Признание шефа разведки

После совещания Кейси, Кларк, Миз и Уайнбергер обратились к президенту с просьбой принять их. Кларк и Миз говорили наиболее долго и горячо. Кейси и Уайнбергер поддержали их доводы. Все четверо заявили президенту, что эти назначения дадут неправильный сигнал русским. Бейкер занимает умеренные позиции, истинным консерватором он не является. Дарман — либерал, протеже Эллиота Ричардсона, помощника Ричарда Никсона, «мастера на все руки». Русские не смогут работать с этими людьми.

Кейси особенно удручала перспектива видеть Бейкера на посту советника по национальной безопасности. «Это было бы невыносимо», — заявил он Рейгану с дрожью в голосе. Советник по национальной безопасности — это в определенном смысле канал, который директор центральной разведки использует для связи с Белым домом. Все усилия двух с половиной лет пробить внешнеполитическую линию Рейгана через бюрократический аппарат и донести ее до внешнего мира могут эти назначения свести на нет. Кейси вновь предложил кандидатуру Киркпатрик.

Столкнувшись с возражениями со стороны своих четырех главных советников, которые были готовы уйти в отставку, если не прислушаются к их мнению, президент обещал подумать до принятия окончательного решения.

Бейкер видел, что правое крыло администрации сплотилось против него. Он мог бы взять над ними верх, но ведь со своих постов они не уйдут. В качестве советника по национальной безопасности к каждому рассматриваемому вопросу ему нужно будет подходить с позиций «настоящего консерватора». Поэтому Бейкер позднее зашел в Овальный кабинет и предложил президенту предать эту идею забвению.

Президент, как обычно, поблагодарил. Возможно, даже и лучше, что в течение предстоящей президентской кампании Бейкер останется на посту руководителя персонала Белого дома.

Кейси продолжал вести кампанию в пользу Киркпатрик. Он посетил ее. Киркпатрик сидела дома с сильной простудой. Посол США при ООН обмотала себя пледом, глотала таблетки, читала Алекса де Токвилла. Если пост помощника президента по национальной безопасности Киркпатрик не получит, то Кейси просил ее согласиться занять должность, например, старшего советника вместо Миза. Консерваторы хотели бы видеть ее в Белом доме. Прагматики количественно будут преобладать над консерваторами, если последние не будут вести себя осмотрительно.

Киркпатрик жаловалась на плохое отношение к себе. Она не имеет прямого выхода на президента. Отовсюду идут разного рода слухи. Судя по одному из них, ее в скором времени сместят с поста посла США в ООН.

Кейси посоветовал Киркпатрик не обращать внимания. Если бы он реагировал на все слухи из Белого дома, ему давно пришлось бы уйти с государственной службы.

Между тем Кларк и Бейкер сошлись на компромиссном кандидате — Макфарлейне, заместителе Кларка в Совете национальной безопасности. Президент утвердил компромиссный вариант.

Макфарлейн относился к людям с замедленной реакцией, был из тех, кто «волны не поднимет». Послужной список Макфарлейна свидетельствовал о том, что по складу характера он — штабной службист: в морской пехоте не смог подняться выше подполковника. В течение двух лет был помощником Киссинджера по военным вопросам, еще два года работал в аппарате комитета сената США по делам вооруженных сил. Его назначение на пост советника по национальной безопасности усилило позиции Бейкера, а последний направлял внешнеполитический курс страны так, чтобы он удовлетворял конгресс.

17 октября Рейган объявил о назначении Макфарлейна. Примерно в течение часа он доброжелательно беседовал с Киркпатрик, которая после этого заявила, что остается на посту посла США в ООН.

16 октября в Ливане в результате террористического акта были убиты шесть морских пехотинцев. На пресс-конференции один из репортеров спросил Рейгана о том, почему 1300 морских пехотинцев тем не менее остаются в Бейруте.

— Потому что их присутствие в Ливане, по моему мнению, исключительно важно для безопасности Соединенных Штатов и западного мира, — ответил Рейган с металлом в голосе.

