31 августа

В доме стояла почти полная тишина. Изредка с улицы доносился звук проезжавших машин. Индеец, похоже, прочитал ее мысли.

— На этаже никого нет, — проговорил он, — тебе, наверно, интересно об этом знать.

Лу ничего не ответила. Она как-то незаметно для себя доела первую пачку. Она подняла голову и стряхнула крошки с себя и с покрывала. Ничего ей так не хотелось, как вытянуть ноги и поспать. Она обернулась. Индеец сидел на стуле и смотрел на нее.

— Вам так нужны деньги? — спросила она.

— Если хочешь знать, — ответил он, — я давно ждал возможности изменить свою жизнь. Я не знал, что в мастерскую придешь ты, — это мог быть капитан какого-нибудь грузового судна, ищущий матроса, или…

— Вы пытаетесь меня убедить, что бандитами становятся случайно? — оборвала его Лу.

— Тебе никогда не хотелось все бросить и начать с нуля? — спросил Индеец.

— Ничего не выйдет, — сказала Лу.

— Спорим, что наоборот? — ответил механик. — Ставлю двести пятьдесят тысяч франков, что все получится. Пока что все идет как по маслу. Должен заметить, у тебя хватило ума ничего не усложнять.

— Даже если все получится, — возразила Лу, — вы так просто не выпутаетесь из этой истории. Вас будут искать. Кто-нибудь заявит о вашем исчезновении.

Индеец пожал плечами:

— Кто-нибудь? Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь заметил мое отсутствие.

— По крайней мере, ваш босс, — сказала Лу, — хозяин мастерской.

Индеец встал.

— Мой босс, если я не вернусь, не будет долго переживать. Он подумает, что у меня были причины сбежать, и не станет докапываться, какие именно, он меня поймет.

Он подошел к кровати. Лу резко отодвинулась. Механик издал короткий смешок.

— Не сходи с ума, — сказал он, — не в моем стиле насиловать девочек, особенно если они связаны. Мне нравится, когда девушка приходит сама, сама делает первый шаг. А сейчас я гашу свет.

— Здесь можно помыться? — спросила Лу.

— Это не предусмотрено, — ответил Индеец. — Здесь есть раковина…

— Ладно, — сказала Лу. И через мгновенье: — Я замерзну, я хотела бы чем-нибудь укрыться.

Механик открыл шкаф, достал коричневое одеяло и, не разворачивая, набросил на Лу.

Лу села на кровати, сняла туфли и завернулась в одеяло. Механик выключил свет. По звуку она поняла, что он снова устроился на стуле, в трех метрах от кровати.

Она не могла заснуть. Она пыталась переключиться на что-то другое, не думать о запахе, который источала кровать. Прошло, наверно, полчаса, по дыханию и движениям она поняла, что Индеец тоже не спит.

Потом она почувствовала, как чья-то рука трясет ее за плечо. Тащит наверх, из глубокого провала сна.

— Подъем, — сказал Индеец. — Надо уходить, пока не рассвело, но сначала я хочу попросить тебя о небольшом одолжении.

Лу разом вспомнила, где она, и отчаяние придавило ее как плитой. Все это было выше ее сил.

— Можно мне взять свои туалетные принадлежности? — с трудом произнесла она.

Индеец принес ее сумку и развязал ей ноги. Она села на кровати и какое-то время растирала себе лодыжки. Горел отвратительный желтый свет. Она надела туфли, увидела прилипший к грязной подметке листок.

Подошла к раковине, с дорожной сумкой в руках, почистила зубы, промыла глаза холодной водой. Ей было наплевать, как она выглядит.

— Хочешь есть? — спросил Индеец за ее спиной.

— Нет, — ответила Лу.

Она попила воды из-под крана, уединилась на пару минут в туалете, вернулась, расчесывая волосы с затылка вперед, как она с детства привыкла делать. Встала, отбросила волосы назад, проведя по ним пальцами, как расческой.

В полотняных штанах и рубашке было холодно. Она вынула из сумки единственную теплую вещь, которую взяла с собой, — короткую ветровку цвета хаки из ворсистой ткани.

— Готова? — спросил Индеец.

— Да, — ответила Лу, застегнув молнию на куртке.

— Хорошо, — сказал он. — Я тебя кое о чем хочу попросить, не бойся, ничего особенного. В полдень у меня встреча с парнем из "Пари-матч".

