Страница 20 из 36
Рука Казимира, крутящая нож, дрогнула. На широкой ладони раскрылась длинная кровавая полоска.
- Так все ж таки порешили ведьму? - Переспросила Каля, поглядывая на Казимира, по-прежнему державшего голову низко опущенной. - Не путаешь ниче? И тело пожгли?
- Да уж больше года прошло, - подтвердил Жданек, все еще не терявший надежду получить заветный нож. - А как по мне, давно пора было. Той-то единый наемник, что чудом от нее сбежать сумел, да еле до людей добрел, рекут, смотрелся так, будто не одна баба, а стадо жеребцов за сколько-то месяцев его изъездили. Живого места не было, как из пыточной выбрался. Ниче сказать не мог, ржал только неумно, да и так все было видно тем, у кого глаза-то были, что с ним там сталося. А скольких до него, да после замучила зловредная баба? Колдовством своим притянула да до смерти довела? То-то и оно, благородная морда, что женчина - творение бесовское, и к ней особый подход нужон. Чуть что не так - и на, получи тебе ведьму! Уразумел ужо, наконец?
- Уразумел, - едва слышно прошелестел Казимир, дергая рукой. - Только ножа я тебе не дам. Добро бы так сбежал, а порешишь кого из стражи, кровь будет на мне. Сиди уж.
Жданек в запальчивости даже подпрыгнул, послав в адрес обманщика изощренное ругательство. Рыцарь не ответил. Тяжело поднявшись и, ни на кого не глядя, он вернулся на облюбованное место, и снова улегся ко всем спиной.
***
- Надеюсь, вы не держите зла, благородный комес, - голос наместника звучал почтительно, не без особого дружелюбия. - Не всем из стражи известны гербы вашей светлости.
- Я сам виноват, - Казимир вяло отпил из предложенного кубка. - В вашем городе набуянил, искренне прошу простить меня. Если как-то могу загладить...
- О, не извольте беспокоиться..!
Стоя в стороне, Каля почти не вслушивалась в вежливую беседу двух вельможных господ. Сразу после ярмарки всех преступников представили суду наместника. Комесу пришлось назвать себя, в результате чего они вместе с Калей были препровождены в личный кабинет хозяина города, где тот уже битый час рассыпался в самых изысканных извинениях и настойчиво предлагал погостить в его доме. Впрочем, особого энтузиазма в его голосе не слышалось. Ни Казимир, ни Каля тоже оставаться в городе не хотели.
Через несколько часов пустопорожней болтовни рыцарь и разбойница покинули, наконец, гостеприимные стены караульного помещения. Угрюмый стражник, чадя ненужным факелом, повел их назад во двор мимо насиженных и порядком уже осточертевших тюремных камер.
Обратно их повели тем же путем. Наместник любил быть в гуще событий и прикипел к темнице всей душой, уж от рвения ли, или по какой другой причине, спутники не стали выведывать. Одно было ясно - наместник, пожилой, преждевременно обрюзгший мужчина, обожал проходить к рабочему месту через длинный коридор, пронизывающий тюрьму прихотливее, чем червячные ходы спелое яблоко.
В крыле, за последние несколько дней ставшим знакомым по звуку шагов стражников и хриплому эху, гулявшему под крышей, Сколопендра замедлила ход, а затем и вовсе остановилась.
- Рыжая!
Погромыхивая цепью, Жданек бросился к прутьям, высовывая в коридор покрытую цыпками ладонь. Сколопендра улыбнулась, глядя в блестящие, веселые глазенки воришки.
- Уже уходите? - Деловито осведомился он. - Жаль. Мне было с вами не скучно.
Казимир не удержался от кривой усмешки. Острый на язык воришка каждый день доводил шляхтича до безумия неумолчной болтовней, не успокаиваясь даже вечером. Нож, впрочем, комес держал при себе, памятуя о нелестной характеристике, данной обитателю соседней камеры каждым из заключенных - не одного Казимира раздражал неистребимый оптимизм маленького вора.
- Сам когда? - Спросила в свою очередь Каля, отталкивая грязную ладонь, норовившую ущипнуть её за руку.
- А как палач придет, - хихикнул Жданек. - Этим только скажи, что можно будет у доброго человека что отрезать - всю ночь будут топор точить!
Сколопендра нахмурилась, бросая в сторону стражей быстрый взгляд.
- Казнят?
- Что ты! - Замахал на неё паренек. - Энто у меня впервые близкое знакомство с наместничьей служебкой. На первый раз отрубят руку. Одну, - уточнил Жданек, глядя в побледневшее лицо Сколопендры. - Эй, вельмжный, держи девку, не ровен час, в обморок хлопнется. Ты не подумай, рыжая, - прибавил воришка, - я не боюсь, вот хоть зуб дам!
- Одна рука!
- Ну и што? - Подмигнул Жданек. - У меня останется еще одна!
Крепко подхватив разбойницу под руку, Казимир прошагал с две дюжины шагов, прежде чем Каля заупиралась.
- Выкупи, - заступив Казимиру путь, торопливо зашептала она, одними глазами указывая на клетку. - Сделай милость. Чего хошь пообещаю!
Казимир страдальчески поморщился - как всегда, перед очередной выходкой разбойницы, сулившей неприятности.
- Пообещать я тебе тоже что хочешь могу, - пытаясь обойти девушку сбоку и увлекая ее за собой, проговорил он. - А вора этого... ну вот спер бы он кошель у нас в толкотне до того, как мы поесть купили - не запела б ты иначе, всеспасительница?
Каля уже знала - когда комес брался пользовать это слово, обычно за этим следовала буря.
Упрямо дернувшись всем телом, Сколопендра остановилась, глядя на шляхтича снизу вверх.
- Я бы его не знала.
Вздохнув, Каля отвела взгляд, и вдруг шагнув совсем близко, взяла Казимира за локоть.
- Не сердись, - тихо попросила она, поглаживая пальцами напряженную руку комеса. - Будь по твоему, коли не хочешь. Дай только шепнуть ему кой-чего на прощанье.
Взгляд рыцаря, доселе угрюмо-тоскливый, чуть смягчился.
- Да пес с ним, - доставая кошель, только что полученный от наместника взамен того, что отобрали стражники, он вложил его в руки Сколопендры. - Давай обратно к наместнику, пока он опять не взялся суд чинить. Я тебя во дворе подожду.
***
Во двор Сколопендра явилась уже со Жданеком. Воришка вышагивал с комичной важностью, отвешивая поклон каждому из встречных стражников. И если поклон мог сам по себе быть непочтительным, поклоны щипача были именно такими.
Подойдя к сидевшему на опрокинутой порожней бочке Казимиру, Жданек отвесил поклон и ему. Комес угрюмо взглянул на него снизу вверх и отвел глаза. Заговаривать с воришкой он явно не собирался.
- Вот, спасибо пришел сказать вашей вельможности, - Жданек говорил в обычной своей манере, не чинясь. - Уж не думал, что в одной холодной с самим пресветлым комесом буду сидеть. Рассказать кому - ить не поверят!
Казимир молчал, прокручивая перстень.