Страница 11 из 12
– Не помню. Так напомни! Что я такого натворил и при чем тут Анара?
– Кровь однорога пил?
Илара как по голове стукнули, и он вспомнил все, что было в саду. Вспомнил и встрепенулся:
– Ну и что? Ну – пил! Анара тут при чем? Что со мной было-то?
– Ты сколько выпил?
– Половину кружки.
– Какой?
– Ну… вот этой! – Илар показал на кружку, что стояла рядом с ним на постели. – А что такого?
– И он еще спрашивает! – фыркнула Легана. – Ты превысил дозу раз… раз… в двадцать! Если не больше! Анара слышала, как говорили ее родители, но только не знает, что у колдунов, настоящих колдунов, кружка другая! Ее объем меньше этой кружки! Она маленькая! Кроме того, перед обрядом вкушения крови однорога нужно подготовить организм! Поддержать его специальными снадобьями! И даже при этом получается только у каждого третьего, остальные или умирают от лихорадки, или сходят с ума! Ты выжил только потому, что являешься не обычным человеком, и даже не совсем человеком! Черного колдуна очень трудно убить, он живуч, как… как… черный колдун! Вот передаст свою магическую силу, тогда умрет, как обычный человек, а до тех пор убить его обычными средствами, ядами, например, почти невозможно! Кровь однорога в небольших количествах вызывает изменения в организме принявшего ее, открывает закрытые способности. Человек начинает слышать мысли животных и однорогов. Может разговаривать с ними. Но! Если выпить такое количество, какое выпил ты, – это… просто безобразие. Яд! Кровь однорога – яд! Никто из живых существ, вкусивших его крови, не может остаться в живых! Магическое существо! Эх вы… ну куда вы лезете, не зная, не спрашивая? Учиться вам надо! Анара, от тебя я такого не ожидала. Магические деяния нельзя совершать на основе слухов. Услышала что-то – и давай болтать. А он тут же попался. А если бы умер – как бы ты потом жила?
– Я бы не жила, – тихо пробормотала бледная как снег Анара.
– А вот этого не надо, – нахмурилась Легана. – В жизни все бывает… но речь не о том. Теперь тебе понятно, во что ты вляпался?
– Понятно, – поджал губы Илар. – Быстрик жив?
– А что ему сделается?
– Пронесло его с твоей крови! – послышался голос Дарана. – Так давал жару – треск, похоже, даже соседи слышали! А вонища! Фффу‑у‑у! Теперь я знаю, что надо пить, если будет запор!
– Это только на однорога так действует, – отмахнулась Легана. – В общем, так: я сейчас пойду приготовлю тебе еще одно укрепляющее снадобье, а Устаме скажу, чтобы похлебки тебе налила. Поесть надо. Да и помыться стоило бы… попахивает от тебя.
Илар слегка покраснел и тут же рассердился – дурацкая кожа всегда его выдает! Краснеет, как девчонка! Неужто обмочился, когда был без сознания? Вроде нет… наверное, рвало, вот почему дурно пахнет.
– Вставай, милый, я тебе помогу. Пойдем, я тебя отмою!
От такого предложения Илар никак не мог отказаться и через минуту уже шагал к колодцу. Там стояла большая деревянная колода с заранее налитой водой – в колодце вода ледяная, так что колоду наполняли заранее, чтобы она нагрелась на солнце.
Уже стемнело, но горизонт розовел, не желая сдаваться ночи. Ночной ветерок потягивал из-за забора, принося запахи вечернего города – дым очагов, запах жареного мяса и свежего хлеба. У Илара заурчало в животе, и он ускорил шаг – скорее помыться, и к столу!
Тихо, очень тихо скользнула из-за амбара серебристая фигура, похожая на огромную собаку или, скорее, на лесного абга, умеющего ходить совершенно бесшумно, как призрак. Илар остановился, дождался, когда голова с острым, как кинжал, рогом прижалась к его бедру, и спросил:
– Как ты?
– Со мной все в порядке, братец! Ты уже выздоровел? Я так испугался за тебя…
– Ты со мной говоришь?! Получилось?
– Получилось, братец, – усмехнулся однорог и ласково подтолкнул его лобастой головой. – Иди мойся… душок, как от тухлой курзы. Потом поговорим. Спасибо, что не умер.
– Я и сам не хотел! – хихикнул Илар и побрел туда, где в темноте его ждала Анара, набравшая воды из колоды в два деревянных ведра.
Глава 3
– Ты правда покончила бы с собой, если бы я умер? – Илар погладил спину Анары между лопатками, девушка вздрогнула и поежилась – по телу прошли мурашки. Это место у женщин очень чувствительно, особенно у тех, чья кожа тонка и шелковиста, как у Анары.
