армии" (подробности неизвестны). Товарищи задержанного явились в районный отдел милиции, чтобы потребовать его освобождения, а в случае отказа - освободить силой. Только узнав, что задержанный ученик уже отпущен, подростки разошлись, но не успокоились.
Вечером 19 сентября группа учеников окружила и избила милиционера. 20 сентября, заподозрив, что комендант общежития жаловался на них директору, ученики 8-й группы пытались вломиться в его комнату. Выломать двери комнаты не удалось. Тогда пролезли в разбитое окно, избили и порезали коменданта, поломали мебель. В тот же вечер подростки ворвались в общежитие младших классов. Они избили несколько человек, забрали их вещи. Жаловаться запретили, пригрозив расправой.
Вечером 21 сентября - новое нападение на милиционера. Его окружила группа учеников и ударила камнем. Тот, в свою очередь, хлестнул нападавших уздечкой и спрятался в здании районного отдела милиции. "Пострадавшие" и их товарищи побежали в общежитие, заявили, что милиция бьет учеников, и потребовали, чтобы все немедленно пошли "бить милицию". Угрозами и силой им удалось собрать "ополчение" ремесленников, которое побежало к милиции, вооружившись палками и камнями. Здание забросали камнями, выбили 20 окон. После нападения в помещении милиции нашли 55 тяжеленных камней (до полутора килограммов каждый).
Милиция растерялась. Не получив отпора, хулиганы занялись поисками милиционеров. Одного из них нашли на занятиях в вечерней школе и избили. Ночью с 22 на 23 сентября город фактически был оккупирован подростками. Вооружившись палками и камнями, они до 4 утра патрулировали по улицам. В ту же ночь взломали двери гардероба общежития и разграбили все вещи учеников. Награбленные вещи спрятали в кустах и у жителей города. Напуганные хулиганским террором учащиеся младшего класса бросили учиться. Часть из них разъехалась по домам. Школа прекратила занятия.
Для наведения порядка потребовалась специальная милицейская операция, в результате которой 43 бывших детдомовца были задержаны. 17 чел., насильно втянутых блатными в преступления, в тот же день вернули в школу. 14 чел. направили на учебу в другие училища. 8 подростков арестовали, троих или четверых милиция предлагала направить в колонию для малолетних преступников'.
В 1955 г. события, подобные луздинским, произошли в Сычевском районе Смоленской области. Группа учащихся школы механизации сельского хозяйства (более 50 человек), вооружившись ножами и камнями, ворвались в отделение милиции и устроили дебош - выбили в окнах стекла, сломали дверь в камере предварительного заключения и освободили своего соученика, задержанного за изнасилование местной жительницы. Защищаясь от нападавших, работники милиции применили оружие и ранили двух человек1.