Страница 48 из 71
А кои не захотели под Русь пойти, те ушли на земли не русские, в леса, и стали там добывать себе шкурки и прочую добычу и продавали ее на торжищах. И прозвали их кульфингами или колпингами[180], по дубинкам их, и не считались они больше русингами, хотя одного языка с ними.
И посадила Ольга тиуна своего в Хольмгарде, и так же сделала в Плескове и Исуборге: в Плескове посадила наместника своего именем Ян, а исуборгских русингов одних подчинила, а другим путь указала; и ушли они кто в кульфинги, кто в Ростовскую Русь. И ставила тут Ольга такожде погосты и повосты, и ловища княжьи, и велела оброки платить и дани без полюдья, но людям княжьим.
И так шла она по землям русским — в Смоленск, и в Кривичи, и в Дреговичи, и в Радимичи, и в Северы — и везде ставила погосты княжьи, а где — ловища и перевесища, а где — селища и веси княжьи уставляла. А в городищах стольных племен русских наместников своих сажала и села им в кормление давала, а рядом велела городки ставить русские, и там дружину русскую держать, дабы не случалось более восстаний, как в Деревах было. И в Деревах поставила княжьи дружины русские во Вручем и Искоростене, а у Волынян — в Лучске и Волине; а у Дреговичей — в Турове и Менеске, а у Радимичей — в Гомиле, а у северян — в Чернигове и Любече, а у донских северян — в Куреске.
Не в одно лето сие все уставлено было, но говорю о том в месте сем, ибо едино то кружение по землям русским Ольга свершила, хоть и вернулась на зиму в Киев.
Ходила рать русская в Моравию, где же бились моравы с уграми; помогли моравам и ушли, взяв с них поминки великие и подарки.
В лето 6456 (948). Ходила Ольга изнова в земли русские с дружиною и уставляла их. Вернувшись же, жила в Киеве, воспитывая сына своего Улеба.
Прислал император Константин послов греческих к Ольге; главой же их был патрикий Косомер. Держал себя сей гордо и надменно, требуя от Ольги и людей русских помощи грекам по договору Игореву, Ольгою обновленному. Передал он слова царя греческого и грамоту от него, в коей сказано было: «Много даров я дал тебе. Ты ведь говорила мне: когда возвращусь в Русь, много даров пришлю тебе — челядь, воск, и меха, и воинов в помощь».
Выслушала сие Ольга и отпустила посла греческого ждать ответа.
И не стала принимать его Ольга, и стояли корабли греческие в Почайне, яко стояли русские корабли в Суду.
Ольга же советовалась с мужами киевскими — знали ведь уже, что греки силу русскую требуют воевать с агарянами. И говорили ей мужи русские: «Не можем много силы дать: хазары нам немирны, и печенегов зовут на Русь наскакивать. Через год соберем силу для греков; они же за то время больше денег дадут за войско русское». И приговорили так.
Через две недели приняла Ольга Косомера и передала через него ответ свой царю греческому: «Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суду, то тогда дам тебе». И отпустила послов с этими словами.
Печенеги напали на тиверцев и много зла сотворили.
В се же лето скончал дни свои в монастыре на острове Проти прежний император ромейский Роман Лакапин. Похоронили же его в монастыре Мирелейон, что в Царьграде.
Приходили в Константинополь вожди угорские Термачу, сын Тевела, и Булчу, сын Кала, и здесь крестился Булчу.
В лето 6457 (949). Базилевс Константин, будучи более не в силах сносить дерзость агарян, что сидели на острове Крит, и их внезапные набеги, решил наказать их, собрав большое войско и послав на них на острове их.
Тогда по весне прислал базилевс Константин дары новые Ольге с просьбою дать помощь воинами. И послы греческие были уже не гордынею обуяны, как Косомер, но оказывали великой княгине русской всю честь, положенную по уставам греческим. И клялись они, что подарками своими умиротворят печенегов — может-де Русь не опасаться набегов их.
Приняла Ольга милостиво послов тех и вытребовала от них облегчения новые для торговли русской в Царьграде. После же отправила им вслед дружину русскую на 20 кораблях, и было той дружины 700 человек.
Греки же, собрав силы великие, в том числе большое число огненосных триер, направились к острову Криту. Русам же дали 9 кораблей, и шли они отдельной морскою дружиною, во главе же их был морской ярл Кнуд Убийца Саксов, родом дан, что пришел в русь из варягов, Игорем для похода на Греческую землю нанятых. И было тех русов 629, и показали они, как говорят греки, мужество небывалое, поразив агарян несметное количество.
Но из-за страха и неопытности греческого полководца, патрикия по имени Константин Гонгила, родом из пафлагонцев, и, говорят, жалкого бездельника, бывшего евнухом при дворе, все собранное войско, за исключением нескольких человек, было разбито и уничтожено варварами. Окружили агаряны корабли их, и греческий огонь не помог, потому как быстро потопили агаряне корабли, им вооруженные. И потом избили они флот греческий мало не полностью, и многих убили, а иных пленили, в том числе предводителя греческого.
Русы же сумели прорвать строй агарян на двух кораблях, и на следующее лето с честью вернулись в Киев, и от них слышал я про битву эту.