— Я не хочу встречаться с журналистом, — отрезала она.

— Не начинай сначала, — рявкнул механик. — Ты сейчас и не будешь ни с кем встречаться. В первый раз я пойду один, чтобы договориться о цене, о месте, где мы встретимся во второй раз, и так далее. Для разговора мне нужна какая-нибудь приманка. Мне нужно, чтобы ты рассказала вкратце то, что видела тридцать первого в тоннеле Альма. Всего несколько фраз на магнитофон, чтобы у парня разыгрался аппетит.

— Нет, — сказала Лу, — я расскажу все. Я не хочу встречаться с журналистом, но я готова записать на пленку весь свой рассказ, про все, что я видела…

— Не доводи меня, — перебил Индеец. — Вчера ты была паинькой, продолжай в том же духе, или я разозлюсь. На первое время мне не нужен подробный рассказ. Только чтобы закинуть наживку. И все, хватит, мы теряем время, делай что сказано.

Механик достал из шкафа маленький кассетный магнитофон, какую-то старую модель. Лу заметила, как бесшумно он ходит, и взглянула ему на ноги — он носил кроссовки, настолько истершиеся, что невозможно было догадаться об их первоначальном цвете.

Он вернулся к ней, держа в руках магнитофон.

— Садись сюда, — велел он, показав на стул. Лу села, он положил магнитофон ей на колени. — Нажимаешь на красную кнопку и говоришь, ничего сложного, — сказал Индеец.

— Я стесняюсь говорить перед вами, — сказала Лу. — Вы не могли бы смотреть в другую сторону?

Механик ухмыльнулся:

— Отвернуться? Нет. Можешь сесть в угол, лицом к стене, если хочешь. Давай. Быстрее.

Лу встала с магнитофоном в руках. Индеец взял за спинку стул и поставил его в углу комнаты около окна с закрытыми ставнями, повернув к стене.

— Вот увидишь, — сказал он, — все получится само собой. Я тебе оказал услугу, раскрыв твою тайну, я тебя освободил. Такое невозможно держать в себе. Если бы ты не встретилась со мной, то рано или поздно выложила бы все кому-нибудь другому. Сбеги ты от меня, все равно когда-нибудь не выдержишь и выдашь свой секрет. Ты не сможешь молчать всю жизнь. А теперь поехали, начинай.

Лу попыталась собраться с мыслями.

— Решилась? — бросил механик ей в спину.

Она нажала на красную кнопку и начала:

— Моя жизнь рухнула. В это трудно поверить, и тем не менее это так. Из-за того, что однажды вечером "мерседес", который вел какой-то вдрызг пьяный человек, налетел на меня, а потом разбился, я все потеряла. А ведь у меня была своя налаженная жизнь, квартира, работа, муж. А теперь нет ничего. Я и не думала, что все это настолько хрупко, я считала, что твердо стою на ногах, что у меня…

— Все не то! — в ярости рявкнул Индеец. Он схватил магнитофон и остановил запись. — Никто не станет слушать это часами.

Он перемотал кассету.

— Давай сначала. Оставь свои душевные терзания при себе, факты, только факты. Я ехала в тоннеле, в своем "фиате-уно", и так далее. Не надо подробностей, только суть. Давай еще раз, и без глупостей.

Лу вновь поставила магнитофон на колени, набрала в грудь воздуха и начала:

— Я возвращалась домой, за рулем своего "фиата-уно", в субботу, тридцатого августа, нет, уже в воскресенье, тридцать первого августа, сразу после полуночи. Я ехала через тоннель Альма, я думаю, со скоростью пятьдесят километров в час. Я едва успела заметить в зеркале заднего вида черную машину, которая неслась прямо на меня, как тут же раздался скрежет по кузову, я страшно испугалась, но та машина отлетела в сторону и врезалась в столб. Только на следующий день я узнала, что это была за машина и кто находился внутри.

— Сойдет, — сказал Индеец и нажал на кнопку "стоп". — Уходим.

Он убрал кассету в карман своих джинсов, взял обе сумки Лу и окинул взглядом комнату.

— Я не могу остаться здесь? — спросила Лу.

— Остаться здесь? — переспросил Индеец.

— Где вы меня собираетесь прятать во время вашей свиданки? И до нее? Вы же говорили, вы встречаетесь в полдень?