Страница 49 из 107
— Вы тут заявили о своей уверенности, что именно эти три человека совершили названную кражу. Но так как у вас не было ни единого доказательства, то вы решили нажать на Флетчера, которого считали самым слабым из троих и способным выдать остальных?
— Да, сэр.
— И с этой целью вы посещали его?
— Да.
— Сколько раз вы приходили к Флетчеру за пять дней, между совершением кражи и его смертью?
Я немного подумал:
— Пять… нет, шесть раз.
— Где происходили эти встречи?
— В квартире Флетчера.
— Каждый раз?
— Да, за исключением первой встречи в номере Мандела и Лукаса. Я об этом уже говорил.
— Как долго продолжались ваши беседы с Флетчером?
— Около часа. — Я пожал плечами. — Время не засекал.
— Действительно, лейтенант, вы не засекали.
Крэнстон повернулся ко мне спиной и не спеша направился к столу, за которым сидел Лукас с непроницаемым лицом.
— Лейтенант, — спросил меня адвокат, даже не поворачивая головы, — кто присутствовал при ваших визитах?
— Флетчер и его жена, — ответил я. — В тот день, когда было совершено убийство, там были Мандел и обвиняемый.
— А не получалось когда-нибудь так, что во время вашего визита Флетчера не было дома?
— Да, сэр, два раза.
— А в этих двух случаях что вы делали, лейтенант? Вы приходили позже, когда Флетчер возвращался?
— Нет, я ждал его возвращения в квартире.
— Один?
— Дома была его жена.
— А она никогда не протестовала?
— Не могу утверждать, чтобы она приветствовала мое присутствие, — уклончиво сказал я.
— Лейтенант… — Он все еще стоял ко мне спиной, опершись руками о стол и немного наклонившись вперед. — Опишите миссис Флетчер.
— Ну… — Я на секунду задумался. — Это брюнетка, лет двадцати пяти…
— Вы можете назвать ее хорошенькой?
— Да.
— Красивой?
— Можно сказать и так.
— Значит, с вашей точки зрения, она привлекательна как женщина?
— Протестую! — Левин вскочил. — Вопрос неправомерен и не имеет никакого отношения к делу. Такие вопросы выяснить, виновен или не виновен обвиняемый, не помогут!
— Протест принят, — медленно проговорил судья Клебан.
— Ваша честь! — Крэнстон быстро повернулся лицом к присяжным. — Показания свидетеля относительно вдовы убитого имеют прямое отношение к защите. Дальнейший допрос подтвердит это мое заявление. Я прошу суд пойти навстречу…
Судья Клебан ударил молотком.
— Я дам вам возможность продолжить, — ледяным тоном сказал он, — но предупреждаю вас, адвокат: вы вступаете на скользкий путь, запрещенный процедурными правилами.
— Благодарю, ваша честь! — Крэнстон удовлетворенно кивнул, потом снова повернулся ко мне. — Лейтенант, как вы определите отношение к вам миссис Флетчер?
— Как неприязненное.
— Почему?
— Я полагаю, ее возмущали мои попытки сделать мужа изобличающим свидетелем, — ответил я осторожно.
— Она сохраняла эту неприязнь на протяжении всех шести визитов в ее квартиру?
— Протест! — злобно выкрикнул Левин. — Это была квартира ее мужа, и визиты наносились ему.
— Протест принят! — Судья Клебан сердито посмотрел на Крэнстона. — Вы ведь все понимаете, адвокат!
— Я прошу прощения у суда, — смиренно произнес Крэнстон. — Миссис Флетчер продолжала испытывать эту неприязнь во время ваших визитов к ним, лейтенант?
— Да, сэр.
— В день убийства вы снова пришли в их квартиру, на сей раз, чтобы сообщить ей о смерти мужа?
— Да, верно.
— В котором часу это было?
— Около полуночи.
— Послушайте, лейтенант, — сказал он добродушно, — человек вашей профессии должен быть более точен.
— Скажем, от одиннадцати пятидесяти пяти до двенадцати, — проворчал я.
— В котором часу в квартиру пришел обвиняемый?
— В час пятнадцать, — сказал я. — Я помню, что посмотрел на часы, когда зазвонил телефон: было час десять, и минут через пять, не больше, он пришел.
