Страница 43 из 75
— Интересно, что задержало Ройза? Я знаю, что он приглашен.
— Мне нет дела до того, появится он или нет! — заявила Лаура. — На самом деле я вздохну с облегчением, если он избавит меня от своего раздражающего общества!
И все же, злясь на себя, она заметила, что ищет в толпе высокого человека с темными вьющимися волосами и мрачным лицом, резкие черты которого подчеркивались доходившими почти до нижней челюсти черными бакенбардами и зловещими усами. Господи, что это с ней? Голова Лауры кружилась от шампанского. Леди Онория строго предупредила ее о том, что она должна пить только пунш, если не хочет опозориться.
Оживленная больше обычного, Лаура сосредоточила свое внимание на трех застывших возле нее мужчинах; обмахиваясь веером, она заявила, что нуждается в отдыхе, и села. Девушка только что отвергла предложение мистера Каррутерса принести для нее бокал пунша, не позволила Реджи Форрестеру помахать над ней веером и отказалась подышать свежим воздухом на террасе с Мишелем Реми. Слава Богу, к ней подошел брат!
— Я собираюсь воспользоваться своей родственной привилегией, джентльмены, и повести сестру танцевать, нравится ей это или нет! Ну, Лаура?
— Кажется, у меня нет выбора. Извините меня. И потанцуйте с другими дамами, иначе леди Онория завтра отчитает меня за то, что я узурпировала внимание самых блестящих мужчин!
— Ты это ловко проделала, дорогая сестра! — с усмешкой в голосе произнес Франко, когда они оказались на многолюдной площадке для танцев. — Как тебе это удается? Ты удерживаешь столько поклонников, ничем себя не связывая. Вы, женщины, не перестаете изумлять меня!
— Это ты весьма ловко освободил меня, дорогой братец! — Лаура скорчила недовольную гримасу. — Господи! Что за вечер! Что приходится терпеть, чтобы заслужить одобрение общества!
— Тебе оно так необходимо? Ты говоришь прямо как Эна.
— Я не желаю слышать ничего плохого об Эне! Ты не понимаешь, в каком положении она находится и как ее воспитывали.
— Очень хорошо, — с поразительным спокойствием произнес Франко. — Не будем это обсуждать, ладно? В отличие от нас Эну не приучили быть независимой в суждениях — я уже смирился с этим!
Лаура подумала, что она не хочет больше ссориться с Франко — ради Эны и собственного покоя. Поэтому она сменила тему, заговорив о чем-то банальном.
И вдруг раздался зычный, заглушающий музыку голос Маннеринга:
— Его светлость герцог Ройз и леди Вестбридж.
— Значит, Трент все-таки решил появиться! — воскликнул Франко. Кружась в танце, он подвел сопротивляющуюся и задыхающуюся Лауру к нижним ступеням мраморной лестницы. В этот момент музыка смолкла.
Будь проклят ее брат!
— Ты не собираешься поприветствовать гостей, Лаура? — сказал Франко тоном, который Лаура ненавидела, поскольку чувствовала скрытую в нем иронию.
— Мисс Морган! Извините меня за опоздание! — произнес Ройз, насмешливо склонив голову.
Он не потрудился объяснить, чем вызвано его опоздание. Заметив это, Лаура взяла себя в руки и невозмутимо ответила:
— Как хорошо, что вы все-таки приехали! Мы просто счастливы. Леди Вестбридж, ваша… светлость, позвольте мне провести вас к леди Онории.
— Постой, Лаура! Я мечтал потанцевать с Сабиной — мне никогда не удавалось сделать это в присутствии Трента! Почему бы нам не шокировать публику и не обменяться партнерами на один танец? — Глаза Франко сверкали, он, похоже, начал получать удовольствие от вечера, проходившего в окружении строгой, чопорной толпы, тщательно соблюдающей «протокол». — К тому же я уверен, что Трент охотно потанцует с моей своенравной сестрой!
Сабина была в платье из синего атласа, отделанном голубыми сапфирами, — она выбрала эти камни под цвет своих глаз. Франко ловко взял Сабину за талию, и девушке пришлось подчиниться. Ройз не возразил, и Лаура не посмела устроить сцену.
— Так ты своенравна? — тихо спросил Трент, крепко сжав ее руку. — Но ты не можешь стоять здесь и пялиться на меня на глазах у всех, моя милая Лорелея!
Не дав ей времени возразить, он повел ее к танцующим, которые смотрели на них и обменивались последними сплетнями и… домыслами — Лаура чувствовала это! Вероятно, сейчас лучше помолчать. Позже ей, несомненно, придется многое объяснить леди Онории. Но он, кажется, был намерен вытянуть из нее какие-то слова.
