Лучшие Друзья

-А дальше? – Егор поднял брови.

-Что дальше?

-Ну, майку снять, джинсы… - он игриво улыбнулся, пригладив волосы.

-Отстань, - фыркнула я, ложась рядом с ним и укрываясь.

-Нет, так не дело! – улыбнувшись, сказал мне Егор. – В майке еще ладно, но твои шорты мешаются.

Я в голос рассмеялась, отчего боль в голове только усилилась.

-Кому мешаются?

-Мне мешаются. У них грубая ткань, - пояснил, улыбаясь, Егор.

-Ааа. Ну да, конечно, - я тоже улыбнулась. – Черт, Егор, я надеюсь никто не вспомнит мои дикие танцы.

-Надейся, - он зевнул.

-И я также надеюсь, что я девственница, - мне не казалось странным с ним это обсуждать.

-Можем проверить, - ответил мне Егор.

Я, резво повернув на него голову, сказала:

-Ты нормальный?

Но почему-то мысль о том, чтобы потерять ее с ним мне не казалась такой уж и ужасной.

-Я просто предложил, - низко засмеялся Егор. – Да все нормально.

-Ага. Не считая того, что у меня теперь есть парень, - вырвалось у меня.

Егор отстранился.

-Кто?

Я знала, что не стоит это говорить, но все же мой язык растрепал это за меня:

-Макс.

Егор на секунду завис – его серые глаза мгновенно остекленели, не выдавая никаких эмоций.

-Ты серьезно? – спросил он, глядя на меня.

Я кивнула. Егор, подорвавшись с кровати, схватил штаны, лежавшие на кресле, надел их.

-Что такое? – я нахмурилась.

-Я же предупреждал тебя, Вайс… - сна ни в одном глазу – собранный, подтянутый, немного злой.

-Да что случится-то! – я беспечно отмахнулась.

Тут его словно прорвало:

-Конечно! Он тобой воспользуется, бросит через два дня, в крайнем случае, через неделю! Он козел еще тот, Кристина.

Неделя.

-Почему именно неделя? – тут уж насторожилась я. – Говори.

Егор прикрыл глаза на мгновение, затем, сунув руку в шкаф, достал какой-то блокнот, и не без злости швырнул его мне.

-На, почитай.

Я в недоумении открыла его.

1. Алина (17.03.2008)

2. Маша (22.03.2008)

3. Ангелина (29.03.2008)

4. Надя (01.04.2008)

И так далее. Я перевернула страницу, следующую, и дальше. Весь блокнот был занят именами девушек, их номерами и датами.

Я непонимающе подняла на него глаза.

-Что это?

-Это мой блокнот, - грубо сказал Егор, смотря мне в глаза. – Блокнот договора, который я заключил.

Я опустила глаза и, найдя последнюю запись, увидела перед именем девушки порядковый номер: 158.

Я потрясенно посмотрела на него.

-И со всеми ними ты встречался?

Егор сощурено на меня посмотрел:

-Ты хотела правды – получай. Дело в том, что я плюю на девушек. Мне не важно, кто они – блондинки или брюнетки, худые или полные, азиатки или россиянки. Мне попросту неинтересно, ведь для меня они всего лишь очередной номер в этом гребаном блокноте! – он стал повышать голос. – В 2008 году я заключил договор. Суть в том, что я и мой друг знакомимся с девушками, начинаем с ними встречаться. Но. Не больше недели – это максимум. Затем мы жестоко их бросаем, они, ища утешения или пытаясь заставить нас ревновать, идут к другому. Например, Наташа, 134 по списку. Встречалась со мной, я бросил ее на четвертый день. Она, желая отомстить, переспала с другом, а он отымел ее и выбросил, как использованный презерватив! Если один из нас хоть раз нарушит договор – он будет расторгнут. Если это буду я – что же, тогда я должен отдать ему свою машину или выигрыши в деньгах. Если он нарушит, собственно, то же самое.

Я попросту была в шоке. Я молчала, потрясенно на него смотря. Это мой друг Егор, который с такой нежностью ко мне относился? Это мой друг Егор?

А он, злобно швырнув подушку в стену, чуть ли не заорал:

-А знаешь, кто второй участник договора? НУ?

Я конечно же знала.

-Твой парень Макс. И вот теперь сделай вывод о том, что я тебе сказал.

Хлопнув дверью, Егор выскочил из комнаты.

16.