– Заморозил! – еще раз поежилась девушка и, завернувшись в тонкое одеяло, прижалась к боку Илара, сопя ему в плечо горячим воздухом из тонких, будто выточенных резцом гениального скульптора, ноздрей.
– Ты давай не уходи от ответа! – поджал губы Илар. – Правда или нет?
– Правда, – грустно подтвердила Анара. – Это ведь я была бы виновата в твоей смерти. Правильно Легана сказала: на меня будто что-то нашло! Как я могла так поступить, сама не знаю. Я бы не смогла жить после твоей смерти, каждый день думая о том, что погубила любимого человека.
– Ты это… брось такие разговоры! – сердито выпалил Илар, садясь на постели. – Так нельзя! Даже если со мной что-то случится, ты должна жить! Должна, и все тут! Слышишь?
– Слышу, – тихо сказала Анара, глядя в потолок своими странными огромными глазами, – только это не от меня зависит. Я знаю, что, если ты умрешь, я умру следом – через неделю, через месяц. Просто умру, и все тут. Мы с тобой связаны, ты – часть меня. И я не смогу жить без тебя. И давай больше не будем на эту тему говорить, хорошо? Я расстраиваюсь, и мне хочется плакать… Давай о чем-нибудь хорошем поговорим?
– О чем? – еще сердито спросил Илар, укладываясь в постель и обнимая теплое, упругое тело жены. – Что-то мало веселого в последние дни. Одни проблемы…
– Да перестань ты… – улыбнулась Анара. – Столько хорошего вокруг! Мы живы, здоровы, все идет хорошо! Сад растет, все наши сыты, одеты, обуты, ты развиваешься как колдун, тебя приняли в Орден! Ты хорошо зарабатываешь и будешь еще больше зарабатывать! Мы построим хороший дом, в котором будет место всем! И Легане, и Дарану, и Быстрику, и Устаме! И нашим детям!
– Кстати, ты, это… еще не… – запнулся Илар.
– Нет. Рано. Мы умеем управлять своими способностями к деторождению. Ребенок появится только тогда, когда я буду уверена, что наше положение крепко и непоколебимо. Но… если ты хочешь… я могу снять запрет прямо сейчас. И тогда…
– Нет, – заторопился Илар, – ты права, совершенно права! Нужно пока устроить свою жизнь, а уж потом…
– Да, верно… – бесцветно сказала Анара, Илар кивнул и вдруг почувствовал досаду, будто он сделал что-то не так. Вероятно, жена надеялась, что Илар ответит совсем по-другому… И ему стало грустно.
Илар потянулся, ругнул себя за то, что ведет себя за столом, как грузчик в трактире. Мама всегда его ругала за подобное: «Не потягивайся!», «Не говори с набитым ртом!», «Не откусывай слишком большой кусок!», «Не рыгай, как стражник с Верхнего рынка!» – и еще много разных замечаний. Очень много…
Покосился на Дарана, сметающего с тарелки гору, состоящую из рагу и свежих овощей, подивился: «Сколько еды влезает в эту мелкоту! И как помещается? Куда он вообще все это девает? И не толстеет ведь!»
Через пару минут тарелка мальчишки была уже пуста, и он старательно вытер ее кусочком лепешки.
– Даран, я сколько раз тебе говорил – нельзя вытирать тарелку лепешкой, – укоризненно покачал головой Илар. – Это нехорошо, так воспитанные люди не поступают! Еды у нас хватает, зачем ты каждый раз это делаешь?
– Не знаю, – смущенно пожал плечами мальчишка, – привык я так. Еды всегда было мало, и я берег каждый кусочек. Мне всегда хотелось есть, всегда… Один раз не выдержал и украл лепешку с кухни. Хозяин заметил и так меня выдрал плеткой – вся рубаха в крови была. Только я все равно воровал. Есть-то хочется! Я деньги не воровал, это нехорошо, а еда… ведь люди должны делиться едой, правда?
– Хмм… наверное, да, – глухо сказал Илар, сжав руку в кулак. Как бы он хотел увидеть этого самого трактирщика! Тот после встречи изошел бы на дерьмо и не остановился бы, пока не сдох. В этом Илар был уверен. Он сделал себе зарубку в памяти – если когда-нибудь окажется в тех краях, откуда забрал Дарана, обязательно сотворит что-нибудь гадкое с этим трактирщиком. Что-нибудь особо гадкое, неприятное. Наказание за все годы страданий несчастного мальчишки…