Страница 6 из 8
Я спала, или теряла сознание, много раз. Кровь перестала идти из пореза на моей голове, но я все еще теряла кровь где-то еще.
Я чувствовала себя такой уставшей.
Ледяная девушка пришла на вторую ночь. Она принесла с собой звук свистящего стука, словно мокрый снег ударялся в окна. Она была симпатичной, но не настоящей, словно манекен, и ее кожа была белой и холодной, как снег в лунном свете, когда она стояла в канаве и смотрела на меня со странной, прекрасной и в то же время пугающей улыбкой.
Потом она изящно опустилась на колени. Я никогда не видела никого красивее, чем она, или более величественного; и когда она наклонилась, чтобы посмотреть в мои широко раскрытые глаза, я почувствовала, как холод прошел сквозь меня, будто кровь покинула мое тело и застыла твердыми кусками.
Ее глаза были черными. Не как ночное небо над головой; оно было темно-синим. Нет, они черные, истинно черные, без света и цвета. В них ничего не было.
А потом медленно они заблестели огненно-красным.
- Я ощутила твой страх за мили, - прошептала она. Ее бледные белые волосы касались моего лица словно снежинки, и ее голос звучал как эхо криков. - За несколько городов. Ты была отмечена для этого. Это значит, что ты моя.
Я не могла говорить. Мой рот был сухой, как песок. Лучшее, что я могла сделать, это каркнуть что-то, не совсем похожее на "Кто ты?", но так или иначе она улыбнулась и убрала с моего лица жесткие от высохшей крови волосы. Я думала, что ее улыбка была холодной, но ее пальцы... как будто к тебе прикоснулся жидкий азот. Я почувствовала, как моя кожа замерзала и кристаллизовалась под ее нежным прикосновением.
- В твоем народе у меня много имен, - сказала она мне тысячей голосов, и они все кричали, кричали. - Но я думаю, ты поймешь именно слово вампир. Я могу спасти тебя, если хочешь выжить. Хочешь?
Можно подумать, я бы сказала да. Что-то во мне все еще боролось и пищало, как животное, пойманное в ловушку, но эта часть уже была мертва. Она этого еще просто не поняла.
- Нет, - прошептала я. По крайней мере я могла четко говорить. - Я больше не хочу чувствовать боль.
- Какой смышленый ребенок. - Она продолжала гладить меня по лицу, и холодная боль, которая сейчас ощущалась приятной - теперь стала жесткой, резкой и правильной. - Шшшш. Это вторая ночь, как ты умираешь. Никто тебя не увидит, пока ты ускользнешь. Я могу и силой заставить тебя, если захочу. Я не всегда спрашиваю, знай это.
Холод, Господи, теперь он во мне, на мне, придавливая меня к земле со льдом и камнями, и я почувствовала, как все во мне зашевелилось. Ни крови. Ни боли, только холодный шепот ее прикосновения, яркий блеск звезд, шум мокрого снега.
- Позволь мне показать тебе, - сказала она, - какой может быть твоя жизнь со мной. Встань.
Я не могла, но как-то сделала это. Я стояла к ней лицом. Я была лунным светом и холодной белой плотью, и я знала, что в моих глазах красный цвет, как и в ее. Я чувствовала себя... непривычно. Я была другой. Я выглядела как Кайли Рейнольдс, ее знания, но вся человечность... ушла, оставшись в маленькой избитой плоти, лежащей в канаве у моих ног.
- Ты должна выпить, пока не взойдет солнце, - сказала она мне. Я снова услышала сухой гремящий звук мокрого снега, чувствовала его на своей коже. Я слышала внутри себя крики и музыку, и что-то еще. Что-то мощное. - Сейчас ты как призрак, тень. Если выпьешь, ты вернешься в свое тело и присоединишься ко мне. Но только если ты выпьешь. В противном случае, когда взойдет солнце, ты умрешь. Выпей, и ты станешь как я.
Я не была как она. Никто не был как Ледяная девушка, поняла я невольно и сразу. Она была духом, а я эхом... эхом ее крика на мир, дерзкий и полный ярости.
Но я не знаю, чего она хочет. Чего ждет. Это поднялось внутри меня, словно дымчато-серое повторение жестокости Джейми в хрустальном шаре Мадам Лаиды.
