Страница 53 из 74
– Госпожа иата! Рад вас видеть в добром здравии! – в глазах Нарана блестел огонек насмешки. Наверное, хотел еще что-то сказать вроде «Как это? Вы еще никуда до сих пор не вляпались?».
Я скривила лицо в якобы приветливой улыбке и ответила:
– Я тоже рада вас видеть в целости и сохранности, господин куратор!
Он потешно хмыкнул, уловив мой ответный сарказм. За эти два напряженных месяца я осмелела и обрела достаточную уверенность в себе. Прекратила всего и всех стесняться и начала потихонечку привыкать к особенному ко мне отношению. Появилась особая манерность и вольность в движениях. Он это сразу заметил, что явно ему понравилось.
Прозвенел звонок, оповещающий начало занятий.
– Хорошо, господа учащиеся, - обратился Наран ко всем. – Сегодня мы все выходим на парфлет (это такая ровная площадка с невысоким ограждением на крыше, где садились флайеры и ниясыти). - С этого дня мы будем помогать нашим подопечным крепнуть в крыльях.
Все шумно загудели. Пришло время. Наконец! Я знаю, что некоторые уже пробовали и хвастались, что у них получалось. А я побаивалась и берегла свою Забаву. Еще налетается. Впереди вся жизнь. Чего спешить?
В общем, мы все толпой по порциям отправились наверх. Все в лифт не поместились. Я оказалась в последней ходке лифта вместе с моими завсегдатаями – Мартом, Магоном и Лией и нашими ниясытями. На парфлете было ветрено. Порывы воздуха постоянно закидывали волосы то на глаза, то в рот. Знала бы, что на крышу пойду, так волосы бы заколола. А так! Намучаюсь я!
Первый урок полета наших больших уже «малышей» прошел довольно успешно. Нам помогало значительное количество помощников-ниясытей, которые страшно любили подсоблять малышам становиться на крыло.
Вся наша группа расположилась в центре площадки, а по периметру нас окружили взрослые ниясыти. Среди них стоял и Наранов Натон. Я его сразу узнала.
Наши малыши выстроились в шеренгу, а мы расположились каждый напротив своего. По объяснению Нарана мы должны были поощрять их подпрыгивать, чтобы они отталкивались задними мощными лапами и махали крыльями, а дальше сработает природа.
Итак, наши подопечные начали прыгать и махать всеми частями тела, не только крыльями. У моей Забавы вышло сразу. Она легко поднялась в воздух и сильно забила крыльями. Рядом возник Натон, подбадривающе урча. На сегодняшний день главным являлось для малышей - научиться держаться в воздухе. Рядом со мною стоял Март и с глубоким сопереживанием махал своему Нуку, словно за него пытался взлететь. Тот пыхтел изо всех сил. Выходило плохенько. В очередной раз он припал к земле и замер, недовольно протестуя против попыток взлететь, мол, ему и так пока хорошо пешком ходить. Март ворчливо настаивал, называя его кем-то, кто любит ползать по земле, похожим на червя. К Нуку подлетел Натон и подбодрил его, показывая как правильно. Помогло. Нук покорно попробовал снова. А моя Забава торжествовала, так как у нее получалось легко и быстро. Мне оставалось только радоваться за нее. Та самодовольно начала подниматься выше, явно с целью выпендриться перед другими. Другие восторженно загорланили ей. Она решила на этом не заканчивать и повернулась на месте, от чего сразу же потеряла равновесие и канула вниз. Балерина воздушная, елки-палки, тут нашлась! Мое сердце ухнуло за ней же – вниз, и я резко ойкнула. Из ниоткуда возник нур и подхватил ее, осторожно опустив на землю. В движениях его совсем не было гнева, лишь легкий укор, что так не стоит делать на первых уроках полета. Забава встревожено пискнула ему что-то, покорно извиняясь. Я хотела вмешаться, но голос куратора сзади остановил меня:
– Не мешай. Она в надежных лапах, - я оглянулась, чтобы посмотреть на него.
Наран не смотрел на меня, неотрывно следя за Забавой и тем нуром. Поглазев на него с прищуром полминуты, я все-таки вернула свое внимание обратно к Забаве. А те тем временем уже поднялись вверх, и нур отпустил ее. Она расправила крылья и повисла в воздухе. Ветер наполнил ее крылья и легко поддержал на лету. Тот нур повис рядом и подбадривающе заурчал. Забава повернула в его сторону голову, желая кокетливо ответить, и опять сбилась, хаотично замахав крыльями. Нур вильнул под нее, поддержав в крыле, и моя королева снова обрела равновесие. А он же парил рядом, почти не шевелясь, заворожив меня ровными, величественными и спокойными движениями. Этот нур был крупнее Натона, сильнее и выдержаннее. Я узнала его. Это тот ниясыть, что летел рядом с флайером, когда я путешествовала на свой первый прием. Я еще тогда, помню, обратила на него особое внимание. Кто это? Чей он? А в это время Забава сосредоточилась на дыхании и поймала волну. Теперь она не так лихорадочно била воздух и намного легче ловила его потоки, словно сумела почувствовать их и свое крыло. Тот нур одобрительно ей присвистнул, и, как я поняла, предложил ей потренироваться в спуске и подъеме. Получалось довольно сносно. Хорошо, видно, ее учитель объяснял.
