Страница 51 из 107
На ней был скромный и стильный темный костюм, в котором она больше походила на дружелюбную теннисистку, всего лишь соседку той валькирии, которая сама выбрала себе героя, чтобы в разгар грозы удовлетворить с ним свою страсть.
Крэнстон быстро перешел от момента, когда она впервые упомянула в разговоре со мной о ферме Гэроу, к моменту, когда я сообщил ей, что в соседней комнате лежит труп.
— Что произошло дальше, мисс Тайсон? — спросил он сочувственно.
— Лейтенант посоветовал мне пойти на кухню приготовить кофе, пока он будет осматривать спальню, — ответила Ева.
— Вы так и сделали?
— Да, — тихим голосом ответила Ева, — я не хотела смотреть на тело в спальне.
— О, конечно! Сколько времени прошло, пока лейтенант присоединился к вам на кухне?
— Не знаю. Семь или восемь минут.
— А потом? Что он сказал?
— Он сказал, что в спальне труп некоего Флетчера, которого застрелили, и что он должен немедленно позвонить в ПОЛИЦИЮ.
— Итак, он оставался один около шести-семи минут, — с нажимом заметил Крэнстон. — За время вашего отсутствия он мог взять в спальне какой-нибудь предмет и положить его себе в карман, верно?
— Ну… — Ева колебалась. — Думаю, да.
— Речь не о том, что вы думаете, мисс Тайсон, — язвительно сказал он. — Мог он это сделать: да или нет?
— Ну да, мог, — неохотно выговорила она.
— Такой предмет, как пистолет, например?
— Протестую! — воскликнул Левин. — Опять попытка заставить свидетеля делать заключения и…
— Протест принят! — прошипел судья. — Я вас предупреждаю, мистер Крэнстон, что не потерплю подобной тактики с вашей стороны!
— Приношу свои извинения, ваша честь! — Адвокат склонил голову. — Свидетель ваш, господин обвинитель.
— У меня нет вопросов! — проворчал Левин.
— Приглашаю свидетельницу Джозефину Флетчер, — объявил Крэнстон.
В переполненном зале возник шумок, когда Джози Флетчер заняла свидетельское место.
Должен признаться, она отлично изображала неутешную вдову — молодую, красивую, растерянную. На ней был черный шелковый костюм и черная шляпка с вуалью, спускающейся на лицо, но не закрывающей его, а только подчеркивающей бледность (она была без косметики). Ее большие черные глаза переполняло горе. Она принесла присягу и скромно села, одернув юбку.
— Вы Джозефина Флетчер? — спросил ее Крэнстон.
— Да, — тихо ответила она.
— Вы вдова убитого Сэма Флетчера?
— Да.
— Сколько времени вы были замужем?
— Почти семь месяцев.
— Вы любили мужа?
— О да, очень любила!
— Когда вы приехали в Пайн-Сити?
— Шесть месяцев назад, — ответила она. — После свадьбы мы провели три недели в Лос-Анджелесе, а потом сразу приехали сюда.
— Вы знали, каким способом ваш муж зарабатывает себе на жизнь?
— Нет. — Ее голос на мгновение прервался, она опустила глаза. — Он никогда не говорил со мной об этом, а я не спрашивала. Я считаю, что женщине не следует вмешиваться в дела мужа, — ей достаточно быть хорошей женой и делать его счастливым.
— Именно так. — Крэнстон кивнул с таким видом, будто она изрекла магическую формулу, от которой в последующие две недели по всей стране прекратятся разводы.
— Когда вы познакомились с Гербом Манделом и обвиняемым Марвином Лукасом?
— Приблизительно за три или четыре дня до кражи, — спокойно сказала она. — Сэм говорил, что связан с ними деловыми отношениями.
— У вас были какие-нибудь основания не верить ему?
— Нет.
— Где вы находились в тот вечер, когда были украдены драгоценности?
— В нашей квартире.
— Одна?
— Нет, с Сэмом. А около восьми часов пришли мистер Мандел и мистер Лукас играть в покер.
— Вы тоже играли с ними?
— Да, — ответила она. — Приблизительно до двенадцати часов. Потом я приготовила им кофе, около часа ночи они ушли.
— На следующее утро, часов в одиннадцать, вы с мужем пришли к ним в отель, и одновременно с вами там появился лейтенант Уилер, так?
— Да.
— Вы присутствовали во время всех последующих визитов, которые нанес лейтенант в вашу квартиру, чтобы побеседовать с вашим мужем о краже? Он пытался заставить его признать свое участие в преступлении и изобличить сообщников?
— Да!
