Страница 5 из 10
– Эй, начальник, ты не прав! Это самоуправство! – запротестовал Сколков. – Это издевательство над человеком!
– По мне, так лучше издевательство над таким человеком, как ты, чем издевательство над формой.
Нельзя их выводить во двор в полицейской форме, пойдет слух по городу, что задержали очередных «оборотней». Вроде бы положительный момент: идет борьба с преступностью, полиция избавляется от внутренней нечисти. Но у злых языков свое видение и понимание, у них все в черном свете…
Глава 3
Неоновая лампа гудела, как механический комар со стальным жалом. Возможно, именно такое сравнение и пришло на ум задержанному. Сколков старался держаться спокойно, но вена у него на лбу нервно пульсировала, и мышцы на шее напряглись, как будто он собирался обернуться, посмотреть, что там у него за спиной.
Тихо в помещении для допросов, очень тихо, поэтому шум лампы действовал на нервы. Одинцов молчал, неторопливо и даже с какой-то садистской отрешенностью заполняя «шапку» протокола. И Сколков молчал, всем своим видом давая понять, что ему не о чем говорить с каким-то там начальником уголовного розыска. Он пытался изображать из себя большую величину, но именно поэтому смотрелся жалко и униженно.
В коридоре за решетчатой стеной послышались шаги.
– Разрешите!
В помещение для допросов вошел полицейский в форменной куртке, молодой парень, пышущий здоровьем и жизненной энергией.
Максим вопросительно глянул на него.
– Старший лейтенант Глинкин! – представился офицер.
– Узнаешь? – Одинцов кивком головы показал на задержанного.
Сколкова выводили из дома в трусах и в майке, но в управлении позволили одеться в полицейский камуфляж. В нем он сейчас и сидел.
– Ну, что-то знакомое, – сощурив глаза, кивнул парень.
Одинцов хорошо помнил криминальную историю годичной давности. Широкомасштабную историю, в которой поучаствовал Никиткин…
История эта началась с убийства человека, спавшего, как оказалось, с женой Никиткина. Фраер тогда попал под подозрение, и ему пришлось выкручиваться. В числе подозреваемых была и гражданка Лукашова, бывшая любовница покойного. В общем-то, она и была виновной в гибели гражданина Нефелина, но вину свою признавать не хотела. Тогда в дело вмешался Никиткин, он попытался разговорить Лукашову силой, для этого и отправил к ней своих людей, переодетых в форму спецназа. Лукашовой дома не оказалось, «ряженые» собрались уезжать с пустыми руками, но за воротами нарвались на патруль вневедомственной охраны. Старший лжеспецназовцев представился Глинкину капитаном Барановым…
Одинцов знал про этот случай, поэтому на всякий случай вызвал в управление свидетеля.
– Капитан Баранов? – подсказал Максим.
– Да, капитан Баранов, – кивнул Глинкин.
– Постановление на арест гражданки Лукашовой тебе предъявил?
– Ну да, все как положено, – досадливо поморщился старлей, зло глянув на Сколкова.
Оплошал он тогда, не справился с ситуацией. А ведь мог задержать всю банду, если бы выявил подлог. Патрульно-постовая служба к нему тогда на помощь поспела… Впрочем, третья звездочка на погон и без того упала.
– Если бы я знал, что это «липа».
– «Липа», – кивнул Одинцов. – И удостоверение – «липа», и постановление… Спасибо, старлей!
Глинкин ушел. Сколков ухмыльнулся ему вслед и, косо глянув на Одинцова, с насмешкой произнес:
– Лажа это, а не опознание. Не по закону это, суд не признает.
– По закону опознание следователь проведет. А я пока пристреливаюсь к ситуации. Траекторию вот рассчитываю… А направление стрельбы я уже определил. Ты, Сколков, из одного окопа с Никиткиным, правильно?
– Кто такой Никиткин? Не знаю такого!
– Знаешь не знаешь, а гражданку Лукашову по его заданию задержать пытался. И задержал. С первого раза не получилось, зато со второго раза удалось. А знаешь, как Никиткин Лукашову пытал? Он ей ногти на пальцах выдирал…
Одинцов смотрел на Сколкова как на какое-то чудовище, будто это он глумился над женщиной. А пытки действительно были. Более того, история эта получила продолжение. Лукашова «заказала» самого Никиткина, в него стреляли, Фраер был на волосок от смерти…
– Не знаю ничего!
