Любовь коварству вопреки

Мелани нехотя уступила его просьбе. Что она может ему рассказать интересного?

— А с какого времени вы, собственно, валяетесь здесь в таком состоянии? — решилась она спросить, присев в кресло, на котором уже основательно расположился Эдгар. Мел посадила собаку себе на колени и внимательно посмотрела на Дэвида Клэйтона.

— Не знаю, погодите… — Он задумался. — Кажется, уже три дня. В субботу я почувствовал себя как-то странно, а в воскресенье утром уже с трудом смог подняться. Примерно до обеда кое-как продержался. И с этого момента остальные дни прошли словно в тумане, всплывают лишь отдельные неясные фрагменты. — Мужчина запнулся Похоже было, что он напряженно раздумывает. Потом продолжил: — Помню, приходил мой брат. — В голосе Дэвида все еще звучала неуверенность. Чувствовалось, что эта тема его очень волновала. — Не знаю точно, когда это было, но совершенно определенно, что Уилл находился здесь, потому что мы опять сразу же поссорились и я выставил его за дверь. После этого совсем ничего не помню, хотя нет, помню! — Он кивнул. — Я снова пошел в спальню. А вот что случилось потом — понятия не имею.

— Видите ли, когда я вас нашла, вы уже пролежали, наверное, не меньше двух часов на полу без сознания, — объяснила Мелани. — У вас была очень высокая температура и эта ужасная рана на голове. Вероятно, вскочив в лихорадочном бреду, вы начали бродить, как привидение, затем упали и поранились. А часто вы ссоритесь со своим братом? — спросила она, чтобы отвлечь Дэвида от его раздумий, которые все равно не могли ничего дать, кроме нового приступа головной боли.

Лицо его скривилось в гримасе отвращения, словно речь шла о червях или глистах.

— Мы с Уиллом редко видимся, — все же ответил Клэйтон. — По правде говоря, только один раз в году. Должен признаться, я не выношу своего брата, и он отвечает мне взаимностью.

— И сейчас был этот самый «один раз в году»? — спросила Мелани.

— Нет, — тихо сказал Дэвид, — Уилл пришел из-за… — Он опять попытался припомнить события того дня, но не смог. — Начисто забыл, — разочарованно пробормотал Клэйтон. — Помню только, что мы крепко поспорили, но это, собственно, происходит всегда, когда с ним встречаемся.

Мел задумчиво разглядывала его. Странный человек этот Дэвид Клэйтон. По-видимому, окружающие люди мало что для него значили. Он не переносил даже собственного брата. Это отнюдь не свидетельствовало об общительном, добродушном характере.

— Сейчас вам нужно поспать, — предложила Мелани чуть погодя. — А я тем временем попробую сделать хоть часть своей работы. У вас есть какие-нибудь особые пожелания относительно еды?

Дэвид растерянно посмотрел на нее, потом кивнул.

— Я хотел бы цыпленка, — сказал он. Голос звучал утомленно. — Вы все найдете в морозильнике. «Хэгмен» привез на прошлой неделе.

«Хэгмен» — это супермаркет в Уэст-Энде. Мелани и Айрин редко делали там покупки, потому что большинство товаров продавалось дороже, чем в «Старсете» или в «Голдхоне», где можно было прилично сэкономить на распродажах.

«Но меня совершенно не касается, где мистер Клэйтон закупает продукты», — подумала Мел, сидя спустя некоторое время в столовой над своими рисунками. Работать за обычным столом было не слишком удобно, но лучше так, чем совсем ничего не делать. Ее агент свернет ей шею, если она не сдаст вовремя заказ.

Так всю вторую половину дня Мелани делала рисунки для серии комиксов в один из журналов. Потом поставила в духовку цыпленка и, поскольку Дэвид глубоко и крепко спал, принялась выдергивать сорняки из стыков между плитами на террасе.

В последующие дни Мел провела немало часов в саду у Клэйтона. Поскольку доктор Лоуэлл продолжал настаивать на соблюдении пациентом строгого постельного режима, Дэвид подолгу спал, а Мелани скучала. Но она не хотела оставлять больного одного, опасаясь, что тот может встать и навредить тем самым своему здоровью. Поэтому с утра она работала над серией рисунков, а после обеда потихоньку приводила в порядок сад.

