Страница 48 из 53
Эйб повернулся и встретился со мной взглядом. Он нахмурился и сделал еще один глоток кофе, прежде чем снова повернуться к окну. Он привык к моей ненависти. Но он понятия не имел, насколько это стало больше по сравнению с прошлым. Я хотел начать вырывать руки из его тела. Даже то, что я смотрю на него, приводит меня в бешенство.
— Ты собираешься спросить о ней? — Зарычал я.
Он пожал плечами.
— Она здесь, как я понимаю. — Он предполагал. Он не волновался. Он просто предположил.
— Что тебя испортило так сильно, что ты смог стать настолько бессердечным? — спросил я с ненавистью в голосе.
— Боль, которую ты никогда не сможешь понять, мальчик, — ответил он. Его голос был без эмоций.
— Она похоронила свою мать одна, сукин ты сын. И ты знаешь это.
Он не ответил.
— Она так чертовски невинна и одинока, — сказал я, пытаясь заставить его признать это, или я выбью из него все дерьмо.
— Теперь уже нет, так ведь? То есть невинна и одинока, — сказал он. Мой гнев достиг точки кипения, и я пересек кухню. Он повернулся как раз вовремя для того, чтобы я смог схватить и отбросить его к стене.
— Чертов кусок дерьма! Никогда, ты слышишь, никогда даже не намекай что Блэр менее чем невинна! Я прикончу тебя! Мне наплевать на то, кто хочет тебя! — кричал я.
Эйб выпустил кофе из рук, и чашка разбилась, но я проигнорировал это. Он не выглядит так, будто заботится о ней. В этом человеке была пустота, которую я не понимал.
— Ты спал с ней? — спросил он спокойно.
Я снова ударил его об стену, достаточно сильно, чтобы посыпавшаяся штукатурка присоединилась к осколкам чашки.
— Закрой рот! — взревел я.
— Раш! — истеричный голос моей матери прорвался сквозь пелену ярости.
— Не твое дело, мам, — сказал я, не отводя глаз от человека, которого я был готов убить голыми руками.
— Не похоже, что она сейчас также одинока, — сказал Эйб.
Я проглотил страх, который цеплялся за мою грудь.
— Она не будет. Она никогда не будет одинока. Я всегда буду рядом с ней. Я буду охранять ее. Я буду заботиться о ней. У нее всегда буду я.
— Кто? О чем ты говоришь, Раш? Отпусти Эйба, — Моя мама подошла ко мне и дотронулась до моей руки.
Блэр скоро спустится вниз. Я не могу убить ее отца. Только если она попросит меня. Тогда он труп. Я отпустил его и отстранился.
— В следующий раз осторожнее говори о ней. Я не хочу ничего другого, кроме как видеть, как ты страдаешь, — предупредил я его.
— Раш, хватит! — Ногти моей матери вцепились мне в руку, и я пытался освободиться от нее.
— Ты тоже не трогай меня. Ты хотела, чтобы этот кусок дерьма появился в нашей жизни. Ты позволила ему бросить ее. — Я показал пальцем на нее.
Шок моей матери был обращен к беспорядку, когда она увидела разбитые вещи.
— Вы навели беспорядок здесь. Идите в гостиную, пока кто-нибудь не поранился. Вы должны объяснить мне свое поведение, — сказала она, выйдя из комнаты, и рассчитывая на то, что мы пойдем за ней. Я смотрел, как она уходила, затем посмотрел на Эйба.
— Ты не сможешь сделать ничего хуже того, что я пережил, — сказал Эйб, затем он повернулся и пошел за моей матерью из кухни.
Как этот человек мог воспитать кого-то такого, как Блэр. Я не понимал, как та женщина наверху, в моей кровати может быть связана с этим человеком. Я мог представить Нан, но не Блэр.
Я должен был поговорить с моей матерью и Эйбом. Это то, из-за чего я ушел из постели от Блэр. Я зашел в гостиную, а моя мать смотрела на меня с открытым ртом.
Очевидно, Эйб сказал ей что-то.