Я посмотрела вниз, в канаву. Она была неглубокой, всего по колено на самом деле. Мое тело лежало там, половина покрыта грязью и мусором, который принес ветер. Змея скользнула на мои ноги и заснула, хотя я не могла быть теплой для нее. Мои глаза были открыты, мрачны и слепы, но я все еще дышала, совсем чуть-чуть.
Все еще умирающая, капля за каплей, медленно и мучительно. Но больше не чувствуя боли.
Шепот льда исчез, и когда я подняла взгляд, то увидела лишь пустую равнину, звезды и поняла, что Ледяная девушка ушла.
Взошла луна, полная и белая, она указывала мне дорогу. Карнавал был в самом разгаре, гремела музыка, горели огни. Люди двигались, словно призраки, но я направлялась не туда. Пока нет.
Это было недалеко, спокойным и равномерным скольжением я направлялась к границам нашего городка. Я прошла мимо молчаливых домов с их темными окнами, отражающими все словно зеркала. Я миновала раздетые зимой деревья, из-за меня их ветки трещали, а на кончиках образовались сосульки.
Я проходила парк рядом со средней школой, когда поняла, что была не единственным странником в ночи. Кто-то сидел на детской качели, раскачиваясь медленно небольшими унылыми дугами. Я не могла видеть ясно, но похоже, что это парень.
Я не хотела идти в его сторону, но вокруг него было ощущение потери, что-то темное вибрировало в воздухе вокруг него. Чем ближе я подходила, тем толще оно становилось, как живой покров тьмы... и пахло сладко и вкусно.
На нем была черная толстовка, и я не видела лица. Его джинсы были разорваны, кроссовки грязные и потрепанные. Он посмотрел на меня и сделал удивленный глубокий вздох, но ничего не сказал. Он остановил качели и замер, крепко держась руками за цепи. Я молчала. Он колебался, затем опустил правую руку и убрал капюшон.
- Кайли? - сказал он. - Кайли Рейнольдс?
Я не ответила. Я больше не была Кайли. Я была чем-то другим... но имя напомнило мне о той, что поверженная и истекающая кровью лежала в канаве. Все еще умирающая.
- Я Мэтт, - сказал он. - Мэтт Саретти. Мы вместе ходим на английский. Я видел тебя на карнавале.
Один из фоновых людей, как я, он ел, спал, существовал, и всем было все равно. Я никогда не замечала его. Он казался... милым.
- Тебя все ищут, - сказал он. - Твоя мама... твоя мама вся извелась. Они расклеили листовки по всему городу. Где ты была?
Где-то на другой стороне парка спал Джейми. Я могла чувствовать его, его странный вкус, горький диссонанс его кошмаров.
У меня еще было время.
Я села на соседние качели и слабо оттолкнулась, чтобы закачаться вперед и назад, как маятник, мои голые белые ноги оставляли полосы на грязи. Сделать себя реальной было немного сложнее, чем влиять на деревья и металл, но, сконцентрировавшись, мне удалось. Простое белое платье, что было на мне, развивалось от ветра.
Вокруг парка залаяли собаки, кому-то снились кошмары, невинные люди вздрогнули, испугавшись, и продолжили спать.
- Я была занята - умирала, - сказала я Мэтту. Было сложно говорить. Сложно подбирать слова, когда все внутри меня было заморожено, заперто. Вся боль, страх и отчаяние. - И я все еще умираю.
Он с трудом сглотнул.
- Ты... ты призрак?
Я так предполагала, потому что не была уверена.
- Думаю да, - сказала я. - Потому что по большей части я уже мертва.
- Но не полностью.
Я пожала плечами.
Мэтт позволил молчанию повиснуть на несколько секунд, и потом он сказал:
- Хочешь, чтобы я нашел тебя? Спас тебя?
Я посмотрела на него и улыбнулась. Он издал тонкий, сдавленный стон, и я думаю, он бы убежал, если бы мог.
- Мне не нужна помощь, - сказала я, и каждое слово было ясным, отчетливым и резким, как лед. - Я пример того, что происходит, когда нет никакой помощи.
Он облизнул губы и спросил:
- Ты пришла убить меня?
Впервые я поняла, что теплый, сладкий, дразнящий аромат, который привлек меня к нему - его жизнь. Его кровь, текущая по его венам. Я могла видеть, как она бежит под его кожей красным потоком, сладкая, такая сладкая, и я чувствовала себя настолько голодной и опустошенной.