– Лукашова сейчас в заключении, мы ее сюда вызовем. Она будет рада в родных местах побывать, так рада, что и тебя опознает… Ты ее похищал! На пятнадцать лет сядешь!
– На сколько?! – вскинулся Сколков.
– Организованная группа была? Была. Значит, до пятнадцати лет. Уголовный кодекс, статья сто двадцать шесть. У тебя еще будет время с ней ознакомиться. Заодно можешь изучить и триста двадцать седьмую статью. В твоем случае подделка документа будет стоить четырех лет лишения свободы. И по двести двадцать второй статье те же самые четыре года – за хранение и ношение огнестрельного оружия. Поверь, от этого срока ты не отвертишься.
– Не пугай, пуганый, – скривился задержанный.
– Ну да, ну да… – Одинцов смахнул со стола распечатку с данными на Сколкова. – Судя по нашей информации, ты человек заслуженный. Шесть лет в СОБРе – это серьезно… Не хочу злорадствовать, но, возможно, тебя отправят в общую зону. Ты же знаешь, как там относятся к бывшим сотрудникам. Нарвешься на какого-нибудь чересчур правильного вора, он тебя заточкой из-за угла…
Одинцов действительно не хотел злорадствовать. Более того, его самого тревожили слухи о преобразовании в системе исполнения наказаний. Вроде как правительство собиралось упразднять специальные исправительно-трудовые колонии для бывших сотрудников МВД. Максим взяток не брал, служебными полномочиями старался не злоупотреблять, но всякое могло случиться, поэтому такие слухи беспокоили кожу над позвоночником – то холодок по ней пробежит, то мурашки.
– Почему это на общую зону? – насторожился Сколков.
– Ну, есть предложение отменить льготы для бывших сотрудников. Не для всех, конечно. Только для тех, кто не идет на сотрудничество со следствием…
– Запугиваешь? – Сколков озадаченно провел пальцами по своему широкому раздвоенному подбородку.
– Да нет, сам в шоке, честно говоря. Вдруг бы ты настоящим капитаном Лыковым оказался? Вдруг бы я зашиб тебя на задержании?.. Мне на общую зону никак нельзя. Я там не выживу. Да и тебе там не место…
– Ты это серьезно?
– А милицию в полицию переименовали – это серьезно? Думали, что ничего такого не будет, думали, передумают. А не передумали… Серьезно все, парень, очень серьезно. Зоны для бывших решили сокращать, «оборотням» там, сказали, не место. А ты у нас как раз из этой компании. Как же так, служил закону, а перешел на службу к беззаконию?
– К какому беззаконию? Мы просто приколоться над Татарином хотели. Разыграть его решили.
– Для этого переоделись в омоновский камуфляж? Бронежилеты взяли, шлемы, оружие?
– Ну да.
– Фальшивое удостоверение?
– Ну, был грех…
– А зачем удостоверение? Татаринов не знал тебя в лицо?
– Не знал, – учуяв подвох, напрягся Сколков.
– Тогда в чем прикол? Разыгрывают друг друга друзья, приятели. А вы друг друга не знали…
– Ну, «заказали» нам розыгрыш…
– Кто?
– Друзья Татаринова попросили…
– Какие друзья? Кто именно? Фамилии, имена, отчества!
– Э‑э… Секрет фирмы…
– Какой фирмы? Где ты работаешь?
– Ну, в охранной фирме… «Альфа-Система» называется… Это в Москве, мы там работаем.
– Разберемся.
В Бочарове под контролем Никиткина работала охранная фирма «Бастион». Но у Фраера были серьезные интересы и в самой Москве. Он и там бизнесом занимался – дорожным строительством, благоустройством, озеленением, в общем, проектами, которые финансировались из муниципальных и федеральных бюджетов. И охранная фирма в Москве у него могла быть. Возможно, «Альфа-Система» – это филиал «Бастиона», а может, он создал эту фирму исключительно для того, чтобы легализовать свой собственный спецназ… Разбираться надо – пробивать, выявлять, сравнивать, анализировать, подводить к общему знаменателю.