Страница 23 из 74
Спрашивать его о том, что сейчас не имело смысла и значения – идея была не очень. Его видимо мои вопросы сегодня раздражали и одновременно забавляли. Да я и сама себя неплохо забавляла. Даже ниясыть свою назвала не даром Забавой. Я хмыкнула, открыла дверь и зашла в раздевалку.
В раздевалке я оперативно переоделась в свою форму, состоящую из легкой водолазки и свободных штанишек, собранных внизу резинкой. Девочки тоже занимались именно этой операцией. Они о чем-то между собой перешептывались. Я их не слышала. Думала о своем. Всё пыталась отойти еще от вчерашнего с господином Нараном разговора. Даже, несмотря на то, что сейчас мы с ним так мило пообщались, и никто из нас не упоминал о той самой беседе о замужестве, я думала о ней. Вроде с утра сегодня решила, что не буду об этом думать. Ведь у меня же впереди ещё три года. Что-нибудь придумаю. Почему же мое сердце не на месте? И вообще, почему я так остро вчера отреагировала на нее? Ведь еще в поселке Со я уже подумывала о своем замужестве... Что же поменялось?
Я села на лавочку и притихла. Ушла в себя. Рядом кто-то сел.
– Ты сегодня какая-то задумчивая...- услышала я чье-то нежное сопрано рядом и повернула голову.
Это была Лия Марахит. Она смотрела на меня красивыми ядовито-зелеными глазами.
– У меня есть о чем подумать, - ответила я.
– Наверное, у каждого из нас есть о чем подумать, - согласилась она, мило улыбнувшись.
Что-то было в этой улыбке теплое и притягательное. Я ее заметила еще в том флайере, что мы сюда летели. Хорошая и приятная девушка. Ее Резотта преданно к ней тулилась, заглядывая ей в лицо. Впрочем, почти то же самое делали все малыши-ниясыти.
– Вчера вы с Мартом так быстро ушли из столовой.
– Да. Надо было, - что-то сейчас я не была расположена к доверительной беседе.
Она посмотрела на хронометр на руке.
– Ой! Уже надо идти. Скоро начнётся занятие.
Я кивнула. Встала и направилась к двери, что вела в спортзал.
То, что называли спортивным залом, трудно было назвать залом. Скорее - целым крытым стадионом. Здесь было всё. Всё, что только нужно для физической подготовки. Тренажеры, снаряды, лестницы, канаты, альпинистские стены, маты, беговые дорожки и даже бассейн. Последний находился у самого края под стеной. Над ним в несколько уровней располагались трамплины разной длины и ширины. Интересно, что и над бассейном были канаты. Может, с них тоже прыгали в воду? Я сперва даже растерялась. Куда идти?
В зале (буду его называть как все) было еще несколько групп, но без ниясытей. У них с нами проходили параллельные занятия физической культуры. Когда мы появились на горизонте, все, как один, повернули головы в нашу сторону. Хотя... что уж тут скажешь. Мы очень эффектно смотрелись. У нас даже формы были другими. Утех она была синей. У нас – чисто белой. Мы увидели стоящего слева у стены куратора и, по совместительству, еще преподавателя по физкультуре и истории. Он стоял в своей любимой позе. Ребята уже находились возле него. Он что-то им объяснял.
Увидев нас, куратор замолчал и замер, наблюдая за нашим приближением. Забавное у него было выражение лица. Не то он любовался, не то просто ждал... Не пойму я его. Нас, девушек-наездниц, насчитывалось всего восемь из двадцати одного в нашей группе. Говорят, что это довольно неплохое соотношение. Ниры менее притязательны в выборе наездниц, поэтому они могут выбрить себе девушку и с более холодным нравом. Им же не надо было яйца откладывать.
Подошли. Стали. Наран молчит. Смотрит на нас. Потом, внезапно, словно очнувшись ото сна, он произнес:
– Ну, вот мы все в сборе. Приветствую вас в полном составе. Сегодня у нас первое занятие по физической культуре. Вводный инструктаж и легкая разминка. Теперь это будет нашим постоянным началом дня, чтобы вы смогли рассеять ферментную дрему из ваших голов. После ночи глубокого сна единения вам необходимы физические упражнения. Иначе, все ваше обучение не пойдет впрок, - он посмотрел на меня в первый раз. - На вводном инструктаже, прошу вас, будьте внимательны. И ещё. Мне будет помогать мой Натон. Его присутствие будет полезно для малышей. Они проще поймут движения и упражнения, если они будут смотреть на него, - он сделал паузу. - Вопросы есть? Да, Магон.
