Почему вымерли мамонты

Рис. 32. Мамонт в ловчей яме (?). Палеолитический рисунок. Пещера Фонт де Гом (Франция).

Представление о способах ловли и убоя мамонтов дают охоты на слонов в историческую эпоху. Индийских слонов, обладающих мягким нравом, перестали убивать уже в прошлом столетии, так была велика потребность в их рабочей силе. Их ловили с помощью направляющих изгородей, сходящихся в прочный загон из врытых в землю столбов, а потом поочередно связывали и усмиряли с помощью ручных дрессированных слонов (Брем, 1866). Индийских и африканских слонов издавна применяли и для боевых целей. Царь индов Пор выставил при реке Гидаспе против Александра Македонского более 200 боевых слонов (Арриан, 1962, с. 173). Римляне завозили африканских слонов в Европу для боевых целей и цирковых представлений. Известно, что Ганнибал перевез несколько десятков слонов из Карфагена в Италию для войны против Рима и даже переходил с ними через Альпы. В африканской войне нумидийский царь Юба выставил против легионов Цезаря 60 боевых слонов (Записки Юлия Цезаря, 1962, с. 315).

Ловля и дрессировка африканских слонов были очень хлопотным делом. Основным приемом ловли были неглубокие ловчие ямы. Ямный способ ловли слонов широко применялся в Африке и позднее, о чем свидетельствуют рисунки в сочинениях натуралистов прошлого столетия. Ловчие ямы устраивались на тропах, проложенных слонами в лесу, — там была привычная для животных «домашняя» обстановка и строго определенное движение, ограниченное стенами джунглей. Ямами добывали слонов и ради мяса и бивней.

Одним из первых европейцев, описавшим ямный способ охоты в экваториальной Африке, был знаменитый французский путешественник Поль дю Шаллю (Chaillu, 1902, с. 183):

«Кверлоуен, Маллоуен, их жены, дети и все их родственники, которые составили около 40 человек, с упорством работали над рытьем слоновых ям, устройство которых я описал в „Историях страны горилл“ и которые я видел в стране каннибалов. Наконец, огромная работа по рытью была закончена. Ямы были около 15 футов глубины, с совершенно вертикальными стенками, около 8 или 10 футов длины и 6 футов ширины. Их покрыли ветвями деревьев так, что кроме слонов никто туда попасть не мог».

Уже на следующий день в одну из таких ям завалился слон и был добит в ней из тяжелых ружей.

В применении к охоте на мамонтов вероятность устройства таких ям вызывает ряд сомнений. В эпоху палеолита на Русской равнине и в южной Сибири мерзлый грунт оттаивал летом даже в поймах лишь на глубину одного-полутора метров.[6] Как показывает опыт, яму длиной три-четыре метра и глубиной в три с половиной — четыре метра пять-шесть человек могут вырыть летом в рыхлом речном аллювии за пять-шесть часов, пользуясь заостренными палками, ребрами мамонтов и остистыми отростками грудных позвонков бизонов. Вытаскивать и относить землю в сторону можно в мешках из шкур. Однако при наличии на глубине полутора метров многолетней мерзлоты такая операция бесконечно осложняется, на дне ямы появляется вода, ее стенки оплывают и рушатся. Далее мерзлый грунт поддается только стальной кайле и лому.

Между тем в сибирской тайге ловля ямами копытного зверя — лосей, изюбрей, северных оленей — широко практиковалась на протяжении последних сотен лет. Основой ее являлись собственно засеки — «лудёвы» — небрежные изгороди из поваленных деревьев, в которых оставлялись проходы, снабженные ямами или настороженными луками. Устройство таких многокилометровых засек стало возможным лишь после появления в тайге железного топора.

Рис. 33. Волосатый носорог с дротиками в брюхе. Грот Коломбьер (Франция).

В той же сибирской тайге исследователи — охотоведы XVIII и XIX столетий — обнаружили и описали множество различных сжимающих и давящих ловушек для добывания крупного и мелкого зверя. В основе таких ловушек было всегда простое спусковое приспособление в виде неравноплечего рычажка или распорки, выбивая которое птица или четвероногое животное обрушивали на себя удар наката бревен или стрелы, или подхватывались проволочной, ременной петлей. Как давно и где было изобретено впервые это приспособление — неизвестно, но ясно, что оно применялось независимо разными племенами и народами во многих местах Земли. Давящая ловушка на медведя с накатом бревен называется в Сибири кулемой. Среди рисунков на скалах эпохи палеолита и неолита изображений ловушек типа кулемы нет.

