23 оттенка одиночества

Сегодня что-то изменилось. Что именно? О каком переломном моменте идет речь? Неужели моя прогулка босиком что-то значит? Нет. Все это чепуха. Наверно, люди меняются неожиданно и беспричинно. На меня необязательно должно было снисходить озарение, я не должна была столкнуться с драмой, пережить потерю. Я просто взглянула на вещи иначе и поняла: у настоящего есть свои плюсы. Например, не закрываясь от других людей, можно обрести знакомых, можно найти интересные темы для разговора и, слава тебе Господи, получить удовольствие от прожитого дня. Более того, быть самой собой оказалось не так уж и сложно. А главное – приятно. Мне столько всего страшного пришлось пережить, что сейчас мгновения обыкновенного покоя вызывают на лице искреннюю и безмятежную улыбку. Я должна запомнить это ощущение: делать то, что считаю нужным, правильным; не бояться своих желаний и жить так, как приходит в голову. Тогда и винить-то себя не за что будет.

Да, у меня есть чувства к Трою МакКалистеру – от них никуда не деться, и вряд ли я сумею с легкостью выкинуть из головы мысли об этом человеке. Однако, может, и не стоит так рьяно сопротивляться? Пусть будет, что будет. А пока я начну жить, как жила раньше. Позвоню Каю, возможно, мы куда-то сходим, возможно, он мне понравится. Возможно, я, наконец, перепрыгну через эту гигантскую пропасть и двинусь дальше.

Дольше обычного принимаю душ. Наслаждаюсь тем, что многие еще на занятиях и спокойно мою голову, смываю с рук капли крови. Почему с МакКалистером всегда так? Почему он не может жить, не погрузившись в целую тонну грязи? Я знаю, что жизнь у него совсем несладкая. Но разве таким поведением он пытается что-то изменить?

Выдыхаю.

Трой. Парень, который настолько сильно ненавидит себя, что уже и не обращает внимания: он и его отец – совершенно разные люди. Прошло целых два года, а он ничуть не изменился. Все продолжает скрывать проблемы за тенью лживой улыбки, будто если рассмеешься в лицо неприятностям, они спохватятся и исчезнут.

Когда я возвращаюсь в комнату, Стелла сидит за ноутбуком. Ее лицо светится от счастья, и я непроизвольно закатываю глаза к потолку.

- Опять твой пупсик?

- Мой пупсик не причем, - оборачиваясь, отвечает девушка. – Я получила письмо от родителей. Кажется, они официально меня простили.

- Простили за что?

- Не твое дело, Китти, - пародируя меня, издевается Стелла. Затем вновь смотрит на экран ноутбука и прихлопывает в ладоши, - это просто чудесно!

- Что именно?

- О, ты должна поехать со мной!

- О чем ты? – я сажусь на кровать и начинаю медленно растирать мокрую голову. Иногда разговоры со Стеллой превращаются в непроходимый квест. – Куда поехать?

- В Уэст-Палм-Бич. На Рождество Провиденс превратится в ледяную планету. Родители решили отогнать мою депрессию, зарегистрировав два билета в Хильтон Палм.

- Солнечная Флорида...

- Ты знаешь, где это находится? – девушка скептически хмурит брови.

- Всю жизнь я жила в Орландо, но три года назад отцу предложили новую работу, и мы переехали в Ричмонд.

- В таком случае, нам тем более необходимо поехать вместе! О, это будет незабываемый отдых. Я устала от муторной учебы.

- До рождества еще много времени.

- И что? Спланируем все заранее.

- Почему бы тебе не позвать твоего пупсика?

- Он – семейный мальчик, - надувает губы блондинка, - наверняка, отправится праздновать Рождество с родителями и теткой Доуси, которую он так терпеть не может.

- И с чего вдруг предки прислали тебе два билета.

- Они знают – я одна не путешествую.

- Стелла, это очень дорого. – Встаю с кровати. Для моей семьи найти деньги – раз плюнуть, но я не хочу к ним обращаться. – У меня не получится. Прости.

- Да, брось! Билеты уже куплены, а на номерах бронь.

- И что с того? Как я потом тебе отдам долг?

- Пусть это будет моим новогодним подарком, - блондинка хватает меня за руки и начинает моргать так быстро, будто сейчас заплачет. – Китти, не упрямься!

- Смеешься? Новогодний подарок за пять сотен? Я и за год столько не насобираю.