— Таким образом, час десять минут вы оставались наедине с миссис Флетчер?
— Да.
— Но она уже знала о смерти мужа, потому что Мандел как раз перед вашим приходом позвонил и сообщил ей об этом.
— Какова была ее реакция, когда она вас увидела?
— Она упрекнула меня в смерти мужа.
— Итак, несмотря на то, что у вас не было никаких причин там задерживаться, так как миссис Флетчер уже была в курсе дела, и несмотря на ее неприязнь к вам — ведь она считала вас виновником, смерти мужа, — вы тем не менее в течение часа и десяти минут оставались в квартире наедине с ней. Так, лейтенант?
— Она беспокоилась, боялась, что…
— Вот-вот! Вы пытались убедить миссис Флетчер, что Лукас убил ее мужа и непременно постарается убить ее саму. И она, конечно, «поверила» вам, лейтенант! — Его голос звучал издевательски. — Я думаю, что это пока все… пока. — Он повернулся к судье. — Ваша честь, я хотел бы вызвать этого свидетеля еще раз, на следующей стадии процесса, как заявленного заранее свидетеля защиты.
— Очень хорошо, мистер Крэнстон. — Судья Клебан кивнул, потом перевел взгляд на обвинителя. — У вас нет встречных вопросов, мистер Левин?
— Есть, ваша честь, благодарю вас. — Левин встал, оперся руками о стол и внимательно посмотрел на меня. — Скажите, вы по собственной инициативе пошли к миссис Флетчер, чтобы сообщить ей о смерти мужа?
— Нет, господин помощник прокурора, — с признательностью ответил я.
— Чья это была идея?
— Шериф приказал мне сделать это.
— Благодарю, лейтенант. Это все.
Левин сел, довольный собой.
Я бросил быстрый взгляд на толстую женщину, которую заметил среди присяжных еще вчера, и увидел, что она внимательно рассматривает меня, кривя влажные губы в нерешительной усмешке.
Левин встал.
— Ваша честь, присяжные устали.
— Ну что же, самое время для ленча, — сказал судья Клебан. — Объявляется перерыв.
Глава 11
Крэнстон приплясывал на носках, как боксер, ожидающий в своем углу сигнала, чтобы устремиться на ринг.
— Защита намерена доказать, что обвиняемый невиновен в убийстве и сам является жертвой преступной махинации. Махинации столь гнусной, дамы и господа, что за время своей долгой карьеры адвоката я еще ни разу не встречал подобной! — Он слегка наклонил голову. — Я благодарю вас за внимание.
Потом он вернулся за свой стол. Я посмотрел на Эда Левина: он так и сидел, разинув рот.
— О чем это он говорит, черт возьми? — прошептал я.
Он покачал головой и сдавленно прошептал:
— Представления не имею!
— Вызовите вашего первого свидетеля, — сказал судья Клебан.
— Защита вызывает Герберта Мандела, — ровным тоном возгласил Крэнстон.
Высокий худой мужчина поднялся на трибуну и принес присягу. Затем он сел, оглядывая зал через толстые стекла своих квадратных очков. Эти очки вместе с густыми седыми волосами придавали ему вид симпатичного добродушного обывателя, а если бы ему еще прикрепили большую бороду, он стал бы похож на Деда Мороза.
— Пожалуйста, назовите свое имя, — вежливо обратился к нему Крэнстон.
— Герберт Мандел.
— Ваша профессия?
— Я… — Тень улыбки промелькнула по губам Мандела. — В настоящее время я нахожусь на отдыхе.
— Как уже было установлено, вы провели в тюрьме в общей сложности девять лет за взлом сейфов при помощи взрывчатки. Это верно?
— Да.
— По-моему, мистер Мандел, до того, как вы «ушли на покой», ваша профессия называлась «взломщик сейфов».
— Не спорю, — легко согласился Мандел.
Адвокат довольно кивнул, как бы восхищенный таким ответом.
Я украдкой бросил взгляд на Левина: он опять разинул рот.
— Как долго вы были знакомы с убитым?
— Три или четыре года.
— А с обвиняемым?
— Примерно столько же, может быть, немного дольше, чем с Флетчером.
— Понятно! — сказал Крэнстон, кивнув, как будто Мандел сообщил ему нечто важное. — Сколько вы находитесь в Пайн-Сити?