Падающие, или «опадные», самоловы типа кулемы и пасти, а также петли-удавки широко применялись и применяются для ловли крупных зверей и птиц в экваториальной Африке.

Дю Шаллю (Chaillu, 1902, с. 184) описывал также «ханоус» (hanous) — бревно, которое подвешивалось наклонно над слоновьей тропой.

«Ханоус был около 10 или 15 футов длины и имел, отступя на фут, железный штырь длиной около 6 или 8 дюймов. Каждый такой ханоус весил несколько сот фунтов. Этого было более чем достаточно, чтобы, падая с большой высоты, сломать хребет слона».

Другие африканские путешественники и охотники — Швейнфурт, Юнкер, Бэкер («Паша»), Ливингстон, Кумминг, Хантер — описывали и иные приспособления, например подвешиваемые над тропой массивные железные ножи с очень тяжелой рукояткой. Такой нож, сорвавшись с насторожки и вонзившись в спину слона, разрабатывал смертельную рану, так как животное, убегая, задевало рукоятью о ветви.

Рис. 34. Лопатка первобытного бизона, пробитая наконечником дротика (1) и заготовка такого наконечника из оленьего рога (2). Енисейская палеолитическая стоянка. Ориг.

Представление об активных способах охоты древних егерей на мамонтов и волосатых носорогов дают палеолитические рисунки на стенах пещер в Западной Европе. В гроте Коломбьер, на юге Франции, обнаружен рисунок волосатого носорога. В брюхе животного торчат четыре оперенных древка стрел или легких дротиков (рис. 33). Это хорошее доказательство того, что кремневые и костяные наконечники дротиков пробивали брюшную стенку толстокожих.

Отличное свидетельство пробивного действия костяных наконечников дротиков — из рога северного оленя — обнаружено на палеолитической стоянке на Енисее под Красноярском. Охотник промахнулся и загнал дротик не между ребер, а в лопатку первобытного бизона, в которой и застрял обломок такого наконечника, пробившего 25 мм (!) свежей костной ткани (рис. 34). Первобытные немвроды предпочитали бить зверя в живот: при этом не было риска попасть в ребро, лопатку, да и кожа была тоньше. Идеалом было загнать наконечник до печени, ее крупных кровеносных сосудов, или разорвать древком дротика, копья брюшную стенку настолько, чтобы зверь, убегая, сам вымотал кишки. Так же делают волки. Догоняя оленя или антилопу, они стараются разорвать пах копытного, а бегущая жертва сама выпутывает ногами петли кишечника. Рисунок в пещере Ляско, департамента Дордонь во Франции, изображает бизонку, у которой вывалились петли кишечника от копья, разорвавшего кожу брюха (рис. 35). Удар копьем в пах, при этом наискось — спереди назад, был особенно эффективен при охоте на мамонтов и носорогов. При бегстве животное задевало древком за кусты, землю и загоняло оружие внутрь, разрывая крупные кровеносные сосуды тазовой области. Примерно так действуют и сейчас туземцы экваториальной Африки при охоте на слонов и носорогов (рис. 36).

Большого искусства в охоте с копьями на слонов в африканском тропическом лесу достигли пигмеи. Вот как описывает такую охоту Герберт Бутце (1956, с. 228):

«Для охоты на слона собираются обычно два-три пигмея, которые незаметно подкрадываются к злому и опасному слону-одиночке. При этом они соблюдают величайшие предосторожности, учитывают направление ветра и стараются не произвести ни малейшего шума ... иногда (реже) один из охотников отважно прокрадывается под гигантское туловище и изо всех сил вонзает животному короткое копье в брюхо, в других случаях (чаще) копье вонзается слону между пальцев ног в тот момент, когда он поднимает ногу. В обоих случаях рассвирепевшее и раненое животное преследуют до тех пор, пока не загоняют его на смерть; иногда эта погоня продолжается три-четыре дня. Большей же частью один из пигмеев вонзает изо всех сил свое копье в подколенную впадину задней ноги, а другой совершает аналогичное нападение на вторую заднюю ногу, в результате чего огромный слон с перерезанными сухожилиями валится на землю».

6

Наблюдения автора в долине среднего течения Индигирки в августе 1971 г.