Наконец, Наран объявил о завершении занятия и велел всем, чтобы малыши спустились. Забава послушно шлепнулась рядом со мной. Запыхалась, бедолага. Рядом сразу за ней сел и тот нур-учитель. На меня пахнуло до боли знакомым хвойным ароматом и все сразу стало понятно, чей это был нур. Лахретов Лирит. Я упоенно уставилась не него, восхищаясь его великолепием и величавостью. Лирит снисходительно поглядел на меня своим большим глазом. В голове я четко услышала ясное приветствие. От удивления даже отшатнулась. Забава, вскинув горделиво голову и повернувшись в его сторону, благодарно затрубила. Лирит выдержал паузу, внимательно наблюдая за нею, и повторил то же. Тогда королева кокетливо ткнула носом Лирита в плече, вызвав у него игривый грудной перелив низкого стона и довольное урчание.
Я не сводила с них восторженного взгляда, когда к ним подошел Натон, и мордой игриво ткнул Лирита с другой стороны в бок. Они, оказывается, друзья. Я воспользовалась возможностью сравнить Натона с Лиритом. Натон казался мельче, тоньше, изворотливей. Лирит крупнее, сильнее, вальяжней.
– У Забавы сегодня вышло даже лучше, чем только могло быть, - оказывается, Наран никуда от меня и не уходил, внимательно вместе со мной наблюдая за моей королевой. Его голос звучал очень доброжелательно.
– У нее хороший учитель, - ответила я, не отрывая от главных героев парфлета глаз.
– Лирит - один из самых лучших учителей. Хм, лучшим ученикам – лучших учителей, - деловито заметил куратор.
Я повернулась к нему и вопросительно подняла брови. Что он хотел сказать этим?
– Ну, что ж, госпожа иата, занятия закончены. Не опаздывайте на следующий урок, - он кивнул в сторону кабины лифта, маленьким куполом возвышавшимся из пола площадки, куда уже ручейком потекли мои одногруппники.
Я кивнула ему и позвала Забаву. Та послушно заковыляла за мной. Положив ей на плече ладонь, я похвалила за старания.
– А что это ты за звук в конце издала только что?
– Я так поблагодарила Лирита.
– Ишь, кокетка какая! – шутя, пожурила я свою малышку. – Еще не скинула всю скорлупу, а уже глазки строишь!
– Я уже не маленькая! – возмутилась она.
– Кто бы спорил! – хмыкнула я. – Но еще и не взрослая.
– Они так не считают, - обиженно буркнула она, покосив назад фасетчатый глаз, как раз туда, где стояли два друга-нура.
– С чего это вдруг ты так решила?
– Вот, смотри, - и она оглянулась.
Те двое игриво толкали друг друга. Забава гибко прогнулась и издала тонкую нежную трель. Первым среагировал Лирит, поймав передней лапой разогнавшуюся морду Натона, и мгновенно повторил ее же трель, но более глубоким и зычным голосом. Натон высунул голову из лапы друга и тоже повторил, но звонко и искристо. Я иронично фыркнула, потрепав по шее подругу, и повернулась в сторону лифта. В уже прибывшей кабинке лифта стоял ожидавший нас с Забавой Наран. Сказать, что он был явно удивлен, не сказать ничего! Хотелось громко рассмеяться, глядя на его вытянутую физиономию, но сдержалась, а то опять что-нибудь съязвит. Смастерив умное выражение лица, я молча вошла в лифт. Куратор нажал на пятый учебный корпус и машина тронулась. За всю дорогу он не проронил ни слова, задумчиво глядя на мою королеву. Спрашивать его не отважилась, но внимательно уставилась на его профиль. Интересно, о чем он сейчас думает? О странном поведении моей малышки или Натона? Как услышать его мысли? Кто знает, может, это Забава прочитала мое желание, но в тот же момент, как я спросила себя об этом, снова увидела образ старинной книги, о которой часто думал этот человек. «Зарунская рукопись»… Неужели это о ней он думает? И догадывается ли он, что я только что увидела его мысли?