- Никто и не просит ничего собирать.

- Стелла, это слишком.

- Китти, - девушка вновь пародирует мой голос, - это именно то, что нужно.

ТРОЙ

- Напомни, зачем мы это делаем?

- Затем, что иначе не получится.

- Серьезно, чувак, с тобой в последнее время неясно, что творится.

Джейк выглядывает из-за угла. Машет мне рукой, и я пулей проскакиваю в кабинет приемной. Не хотел его вмешивать, но кто-то должен следить за обстановкой, а я никому кроме этого придурка не доверяю. Необхватная секретарша вышла мгновение назад, и теперь у меня есть несколько минут, чтобы найти в архивах имя Катарины Рочестер и узнать номер телефона ее родителей.

Я оказываюсь в тесной комнате, до отвала забитой низкими шкафами. Ни один из них не заперт на ключ, и в голове проскакивает мысль: как же скучно и неинтересно. Но мысль, конечно, спорная. Вряд ли у меня найдется время на взлом этих доисторических замков. Подскакиваю к метке с буквой «Р» и тяну на себя ручку. Взгляду открывается вид на множество толстенных папок, и я неожиданно чувствую себя тайным агентом, засланным добыть жизненно важную информацию. С какой-то стороны, так и есть.

Наконец, вижу документы Китти. Обращаю внимание на то, что ее папка гораздо толще остальных. С какой стати? Что же такого увесистого в ее деле? Оборачиваюсь, вижу тень Джейка за стеклянной перегородкой и выдыхаю: хотя бы он не унес ноги.

На первой странице общая информация. Вожу пальцем по хорошо известным мне данным: рост, вес, группа крови, сертификат о завершении среднего образования, имена родителей. А вот и номера сотовых телефонов. Фотографирую нужный абзац и вдруг натыкаюсь на нечто странное.

- Реабилитационный центр для подростков?

Почему-то руки леденеют. Недоуменно читаю эту строчку снова и снова, и никак не могу понять, о чем идет речь. Когда это Китти проходила курс реабилитации?

- Трой, - Джейк просовывает голову в кабинет и дергано кивает, - пошли. Она идет обратно.

- Дай мне минуту.

- Какую блин минут, чувак? Быстрее!

- Но…

- Выметайся!

Я захлопываю дело. Возвращаю его на место и вылетаю из кабинета, все еще витая далеко в мыслях. Что за чушь? Китти лежала в больнице? Я должен был об этом знать, она бы рассказала. Неприятное ощущение проскальзывает от горла по всему телу, и мне приходится притормозить, чтобы немного успокоиться. Что если с ней случилось нечто плохое уже после наше расставания? Но что? Что птенчик скрывает?

- Ты сделал все, что хотел?

- Да, - встряхиваю головой.

На данный момент есть вещи посерьезнее таинственного прошлого Китти.

Набираю номер Хелен Рочестер и отхожу в сторону. Понятия не имею, что творю. Но разве у меня есть выход? Речь касается моей матери, а тут все средства хороши. Даже разговор с человеком, который, наверняка, меня люто ненавидит.

- Алло?

Во рту пересыхает. Пару раз моргаю и почему-то усмехаюсь: кто бы мог подумать, что я решусь на подобное. Если эта женщина, услышав мой голос, не разразится криком, я окажусь самым везучим парнем на планете.

- Миссис Рочестер?

- Кто спрашивает?

- Это Трой, - откашливаюсь, - Трой МакКалистер.

Повисает тишина. Я упираюсь головой о стену и представляю ошеломленное лицо ледяной, идеальной женщины, которая всего в одно мгновение теряет самообладание и становится таким же смертным человеком, как и все остальные.

- Я кладу трубку.

- Нет, нет. Подождите, миссис Рочестер, мне нужна ваша помощь.

- Что? – ее жестокий смех продирает до души. Мне становится так паршиво, что я с силой сжимаю в кулаки пальцы. – Как ты смеешь?

- Простите, что отвлекаю вас, но…

- Как ты смеешь!

- Миссис Рочестер…

- Не звони сюда больше, не при каких обстоятельствах, никогда!

- Я бы никогда не потревожил вас. Но речь идет о моей матери, и мне…, - я грузно выдыхаю. Раскрывать душу перед человеком, которому абсолютно нет до тебя никакого дела, чертовски дрянной номер, - и мне больше не к кому обратиться.