Хазары ходили на печенегов орды кулпеи; к тем же присоединились печенеги орды талмат и аланы, и резались жестоко все лето.
Затем же установили мир, и оборотились хазары на алан, желая наказать их за союз с талмат. Многие аланы бежали в пределы русские и осели у северян степных.
В лето 6458 (950). Приехали по зову Ольги норманнские люди многие из данов — расселась ведь русь широко, и не хватало уже людей в Киеве, сели бо по городам русским многие. И много среди сих было не токмо воинов, но и оружейных мастеров и узорочья разного, и кожевенные, и камнерезы; и многие приехали с семьями[181].
Из Смоленска же пришел один золотых дел мастер, родом болгарин. И приходил он в часовню мою, и проникся Духом Божиим, и крестился, и пожертвовал деньги большие на строительство храма.
Прослышал же о том один из иудеев[182], родом полянин, по имени Гостята, и захотел отобрать те деньги, сказав, что отдают их будто бы на храм ложной веры, а не можно таковых возводить в городе хазарском. Считался ведь тогда Киев под хазарским каганом, как то еще с Игоря пошло, коего каган на Русь поставил, как о том хазары говорили.
И пошел Гостята к послу хазарскому и сказал ему: «Мы, иудеи киевские, собрали, кто сколько мог, торопясь выручить собрата нашего Map Якова бен Ханукки, и собрали лишь 60 монет. А теперь христиане, кои посадили его в поруб за долг брата его, собрали больше денег и храм свой хотят строить в сем городе, который иудейскому царю подчинен. Запрети им строить тот храм, а деньги их заберем, и тебе, посол, и кагану».
Посол же обрадовался сему и послал к Ольге, сказав, что не дает каган повеления строить христианский храм в Киеве, а деньги собранные возьмет вирою за обиду вере иудейской кагановой.
Сия же звала меня и говорила: «Не могу еще противостать кагану; не ставь церкви в Киеве, но в Вышгороде поставь, в городе моем. С иудеями же сделаю, чтобы не поступали более так».
И дала дружину городскую сопроводить христианскую общину нашу с деньгами в Вышгород. И когда были мы в Вышгороде, услышали, что стал в Киеве бунт велик против иудеев; язычники подняли его, повинуясь словам волхвов их. Ведь торг вели иудеи и в рост с большою лихвою деньги давали; оттого были язычники всегда недовольны иудеями; а как из тех большая часть была из хазар родом, и за то их еще пуще не любили.
А поднял язычников киевских волхв их, из полян же, именем Руда, сказав, что ругаются иудеи на богов славянских и русских. И было то правильно, хоть и поганым сказал о том кудесник, ибо считают иудеи всех инако верующих безбожниками и не детьми Божьими.
И пошли кияне на торг, и в конец Козарий, и сожгли там много домов иудейских, а иных иудеев убили до смерти, и Гостяту убили.
180
Позднее — летописные колбяги. Интересно, что в Русской Правде колбяги равно на той же правовой ступени, что и варяги:
…аже будешь варягъ или колбягъ, то полная видока вывести и идета на ротоу.
Из «Саги об Эгиде» мы видим, что они занимались торговлей с лопарями, а кое-где — грабежами.
Анализ их этнонима дает нам следующее. В древнесеверном — первоначальном языке саг — находим ряд родственных форм:
— kolf-r, kylf-a, kylf-ing-ar.
Которые, в общем, сводятся к «родственному» же кусту понятий:
— лупить, тузить, жердь, палка, верзила, дубина, верхняя часть штевня, булава.
В принципе, весьма похоже на подобные смыслообразования вокруг некоего «профессионального» слова:
— varingr — варяг — «клятвенник», *ropeR — русине — «гребец»… kylfingr — колбяг — «человек с дубинкою».
Может быть, в этом и кроется объяснение отсутствия кобягов в большой истории? Ведь после продвижения государственной власти на некие «вкусные» территории там появлялась постоянная и регулярная военная сила. И перед прежними вольными «трапперами», участниками лихих полуразбойных «русей» на Восток, вставал выбор. Или вливаться в ту русь, которая уже — Русь. Или выбираться из зоны ее влияния и контроля, коли есть охота пожить еще свободным «казаком», промысловиком-добытчиком.
Но через несколько десятилетий государство Русское простирает мозолистую от обращения с мечом длань на широкие территории, где доживают свой исторический век обломки и осколки прежней русской вольницы. И застает там то ли казаков, то ли пиратов лесных, которые называют кобягами…
Как и положено государству, оно включает их в свой уголовно-процессуальный кодекс. Но «бизнесу» их не мешает, коль скоро они творят его на норвежских или ничьих территориях. Но такой бизнес не нравится уже норманнам. Которые и убивают их без суда и следствия.
Так и заканчивается история колбягов как самостоятельной общественной группы. Потому, что места им на земле не осталось.
181
Судя по скандинавским древностям Киева, та их группа из местных, что была связана со Средней Швецией, жила здесь в 930–950-е годы. То есть при Олеге из «Кембриджского документа» — он же Х-л-г-у.
А вот позже, в 950–1000 годах, появляется в могильниках Киева уже южноскандинавский флер. Ютландский.
182
То есть представитель иудейской веры.