Эдгар, который почти неотлучно дежурил у кровати Дэвида, приобрел привычку всякий раз докладывать Мел, что его друг проснулся. Пес сразу мчался на террасу, трижды громко лаял и после этого снова возвращался сторожить Дэвида, чтобы тот не вздумал встать с постели. Эдгар действовал точно в соответствии с указанием своей хозяйки.

— Хуже, чем за решеткой, — посетовал однажды Клэйтон, но ни Мел, ни Эдгар и не подумали сложить с себя полномочия надзирателей, поэтому Дэвиду не осталось ничего другого, как смириться.

Через неделю ему, наконец, разрешили вставать. Дэвид радовался этому, словно ребенок, но, когда сделал несколько шагов, у него так закружилась голова, что пришлось отказаться от планируемой экскурсии по дому, и он охотно снова улегся в постель.

Мел начала медленно и осторожно выхаживать Дэвида. Сначала она разрешила ему сидеть минут по пятнадцать у окна в спальне, наблюдя за Эдгаром, который не оставлял без своих «визиток» ни одного дерева в саду. Затем Дэвид смог уже разгуливать по всему верхнему этажу, а в конце недели ему было позволено выйти из дома и посидеть на террасе.

Он выглядел совсем поправившимся. Цвет лица стал здоровым, движения — уверенными, походка — прямой.

— Думаю, что я больше вам не нужна, — сказала Мелани, глядя, как Дэвид наливает себе в стакан лимонад. — Сегодня вечером наконец-то буду спать в своей собственной постели.

— А в моем доме вам что, плохо спалось? — Дэвид бросил на нее недовольный взгляд.

Мел вздохнула. Она бы не взялась утверждать, что за это время прикипела душой к Дэвиду Клэйтону. Да, он мог быть очень приветливым, но, по мере того как здоровье его восстанавливалось, общаться с ним становилось все труднее.

— Неуместный вопрос, — возразила Мелани. — Спала я очень хорошо, но это же не мой дом. Но главное, вы больше не нуждаетесь во мне, и, откровенно говоря, я рада, что могу снова вернуться к своему привычному ритму. — Она усмехнулась, и Дэвиду показалось, что она слегка подтрунивает над ним. — Полагаю, — продолжила девушка, — вы тоже будете рады делать все, что вам хочется. Насколько я успела понять, вы не такой уж компанейский парень, чтобы чувствовать себя несчастным, если вас не окружает куча народу.

— Мне вообще не нужно, чтобы меня кто-либо окружал, — ворчливо ответил Дэвид. — До сих пор я прекрасно обходился один.

— Вот и отлично! — Мелани облегченно вздохнула. — В таком случае я могу спокойно удалиться.

— Вы будете считать, что я слишком многого требую, если попрошу вас время от времени заходить ко мне? — жестко спросил он, изменившись в лице. Судя по манере, в которой это было сказано, просьба скорее напоминала приказ.

Мелани обозлилась. Этот человек и впрямь не подарок.

— Послушайте, — сурово поставила она его на место. — Я живу неподалеку отсюда. Если вам станет скучно или захочется с кем-то поболтать, то вы с таким же успехом можете зайти ко мне.

Дэвид поднялся. Он выглядел раздраженным, но Мел это не волновало. В конце концов, она была права.

— Пора мне приниматься за дела, — пробормотал Дэвид, направляясь в гостиную. — Мы еще пообедаем вместе, или вы хотите немедленно отправиться домой?

— Не знаю, — задумчиво ответила Мел. — «Что она здесь забыла? Благодарности от такого типа, как Дэвид Клэйтон, все равно не дождешься». — Во всяком случае, я должна еще прибрать в своей комнате.

— По крайней мере, попрощайтесь, прежде чем уйдете, — хмуро попросил Дэвид, потом переступил через порог и исчез в глубине дома. Сразу вслед за этим где-то хлопнула дверь, потом все стихло.

— Когда в следующий раз ты что-то найдешь, тут же закапывай под розы миссис Бурлестер, а не тащи за собой в дом! — приказала Мелани Эдгару, который сидел на ступеньках террасы и с интересом наблюдал за птичкой, выклевывавшей червяка из цветочной грядки. — И больше никогда меня не зови, если этот ужасный человек окажется в затруднительном положении. Понял, Эдди?