— Ты… Ты… Я не могу поверить в это, Раш. Я знала, что ты спишь со всеми вокруг, но ты должен был как-то себя ограничить. Эта девочка использует тело, чтобы контролировать тебя. — Я покачал головой и подошел к своей матери. Я перестал закрывать глаза на то, что говорят о Блэр. Я больше не забочусь о том, кто это сказал, кто бы это не был, он заплатит.
Эйб встал между нами, но его внимание было направлено на мою мать.
— Будь осторожна в выражениях. Блэр — моя дочь. — Его предупреждающий тон удивил меня. Это не оправдывало его другое дерьмо, но он защищал ее.
— Я не могу поверить, Раш. О чем ты думал? Ты знаешь, кто она? Что она значит для нашей семьи? — сказала она таким испуганным голосом, как будто я совершил преступление. Она обвинила Блэр в том, что никогда не было ее ошибкой. Почему в эту сумасшедшую идею моя семья так сильно верит?
— Ты не можешь считать ее виноватой. Она даже еще не родилась. Ты понятия не имеешь, как она прошла через все. Через все то, в чем виноват он, — сказал я, указав на Эйба. Я знал это, и я никогда этого не забуду.
— Не обвиняй его во всех смертных грехах. Это ты пошел и нашел его для меня. Поэтому, независимо от того, через что он заставил пройти ее, ты начал все это. А теперь ты идешь и спишь с ней? Действительно, Раш. Боже мой, о чем ты думал? Ты точно такой же, как твой отец. — Моя мать любила обвинять меня в том, что я похож на Дина, когда она сердилась на меня. Я был благодарен за то, что не был таким, как она.
— Помни о том, кто владеет этим домом, мама, — напомнил я ей.
— Ты можешь поверить в это? Он отворачивается от меня из-за девушки, которую он только что встретил. Эйб, ты должен сделать что-нибудь. — Моя мать умоляюще смотрела на Эйба, и я хотел рассмеяться. Она думала, что он сделает что-нибудь. Это ерунда. Я устал от этого. Я должен был избавиться от этого дерьма прежде, чем Блэр проснется.
— Это его дом, Джорджи. Я не могу вынудить его сделать что-то. Я должен был ожидать чего-то такого. Она так похожа на свою мать.
Его слова заставили меня сделать паузу. Что, черт возьми, он подразумевал этим?
— Что это означает?
Моя мать заревела, уже зная, что он имел ввиду.
— Мы говорили об этом раньше. Причина, по которой я оставил вас ради неё, состояла в том, что она была ничьей. Я не позволил ей уйти.
— Я знаю это. Я не хочу слышать это снова. Ты хотел ее так сильно, что оставил меня беременную разбираться с отменой свадебных приглашений, — сказала мама, прерывая его.
— Любимая, успокойся. Я люблю тебя. Я просто объяснил, что у Блэр есть обаяние ее матери. Невозможно не быть очарованным ей. И она столь слепая к тому, какой была ее мать. Она не может побороть это. — Сказал Эйб.
Я уставился на него в ужасе. Он думал, что это было с ним. Он действительно верил в это? Я не любил гребаное обаяние. Она намного больше. Разве он не видит этого? Слепой ублюдок.
— О господи! Эта женщина когда-нибудь оставит меня в покое? Она всегда будет разрушать мою жизнь? Она умерла и вопиет из могилы. Ко мне вернулся любимый мужчина, наша дочь наконец обрела отца. И вот, на тебе. Ты взял и переспал с этой девчонкой! — Моя мать была рассерженна, и у меня не было времени для ее истерик. Я должен волноваться о Блэр.
— Еще одно слово против нее, и я сделаютак, чтобы вы уехали, — я предупредил ее в последний раз. Она
не будет плохо относиться к Блэр в любом случае.
— Джорджи, дорогая, пожалуйста, успокойся. Блэр — хорошая девочка. То, что она сюда приехала, еще не конец света. Ей надо где-то остановиться. Я ведь тебе уже все объяснял. Я знаю, ты ненавидишь Ребекку, но она была твоей лучшей подругой. Вы с детства дружили. Вы были как сестры, пока я все не разрушил. Блэр — ее дочь. Прояви сострадание. — рассуждал он, пытаясь образумить мою мать. Она была безумно сосредоточена на себе, как моя сестра.