— А вам не приходилось оставаться наедине с лейтенантом Уилером, миссис Флетчер?
— Да, было два таких случая.
— Расскажите суду, что произошло в первый раз.
— Ну… — Голос Джози упал. — Я сказала, что мужа нет дома, а он ответил, что подождет его, и, оттолкнув меня, прошел в комнату. Потом он стал говорить, какая я очаровательная женщина и зачем я вышла замуж за… грязного доносчика, скотину! Я закричала, что не позволю так говорить о Сэме, но он только засмеялся и попытался меня поцеловать. Я стала отбиваться, но что может сделать слабая женщина? Он зажал меня в угол…
— И он прекратил свои приставания только тогда, когда неожиданно вошел ваш муж? — подсказал Крэнстон. — Но поговорим теперь о втором случае, миссис Флетчер.
— Все было примерно так же, как и в первый раз, но хуже, — ответила она дрожащим голосом. — Я сопротивлялась, а он сказал, что мне бы лучше быть поумнее, а не то он засадит Сэма на всю оставшуюся жизнь. Я ответила, что он лжет, что Сэм невиновен. Тогда он стал смеяться, издеваться надо мной и Сэмом…
— Господи, почему вы не заявите протест? — прошипел я в ухо Левину. — Сделайте что-нибудь!
— В данный момент это ни к чему не приведет, — шепнул он в ответ. — Я возьмусь за нее позже. Если она лжет, я вытащу из нее правду.
— Если?! — Я был так потрясен, что почти прокричал это.
Левин жестом призвал меня замолчать, судья бросил на меня злобный взгляд.
— Перейдем к тому дню, когда ваш муж был убит, — произнес Крэнстон похоронным тоном. — Ваш муж ушел из дому около одиннадцати часов тридцати минут утра с мистером Манделом и обвиняемым. Так?
— Да.
— А вы, миссис Флетчер, что вы делали, пока они отсутствовали?
— Я позавтракала, потом пошла за покупками. Вернулась около пяти часов и оставалась дома, у телевизора. Сэм предупредил меня, что вернется поздно, поэтому я не волновалась. Около полуночи позвонил Герб Мандел и сообщил страшное известие. Я была так потрясена, что не могла говорить. Когда я вешала трубку, позвонили в дверь. Почти ничего не соображая, я пошла открывать. Это был лейтенант Уилер. Он сразу сказал, что мой муж убит. Я ответила, что знаю об этом, так как Герб только что звонил. Тогда он сказал, что теперь я наконец избавилась от этого крысенка Сэма и мне самое время узнать любовь настоящего мужчины… — Ее голос дрогнул очень убедительно. — Я… у меня просто истерика началась. Я заорала, чтобы он убирался, что я никогда не предам память мужа, которого любила и люблю больше всех на свете!.. А он спокойно налил себе виски и уселся в кресло, посмеиваясь. Вдруг я поняла: я с ним наедине в квартире, ночью. Я совершенно беззащитна, у меня нет больше мужа, мой дорогой Сэм никогда не вернется домой!
Она закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Миссис Флетчер, отдохните несколько минут, успокойтесь! — Голос Крэнстона был таким сладким, как целая бочка патоки.
— Нет, благодарю вас, я в порядке.
Джози храбро подняла лицо, залитое слезами, и продолжила свое виртуозное выступление, а мне оставалось только беспомощно дожидаться, когда она окончательно распотрошит меня.
— Я пыталась его умолять, — прошептала она замогильным голосом. — Я взывала к его жалости, человечности, совести! Но чем больше я просила — тем веселее он смеялся. Под конец я молила о милосердии: оставить меня наедине с моим горем. Но он не собирался уходить, пока я не отдамся ему. Я крикнула, что лучше убью себя. Он в бешенстве посмотрел на меня, потом достал из кармана пистолет, положил на стол и сказал: «Вот из этой пушки прикончили твоего мужа, кукла. Я скажу, что нашел ее у тебя, и мне поверят, не беспокойся». Эта угроза так на меня подействовала, что я впала в какой-то столбняк. Пользуясь моей беспомощностью, он схватил меня, пеньюар разорвался, и это его еще больше разожгло… На мое счастье, зазвонил телефон. Он приказал мне снять трубку, на тот случай, если звонят из офиса шерифа. Это оказался Марвин Лукас, он звонил из аптеки на углу и хотел поговорить с Сзмом. Я закричала, что Сэм убит, а меня хочет изнасиловать лейтенант. Лейтенант вырвал у меня трубку и так посмотрел, что я подумала — он с ума сошел и сейчас меня убьет…