– Господин куратор, а девушки будут заниматься с нами наравне? - наш любопытный "ушастик" снова задал интересный вопрос.
– Первые занятия - да. Потом я буду давать указания, и устанавливать нормативы отдельно. Ещё вопросы? Хорошо, - сказал Наран и, когда все скромно отмолчались по-поводу вопросов, продолжил: - раз их нет, приступим к вводной части. Я объясню вам технику безопасности и правила поведения в зале. Я ожидаю от вас неукоснительного их соблюдения и полного послушания. Это может сохранить вам здоровье. Итак, начнем-с.
И он повел нас по залу. Показывал все снаряды, тренажеры и, подробно их описывая, указывал как себя с ними необходимо обращаться. Через пол часа мы подошли к огромнющему окну на всю длину зала от потолка до пола (это любимый дизайн архитекторов атконнора, да, впрочем, и всего общества Ира). Оно было поделено на большие квадратные сектора. Господин куратор нажал на какую-то консоль на раме, и окно открылось (точнее испарилось). Я так поняла, что та же самая технология применялась на многих автомобилях и вообще любом транспорте. Из рамы выходил настэ, куда сверху опустился ниясыть и по нём вошел в зал. Остановился рядом с Нараном.
– Это мой нур (так называли самцов ниясытей). Его зовут Натон. Мы будем вместе сотрудничать и в дальнейшем, - он положил ему руку на шею, - вам станет легче.
Я залюбовалась Натоном. В сравнении с малышами, он развит пропорционально, гармонично. Это и понятно, он уже зрелая особь, а наши малыши только начали свое развитие. Снова внутри возникло то невероятное восхищение, которое у меня появилось в первый раз, когда я его увидела. Что-то рядом радостно пискнуло, да так громко! Это не я. Я пищать не умею. Медленно дошло, что это была Забава. Она громко свистнула и заурчала. Я перевела удивленно взгляд на нее. Она восторженно глазела на Натона. Видимо, ей передались мои восторженные чувства или же ей радостно было видеть вообще взрослую ниясыть, я не могла ее понять. Так, надо брать себя в руки. Забава слишком ярко передает все, что я чувствую. Её поведение и возгласы привлекли внимание Натона. Он опустил голову на уровень моей малышки и так зычно застонал. Меня пробрало. И тут я ясно осознала, что он почтительно приветствует молодую королеву. Он ее чувствует. Ему это нравится. Я боковым зрением заметила, что Забава затопала на месте. Довольно заурчала, раскрыла крылья, чуть не сшибла меня с ног, и изогнула изящно свою тонюсенькую шею.
– Кокетничает, - услышала я рядом чье-то заключение.
– Конечно, она же будущая королева!
Все заворожено наблюдали за этой парочкой. Даже Наран. Он в этот момент был таким задумчивым. Я глядела на него и чувствовала, как в груди росло любопытство. Кто он? Чего хочет? Почему он такой мрачный? Господин Наран хлопнул друга по шее и сообщил о начале разминки.
Вот, выйдя на ровную площадку, покрытую странным ворсом, господин куратор стал показывать нам элементы упражнений разминки, велев стать нам кругом (довольно большим). Натон же показывал разминку для малышей. Ой, и потешно-то было! Я чуть живот не порвала от смеха. Не могла сосредоточиться на своих движениях. Господин Наран постоянно делал мне замечания. Но ничего не могла с собой поделать! Я велела повторять Забаве за Натоном.
Все это время господин Наран был весьма сдержан, кроме тех случаев, когда я доводила его своим реготом. Отпустил он нас за десять минут до окончания занятия. Я хотела его спросить о том, что значило поведение Забавы. Но он, отпустив нас, сразу повел Натона к тому окну с настэ, чтобы выпустить наружу. Я стояла и наблюдала за ними. За тем, как он шел рядом с Натоном, положив руку на плече и слегка опустив голову. Как открыл окно. Как следил за своим другом, когда тот взмыл в небо. Как долго еще стоял у настэ, не оборачиваясь. Я так и не дождалась. Пошла в раздевалку. Там уже все девчата переоделись. Когда я зашла, они странно глянули на меня. Кто с осуждением, а кто с сочувствием. Что бы это значило?