Сахар и перец

Роб снова стал смотреть на оратора.

Что? Мужчины ведь стояли в очереди за зелеными бобами. Роб снова посмотрел на сервировочный стол. Но они выстроились в очередь, чтобы посмотреть на Алекс. А когда она сбежала от зеленых бобов, они все рванули за ней к картошке.

Взбешенный, Роб направился к сервировочному столу. Потом остановился, вернулся на свое место и сел. Он все равно не мог ничего поделать с тем вниманием, которое она вызывала. Если он придет ей на помощь, она увидит его… и поймет, что он лгал ей. Обязательно найдется кто-то, кто расскажет ей, что он владеет самой успешной подрядной фирмой в графстве и что он вовсе не безработный мастер на все руки, за которого она его принимала.

Роб сполз вниз в своем кресле. Голова его гудела, кровь бурлила в венах.

Тут толпа расступилась. Алекс все еще стояла там в полный рост. Ее щеки пылали. Она не сияла улыбкой, но и не выглядела несчастной.

Он не мог ее понять, даже если бы от этого зависела его жизнь.

Алекс с удовольствием сбросила с усталых ног туфли на высоких каблуках. Она почти ощутила гул, когда ее ноги наконец оказались на свободе. Обслуживать вечеринки ужасно трудно. Особенно когда тебе приходится так наряжаться. Она порадовалась, что занимается выпечкой.

— Как дела? — спросила Эмма, падая в кресло рядом с ней. Туфли Эммы тоже были немедленно сброшены. Алекс потерла затекшие пальцы ног.

— После того как сняла туфли, лучше. А когда я совершенно избавлюсь от этого наряда, будет совсем хорошо. Не понимаю, как женщины умудрялись постоянно носить такие платья.

— Мне кажется, у большинства из них было чуть больше простора для дыхания, чем у тебя, — сказала Эмма. — Извини за костюм. И тысяча благодарностей за помощь.

— Нет проблем. — Она устало помассировала ноги.

Когда Эмма, попрощавшись, наконец отбыла домой, Алекс сняла свое платье и надела домашнюю рубашку и брюки. Окинула быстрым взглядом свое отражение в зеркале, потом вдруг всмотрелась внимательнее.

Она смотрела на себя другими глазами. Все было как обычно, освещение хорошее, но почему-то ее отражение показалось ей четче.

Одета так, как будто беременна, подумала она, внимательно глядя в зеркало. Широкая рубашка свободно свисала почти до колен, а брюки были мешковатые и бесформенные. И все вещи были как будто с чужого — и очень большого — плеча.

Алекс выпрямилась и посмотрела снова. Не помогло.

Когда же она начала носить такую одежду? Было время, когда заправляла рубашку в брюки, которые, кстати, сидели точно по фигуре. Но это было много лет назад.

А начала так одеваться, когда Джек стал таким саркастичным. Когда она стала бесформенной, он критиковал ее меньше. Так что вместо того, чтобы вернуться к одежде, которую носила до беременности, она оставила себе все эти балахоны, а когда их нужно было заменять, покупала новые, такие же бесформенные.

«Не так уж и много ты ходила по магазинам», — язвительно заметил ее внутренний голос.

Она была слишком занята и большинство необходимых вещей находила в каталогах. Кроме того, ей ненавистны были походы по магазинам.

«Ты могла бы это полюбить, если бы позволила себе покупать одежду, которая тебе действительно нравится, — сказала она себе. — Ты абсолютно платежеспособна — у тебя даже есть деньги в банке детям на колледж, и только что заработала денег, помогая Эмме. Ну не катаешься как сыр в масле — ха-ха, — но вполне можешь позволить себе купить несколько новых вещей».

Она собрала рубашку по бокам и натянула ее, едва не оторвав пуговицы.

«Есть средняя линия между облегающей одеждой и балахоном. Твоя задача, если ты решишься принять это, просто найти эту линию».

Алекс снова посмотрела на себя.

«Знаешь, а ведь тебе были не совсем ненавистны взгляды, которыми мужчины смотрели на тебя сегодня…»

Она улыбнулась и стянула рубашку еще туже.

Глава 7

Алекс осторожно шла по секции белья.

— Это просто смешно, — сказала Эмма. — Ты ведешь себя так, словно пробираешься по джунглям, а не по универмагу.