Я не могла поверить своим ушам. Макс. Он же такой приличный, классный парень и… уговор. Это не укладывалось в моей голове. Он хочет поступить также и со мной? Я не верю. Но, с другой стороны, зачем Егору врать мне? Я встала с кровати, как Егор вновь залетел в комнату.

-Я отношусь к девушкам, как к куску мяса, - сказал он, оказавшись около меня. – Мне плевать, абсолютно. Я пользуюсь ими и ужасно забавляюсь, когда они ноют. Мне доставляет удовольствие это видеть.

Каждое его слово – словно пощечина для меня. Неудивительно, что через пару минут я скривилась и прижала руку ко рту.

-Тебя тошнит? – Егор мгновенно из злого превратился в заботливого, испуганного.

-Да. От тебя, - я, обойдя его, пошла к двери.

-Это еще не все, - он перевел дыхание, снова стал злобным.

-Ты хочешь меня добить? – развернулась я и посмотрела ему в глаза. – Ты отвратителен. Если я всегда говорила, что отличаюсь от всех твоих знакомых девочек, то это не значит, что я не девочка. Мне просто обидно за… о Боже, да за них всех! Ты ими конкретно пользовался. Ты ничем не отличаешься от ублюдка Макса! Черт, да ты хуже! Он хотя бы не признается в этом своей подруге. Или… - я лихорадочно прижала руку ко лбу. – Или ты и ко мне также относишься?

Егор сжал челюсти.

-Я сказал, что отношусь так к каждой девушке, но не к тебе.

-Боже, Егор, ты не знаешь, но я тоже девушка! – закричала я, чувствуя, как в глазах собираются злые слезы.

-Ты – это ты.

-О да, шикарное объяснение! Представь на минутку, что однажды ты встретишь нужную тебе, полюбишь ее, а вместе быть ты с ней не сможешь! А почему? Потому что ты испортил себя! Ты избалованный дурак!

Я перевела дух.

-А знаешь, за что мне больше всего обидно? Что ты этого не понимаешь, - я покачала головой.

Егор молчал.

-Теперь ты знаешь все. Можешь идти, раз я такой плохой. И да, иди к Максу. Но знай, что он выкинет тебя также, как и всех, кто был до того! Он ни за что не нарушит договора, поняла?

Я старалась из-за всех сил держаться, чтобы не заплакать при нем.

-А вот и пойду! – гневно выкрикнула я.

-Иди-иди! – махнул рукой Егор. – Ах, да. Пусть он и девственности тебя тоже лишит. Спи с ним, сколько хочешь.

А вот это было уже действительно лишним. Я, смотря на него во все глаза, сказала:

-Что ты говоришь, дурак? Как ты вообще смеешь что-то выдумывать на этот счет?

-Можешь еще потрахаться со всей футбольной командой! – Егор выплюнул эти слова мне в лицо. Я не удержалась и, подлетев, ударила его кулаком в челюсть.

-Со всеми потрахаюсь, понял?

Пальцы хрустнули, я хотела завизжать от боли, но сдержалась.

-Я так жестоко ни в ком еще не ошибалась, - сжимая зубы, прошептала я и, развернувшись, почувствовала, как горячие слезы обиды полились по лицу. Как раз вовремя.

Я вылетела из его комнаты, прижимая к себе покалеченную руку. Слезы и рыдания душили меня, закрывали доступ к кислороду. Я, залетев в первую попавшуюся дверь, оказалась в туалете. Подбежав к раковине, я открыла холодную воду, засунула руку под нее и, сжимая зубы от боли, подняла глаза и посмотрела в зеркало. На меня смотрела подбитая, униженная девчонка с ужасной душевной травмой. Разочарование – вот она, действительная боль. И я поняла, что боль, что была в руке – ничто, по сравнению с душевной.

А также я всегда знала, что человека не исправишь. Мы же не плачем из-за того, что дверь деревянная. Если Егор на самом деле такой, каким он показался мне сегодня, то все то, что я видела раньше – ужасная обманчивая маска. Я долго сидела в этом туалете, закрывшись и осмысливая нашу ссору, пока не решила – это его выбор. Он решил меня так унизить – пожалуйста. Это сделала не я. Но настроение по-прежнему было гадкое. Я, приведя лицо в порядок, спустилась вниз. Меня перестало тошнить и кружить – наверное, подействовал Анти-похмелин, зато рука ныла и болела. Выйдя из дома, я оказалась на лужайке. Играла ненавязчивая музыка, папа разговаривал с высоким светловолосым мужчиной, которому Инна едва доставала до плеча – она держала его за руку и улыбалась.