Признание шефа разведки

26 января 1981 г., в первый понедельник пребывания новой администрации у власти, в Белом доме было созвано заседание правительства. Хотя ни Кейси, ни Инмэн еще не были утверждены сенатом, оба были приглашены, Кейси как директор центральной разведки, Инмэн как все еще возглавляющий Агентство национальной безопасности. Тема обсуждения — терроризм.

Государственный секретарь Хейг, легковозбудимый бывший протеже Киссинджера, натовский генерал и самозваный «духовный отец» новой жесткой линии во внешней политике, очевидно, взвинтив сам себя, произнес страстную речь о том, что может натворить банда террористов и фанатиков. Доказательство тому — Иран. Хейг выразил уверенность, что они вступают в период неопределенности, который явится пробным камнем для новой администрации. Необходимо продемонстрировать решимость и силу воли.

Он привел с собой госдеповского эксперта по терроризму Антони Куэйнтона, чтобы он сделал сообщение по проблеме терроризма.

— Террористическая группа может нанести удар по Соединенным Штатам в самих Соединенных Штатах, — сказал Куэйнтон. — США являются уязвимой страной.

Выступление наэлектризовало присутствующих. Члены правительства узнали, что если Иран уже позади, заложники уже дома, то проблема терроризма остается.

Миз поднял кое-какие вопросы из все еще свежей риторики времен предвыборной кампании: Картер и Тэрнер осложнили проблемы разведки, наложив чрезмерные ограничения на разведслужбы в плане проведения расследований как по случаям терроризма, так и по разоблачению иностранных шпионов.

Директор ФБР Уильям Уэбстер сказал, что он не согласен. Типичный американец, совсем молодо выглядевший бывший федеральный судья с приятной, не ершистой манерой поведения, Уэбстер подчеркнул, как важно проявлять осторожность во всем, что предпринимается в США для поимки шпионов или предотвращения терроризма. Его бюро, в функции которого входят как контрразведка, так и борьба с терроризмом, имеет в основном все, что для этого необходимо. Оно вполне может функционировать в рамках существующих законов и правил, сказал Уэбстер, приглушая раздутый было Мизом огонь.

Инмэн поддержал Уэбстера, сказав, что проблема главным образом упирается в недостаток ресурсов. Просто не хватает людей, чтобы делать всю работу. Задача состоит в том, чтобы разведывательные данные вовремя попали в руки тех, кто в них нуждается.

Кейси мало что мог добавить к сказанному. Ему надо еще изучить терроризм, который является одной из главных проблем разведки.

В конце заседания было решено, что Кейси изучит распоряжение Картера о работе разведки, которое имело силу закона. Если необходимы изменения, а все считали, что они нужны, то Рейган отдаст новое распоряжение.

На следующий день сенат без дискуссии утвердил Кейси директором центральной разведки 95 голосами, против не было. Днем позже его привели к присяге. Но кто удивил в этот день, так это Хейг. Он выступил на своей первой пресс-конференции в качестве государственного секретаря и без всяких колебаний обвинил Советский Союз в «обучении, финансировании и оснащении» международных террористов. С саркастическим намеком на администрацию Картера он добавил, что международный терроризм займет место прав человека. Для него самой большой проблемой в области прав человека является «безудержный международный терроризм». «Советы, — сказал он без всяких оговорок, — осуществляют сегодня политику или, если хотите, программу поощрения, поддержки и распространения этого вида деятельности».

Этот залп, преподнесенный как новость, заставил даже старших сотрудников Хейга пробормотать что-то в знак сомнения. Рональд Спирс, руководитель разведуправления госдепартамента, сказал новому государственному секретарю, что это его заявление не подтверждается последними донесениями разведки.

Минуточку, сказал Хейг, он узнал об этом, читая гранки выходящей в скором времени книги под названием «Сеть террора», автор — Клэр Стерлинг, американская журналистка в Италии. Она совершенно определенно указывает на русских.