— Хм… Ты не спрашиваешь, почему я опоздал? Не винишь меня? Даже не изображаешь радость по поводу того, что я, наконец, появился?
Лаура издала тихий, но выразительный звук сквозь стиснутые зубы. Она не позволит ему спровоцировать себя. Не позволит! Но почему он с такой настойчивостью пытался сделать это? Почему? Каковы были его мотивы?
— Должен признать, на сей раз тебе удается владеть собой, Лорелея. Ты молчишь — из твоих уст вырвалось только рычание тигрицы, которое я услышал несколько секунд назад. Знаешь, я восхищаюсь твоей выдержкой, однако чувствую, что в ней есть некоторый вызов, природу которого я не понимаю. Ты заставляешь меня гадать, почему тебе удается пробуждать во мне злость.
Трент сам не знал, почему ему так нравилось дразнить ее. Ему не хотелось признаваться себе в том, что она умела пробуждать в нем гнев. Их связывало незавершенное дело, которое так или иначе следовало разрешить. Сейчас он уже понимал это. В отличие от Лауры.
Комната, наполненная ароматом роз, украшенная изображениями роз и гирляндами из роз, вдруг закружилась; у Лауры перехватило дыхание. О, леди Онория была права — злоупотреблять шампанским не следовало. Лауре захотелось присесть где-нибудь в одиночестве. Она не могла, не желала терять сознание в руках Трента!
Ее лицо вдруг стало бледным. Она чуть было не споткнулась, и Тренту пришлось поддержать девушку. «Черт возьми!» — мысленно произнес он и обратился к Лауре тоном, весьма отличным от того, которым говорил ранее:
— Лаура? Лаура, ради Бога! Что с тобой?
— Ничего, ничего! — удалось произнести девушке после того, как она сделала глубокий вдох. — Просто… просто этот вечер оказался для меня слишком тяжелым. К тому же, помимо всего прочего, вы… Это уже стало невыносимым. Я признаю это — вы довольны? Перестаньте меня мучить — не знаю, почему вы это делаете, чего добиваетесь. Я хочу только одного — чтобы вы оставили меня в покое!
Ей с трудом удалось сдержать слезы горечи и злости, вызванные тем, что она призналась ему в собственной слабости. Трент отругал себя за то, что стал дразнить Лауру в неудачный момент и в неподходящем месте.
— Скоро я отведу тебя к твоим друзьям, Лаура, — резко произнес он. — Обещаю, что не стану навязывать тебе мое общество до конца вечера. — Потом он добавил с металлом в голосе: — Ради Бога, не моргай так — тебе уже следует знать, что твои слезы на меня не действуют. Нам надо внести ясность в некоторые вопросы, готова ты признать это или нет. Мне придется на некоторое время оставить тебя твоим многочисленным пылким поклонникам, поскольку я вынужден на несколько дней покинуть город. — Его тон снова стал насмешливым. — Постарайся не слишком скучать по мне, Лорелея. Мы увидимся, когда я вернусь. В Ройз-Хаусе состоится прием, который устраивает моя мачеха, леди Маргарет, вдовствующая герцогиня Ройз. Леди Онория уже приняла приглашение.
Лишь когда он подвел Лауру к леди Онории и отошел, девушка почувствовала, что к ней вернулся рассудок.
— Ну-ну! — воскликнула вдова. — Кажется, это выглядело не совсем прилично, он повел тебя танцевать сразу же после своего появления. Но думаю, большого вреда от этого не будет. Ему определенно удалось вызвать ревность у всех твоих кавалеров — знаешь, это даже полезно! К тому же я не заметила, чтобы ты сильно возражала, а? — И прежде чем Лаура успела бурно запротестовать, вдова добавила: — Думаю, теперь ты можешь вернуться ко всем остальным. Граф д'Арлинген уже разыскивает тебя. И я заметила, что лорд Энтони посматривает в нашу сторону. Решай, моя дорогая! Вокруг тебя увивается столько мужчин, все в твоих руках, наслаждайся вечером!
Позже Лаура решила, что она действительно получает большое удовольствие от этого вечера, поскольку его светлость герцог Ройз сосредоточил все свое внимание на леди Вестбридж. Мистер Каррутерс пригласил Лауру объехать парк в его новом фаэтоне. Лорд Энтони попросил девушку помочь ему выбрать новых чистокровных лошадей для его конюшни. Реджи Форрестер шепнул ей на ухо, что они должны поговорить наедине, а Мишель сказал, что он приготовил для нее сюрприз. Когда этот бесконечный вечер все-таки завершился, Лаура почти ничего не соображала от усталости и не помнила, что и кому она обещала сделать в ближайшие дни.