Через шесть дней, в воскресенье 23 октября в 6 часов 22 минуты по бейрутскому времени большой желтый грузовик марки «Мерседес» въехал в расположение морских пехотинцев в Ливане. В результате взрыва находившихся в грузовике 12 тысяч фунтов взрывчатки погиб 241 американский военнослужащий.

Более года назад, еще 23 июля 1982 г., в одной из оценок ЦРУ было высказано предположение, что присутствие в Ливане американских подразделений по поддержанию мира создаст непредвиденные политические и военные проблемы. По подсчетам Кейси, разведывательные ведомства в течение шести месяцев после взрыва американского посольства в Бейруте более 100 раз высказывали предупреждения о возможности новых акций с использованием начиненных взрывчаткой автомашин.

После взрыва посольства Кейси направил в Бейрут для проведения расследования несколько сотрудников ЦРУ, которые установили, что следы ведут к сирийской разведке. Для получения показаний при допросах подозреваемых был использован электрошок, в результате один из арестованных умер. Сотрудника ЦРУ пришлось уволить, а так называемое расследование прекратить ввиду бесполезности.

Г ибель такого большого числа американских военнослужащих причинила администрации большую политическую и эмоциональную травму. Кейси попросил израильскую разведку провести расследование, которое было поручено секретной секции 40, координирующей мероприятия по борьбе с терроризмом.

На протяжении многих лет израильская разведка уделяла большое внимание созданию агентурной сети в Сирии. Было осуществлено немало очень сложных и рискованных мероприятий, в том числе с использованием чужого флага: сотрудники Моссад выступали в качестве бизнесменов из Ливана, других арабских стран, Европы, не только Западной, но и Восточной. А в некоторых случаях они представлялись советскими гражданами. За информацию израильтяне платили большие деньги. Использование чужих флагов и другой атрибутики создавало иллюзию правдоподобия и вводило в полное заблуждение объект разработки. Поскольку ставки были слишком высоки — речь шла о выживании Израиля — соответственно большими были усилия и затраты.

Вскоре израильская разведка сообщила ЦРУ, что следы убийц ведут в Иран и Сирию. В разведывательной информации сообщалось о том, что иранское посольство в Дамаске выплатило 50 тысяч долларов ливанскому финансовому эмиссару по имени Хассан Хамиз, что разработкой планов террористической акции занимался какой-то подполковник сирийской разведки. В Дамаске был замечен пожилой человек в белом тюрбане и коричневой рубахе. За три дня до взрыва он вошел в дом, где, по-видимому, обсуждались планы акции. Описанный выше человек — шейх Мохаммед Хусейн Фадлалла — являлся одним из руководителей экстремистского шиитского движения.

В целом израильтяне установили тринадцать человек, причастных к взрыву в расположении морских пехотинцев и к террористической акции в штабе французских войск в Бейруте, унесшей жизни 58 французских солдат.

Эти данные произвели на Кейси впечатление. Чего нельзя было сказать об экспертах оперативного управления ЦРУ, начальнике ближневосточного отдела Чарлзе Когане и старшем оперативном офицере Дике Холме. «Возможно, израильские источники заслуживают доверия, — заявили они, — но нет возможности проверить их сведения». Хотя информация обширная — сирийская разведка, иранцы, действующие в Дамаске, шейх Фадлалла, — но убедительной картины не складывается. «Отсутствуют доказательства», — заявил Холм. Он отметил, что все основные сирийские и иранские сотрудники, которые якобы замешаны в этом деле, имеют дипломатические прикрытия. Для связи они используют курьеров и дипломатическую почту.

Рейган одобрил ответный бомбовый удар по объектам в долине Бекаа, которая являлась плацдармом для террористов. В последнюю минуту он отказался от своего решения, предоставив такую возможность израильтянам и французам, которые пытались бомбить несколько объектов, где якобы проходили подготовку террористы, включая так называемый госпиталь Хомейни. Израильтяне были убеждены, что бомбы, которые закладываются в автомашины, собираются в мечети. Однако мечеть находилась за пределами зоны и поэтому бомбардировке не подвергалась.