Может быть, поступило что-нибудь новое, уступчиво сказал Спирс, конечно, вопрос достаточно серьезный, чтобы обратить на него внимание. Спирс направил официальный запрос Кейси подготовить специальную разведывательную оценку, с тем чтобы изложить коллективное мнение всех разведслужб США на основе того, что им известно по этому вопросу, и подсказать политикам, что им следует ожидать.

Кейси обрадовался этому запросу. Такие оценки для него — хлеб насущный в его усилиях вдохнуть жизнь в работу ведомства. Эта оценка пойдет президенту, в Совет национальной безопасности, членам кабинета, занимающим командные позиции. Такие прогнозы и составляли основу системы раннего предупреждения в разведывательном сообществе. И он будет делать их очень хорошо. Он будет лично руководить процессом их подготовки. Терроризм является подходящей первой темой.

На третий день своего пребывания в должности Кейси получил копию специальной секретной записки, законченной как раз накануне его приведения к присяге. Озаглавленная «Ливия: цели и уязвимые места», записка на 12 страницах указывала на то, что можно было ожидать от Каддафи в ближайшее время. Каддафи переставал быть абстрактной проблемой для Кейси.

«Записка подготовлена директором центральной разведки, — прочитал Кейси. — Национальный совет по внешней разведке согласен, за исключением мест, отмеченных в тексте». Совет являлся совещательным органом директоров всех американских разведслужб, где теперь председательствовал Кейси. Основные выводы были такие:

1. Недавний успех Каддафи в Чаде является гарантией того, что его агрессивная политика будет представлять растущую угрозу США и интересам Запада. Несколько месяцев тому назад Каддафи направил тысячи солдат в соседний Чад, к югу от Ливии. Чад, французская колония до 1960 г., представлял собой одно из молодых африканских государств, лидеры которых постоянно стремились к захвату территорий. В оценке говорилось, что проблема Каддафи сама по себе не исчезнет, перспектива — еще больший авантюризм.

2. Внутренняя и находящаяся в изгнании оппозиция его режиму плохо организована и малоэффективна. Это означает, что для тайной акции потребуется нечто большее, чем только передача денег или оружия. Необходимо будет решать проблемы организации и морального уровня оппозиции.

3. Антизападная политика Каддафи служит интересам Советского Союза. Хотя Каддафи и не является пешкой Советского Союза, его отношения с ним можно охарактеризовать как слишком тесные.

Далее в записке говорилось, что в последнее время Каддафи «применял политические интриги, проявлял дипломатическую активность, практиковал терроризм, совершение покушений, а теперь в Чаде прибегнул к военной оккупации».

ЦРУ наняло психологов и психиатров, которые на основе полученных на месте разведывательных данных составили психологический портрет Каддафи. Записка давала анализ его личности, в ней говорилось: «В силу особых условий, в которых проходило его детство, Каддафи усвоил в преувеличенной форме примитивный идеализм бедуинов, религиозный фанатизм, непомерную гордость, аскетизм, боязнь иностранцев и чувствительность к неуважению».

Отец Каддафи, бедуин-кочевник, всю жизнь пас овец. «В результате дискриминации, с которой он, будучи бедуином, столкнулся во время учебы со стороны как ливийцев-горожан, так и иностранцев, у Каддафи получили сильное развитие острое презрение к избранной элите, прочная приверженность к его бедуинскому сословию, чувство принадлежности к угнетенным».

Одним из результатов этого, говорилось в записке, стал «его личный бунт против власть имущих и поддержка всех без разбора бунтарских выступлений во всем мире».

Погружаясь в глубины психоанализа, оценка отмечала: «В поисках собственной психологической защиты Каддафи развил в себе экзальтированное, претенциозное чувство самомнения. Представления Каддафи о будущем Ливии основываются на чистоте и простоте жизни нации, которые, как он считает, существовали в ранний период арабской истории».