— Но я чувствую себя не очень уютно во всех этих вещах. Только посмотри на все эти орудия обольщения — прозрачные бюстгальтеры и трусики, которые не скрывают ничего, и ночные рубашки, которые мне было бы стыдно даже примерить.

— Сколько раз тебе нужно повторять? Просто притворись. — В голосе Эммы слышалось раздражение. — Что бы ты купила, если бы была довольна своим телом и хотела привлечь мужчину?

Алекс почувствовала, как сердце вдруг застучало у нее в голове. Ладони стали влажными.

— Не то чтобы ты собиралась надеть их для кого-то конкретного, — быстро поправилась Эмма, увидев, что подружка вот-вот задохнется. — Просто чтобы придать тебе уверенности, заставить чувствовать себя красивой.

Алекс с трудом сглотнула.

— Хорошо. Если бы я хотела купить что-нибудь, просто чтобы почувствовать себя красивой, я бы купила что-то вроде этого. — Ее руки потянулись к бюстгальтеру — персиковый атлас с кружевом. Он был не слишком мал, чтобы носить его каждый день, и к нему были подходящие трусики — прозрачные, женственные.

— Великолепно. — Эмма нашла ее размер и отправила Алекс в примерочную. Через несколько минут они уже выходили из отдела с покупкой в маленькой фирменной сумочке.

— Хорошее начало. Куда теперь?

— Еще? — возмутилась Алекс. — Нужно купить еще что-то? Я только что купила два бюстгальтера разных цветов и трусики, которые наверняка никогда не осмелюсь носить, а ты хочешь, чтобы я купила еще что-то? Ты что, купила долю в этом магазине?

— Тебе нужны платье, брюки, шорты и несколько блузок, — категорично заявила подруга. — Жакет, который есть у тебя дома, вполне к ним подойдет.

— Кто вообще приглашал тебя пойти со мной? — проворчала Алекс.

— Неправильная формулировка, — сказала Эмма. — Кто практически умолял меня помочь ей подобрать несколько симпатичных вещиц и красивой одежды, чтобы она больше не выглядела как беременная?

— Я забыла.

— И кто, — безжалостно продолжала Эмма, — отказался провести день, катаясь на воздушном шаре с вероятным мистером «То, что надо», чтобы великодушно помочь подруге?

Мятеж Алекс был подавлен.

— Спасибо, что пришла, Эмма.

— Я знала, что ты так скажешь. Ну а теперь взгляни на брюки и платья.

Следующие три часа они провели в магазинах. Эмму не могли разжалобить ни натертые ноги, ни назначенные встречи. Она была серьезна и сосредоточенна — настоящий магазинный олимпиец. И к концу дня в руках у Алекс было больше сумок, чем она носила за последние пять лет, вместе взятых.

— Тебя что, совсем не волнует состояние моего банковского счета? — спросила Алекс, когда они уселись в машину.

— Я случайно узнала, что за последние десять лет ты вообще не тратила денег на одежду. Так что можешь себе это позволить. Но если так беспокоишься, я могу предложить тебе больше дополнительной работы на вечеринках. — В голосе Эммы не было ни капли сочувствия. Она выехала со Стоянки.

— А что, если я не найду, куда надеть все эти вещи?

— Большую часть этих вещей ты можешь носить, когда печешь свои рулеты с корицей.

Алекс подумала, как это будет — заняться выпечкой в ее новых полупрозрачных бюстгальтере и трусиках. Весьма эксцентрично. Она прикрыла воображаемую картину новыми брюками и одной из блузок. Гораздо лучше. Может, надеть это в субботу, когда придет Роб? Может быть, он заметит разницу?

Надо отогнать эти мысли — она вовсе не собиралась наряжаться ради Роба. Предполагалось, что нужно наряжаться для всех этих заинтересованных холостяков, с которыми Эмма собиралась ее познакомить. Ей просто хотелось бы встретить холостяка, похожего на него.

— Эмма, ты думаешь, Роб привлекательный?

— Какой Роб?

— Мой Роб, который ремонтирует мне дом. Ты встречалась с ним, разве ты не помнишь?

— Он все еще продолжает у тебя работать? Я думала, у тебя было только триста долларов на ремонт.