Ночная бабочка

Спустя час у Кайлы появилась надежда, что, возможно, Уолвертон ушел. За последнюю неделю она много слышала о нем, обычно за чаем, когда женщины сплетничают о разных скандальных вещах, перемывая косточки всем и каждому. Что касается Бретона Колби Бэннинга, герцога Уолвертонского, то его жизнь была излюбленной темой светских кумушек. О нем распространялись слухи один невероятнее другого.

Говорили о том, что он якобы содержал любовницу, во всяком случае до недавнего времени, а затем подарил ей великолепный дом в сельской местности и расстался с ней, оставив прощальное письмо.

— Суровый способ прекращения отношений, я так считаю, — сказала со вздохом леди Уорбриттон. — Это только подтверждает то, что герцог — истинный житель колонии. Там немного найдется людей с хорошими манерами. Не важно, что он родился в Англии и унаследовал большое состояние.

— Конечно, — подхватила мысль Амелия Линуорт, лицо которой прямо-таки затряслось от напряжения. — Он красив, в нем есть что-то интригующее, а вот по материнской линии он никакой не аристократ. Я имею в виду то, что говорили в свое время, — его мать была местной принцессой в Америке. Но моя матушка считала, что все выходцы из той страны — грубые и неотесанные. Правда, она не говорила этого вслух или в присутствии Колби Бэннинга, потому что он не из тех, кто позволит себя оскорбить. Он дрался не на одной дуэли, как вы знаете. А сын его, я слышала, такой же горячий и грозный, как и его отец. Правда, отличается в другом — тот не знал ничего, кроме карт и бренди.

Когда беседа коснулась Эдварда Ривертона, кое-кто, очевидно, вспомнил, что Селеста была дружна с несчастной Фаустиной, поэтому тему тут же оставили. И очень хорошо. У Кайлы больше не было сил слушать разговоры про Уолвертона.

Он явно не жалел расходов, чтобы его кузины были представлены обществу в этом сезоне. Пока лишь две старшие. Младшим придется год-другой подождать. Его кузины — ее единокровные сестры. Интересно, они когда-нибудь думали о ней? Проявляли интерес к сестре, которую бросил их отец? Или же верят лжи о том, что она незаконнорожденная и всего лишь очередная вымогательница, которая вознамерилась отнять у них отцовские деньги. Кайла старалась об этом не думать, не брать в голову, что, по всей вероятности, они не хотят ее видеть, их нисколько не интересует ее судьба. Это могло объясняться и тем, что они всегда были вместе, что у них есть мать, а у Кайлы нет никого, кроме дорогой тети Селесты.

— Графиня дю Буа, — прозвучал вкрадчивый голос рядом с Кайлой, и она вернулась к действительности. Возле Селесты стоял элегантный джентльмен. — Рад снова вас видеть. Насколько я понимаю, вы уезжали из Лондона.

Селеста энергично замахала веером и сдержанным тоном сказала:

— Да, милорд, я совсем недавно вернулась в Англию и привезла крестную дочь.

— К началу сезона? Я вижу очаровательную юную дебютантку. Она тоже будет представлена? — Он улыбался, однако что-то недоброе таилось в его улыбке и удивительно бесцветных глазах. Кайле было не по себе, когда Селеста представляла ее джентльмену.

— Представляю свою крестную дочь мисс Ван Влит. Это лорд Брейкфилд, граф Нортуикский, Кайла.

— Кайла? — Нортуик приподнял кустистую бровь, и на какой-то момент в его глазах что-то вспыхнуло. — Необычное имя. Весьма необычное, хотя, мне кажется, я его раньше слышал.

Кайла позволила Нортуику взять ее руку и прижаться губами к тыльной стороне ладони — благо она была в перчатках, потому что прикосновение его рта к голой руке было бы ей неприятно. По непонятной причине Кайле вдруг сразу подумалось о всевозможных неприятных вещах.

Быстро, насколько это позволяли хорошие манеры, убрав руку, она сдержанно кивнула и пробормотала приветствие. Граф был выше среднего роста и смотрел на нее сверху с чуть насмешливой улыбкой, при этом тонкие губы его, казалось, совсем исчезли, превратившись в ниточку.

— Вы бесподобно милы, мисс Ван Влит. Должно быть, это семейная особенность, потому что ваша крестная мать долгое время была украшением лондонских вечеров.

В словах и тоне лорда Брейкфилда чувствовалась издевка, и Селеста холодным тоном, сверкнув глазами, сказала:

— Вы чрезвычайно добры, милорд. Прошу извинить, леди Раштон наверняка нас ищет, и я должна торопиться.

— Да, конечно. — Лорд Брейкфилд перевел взгляд на Кайлу и задержал его на ней несколько дольше, чем позволяли приличия. На его лице блуждала еле заметная улыбка. — Полагаю, мисс Ван Влит будет новой яркой звездой, которую леди Раштон обещала нам, закоренелым холостякам, целых две недели. Она клялась, что несравненная будет этим вечером здесь, и вот вы явились.

— Не знаю, действительно ли я заслуживаю столь лестных комплиментов, но сегодня я действительно здесь. Однако я пока не представлена леди Сефтон, и у меня большие сомнения, что я вновь буду приглашена, так что прошу нас извинить…

На сей раз Нортуик не возразил и слегка поклонился, однако Кайла чувствовала, что он продолжает сверлить ее взглядом, когда они отвернулись и направились на поиски леди Сефтон. Селеста крепко держала ее за руку, словно боялась, что Брейкфилд вернет ее назад.

— Бр-р! Какой кошмарный человек! — проговорила, передернув плечами, Кайла. — От него просто в дрожь бросает, вы не находите?

— Да, — мрачно подтвердила Селеста. — Мне он неприятен, но неразумно наживать такого влиятельного врага, как Нортуик. У него есть дурная привычка мстить за неуважение к себе, даже если ему что-то просто показалось.

— Но что он может сделать?

— Ах, дитя мое, тебе нужно пройти большую школу, чтобы узнать, как могут испортить жизнь человеку влиятельные люди! Бедняжка Фаустина наверняка познала это. Ну да ладно… Не будем говорить сегодня о печальном. Нам есть что обсудить. Посмотри, как все веселы. Нужно отыскать леди Сефтон. Она по-настоящему добра и хочет познакомиться с тобой после того, как Один рассказала о тебе много лестного. Это может послужить хорошим началом для тебя, Кайла. Если тебе удастся получить приличную сумму от Уолвертона, то с таким приданым ты могла бы найти человека по вкусу. Посмотри, какое тут общество! А вот один из моих любимцев. — Селеста сжала руку Кайлы и веером указала на высокого белокурого молодого человека с красивым лицом и располагающей улыбкой, стоявшего недалеко от входной двери. — Это Бэрри, лорд Кенуортский. К сожалению, он не наследник титула графа, но весьма приятный молодой человек. Он неизменно вежлив, обходителен, хотя и бывает иногда необуздан. Но это дань молодости, юности надо перебеситься. В один прекрасный день Кенуорт осчастливит какую-нибудь женщину и сделается добропорядочным мужем. И кто знает? Вдруг он станет наследником? Ведь может же с нынешним наследником произойти трагический инцидент или случится какая-то болезнь.

Кайла мягко улыбнулась:

— Вот, оказывается, в чем ваше призвание, тетя Селеста! Вам надо было устроить свадьбу Принни, и он не был бы так несчастен сейчас.

— Я сомневаюсь в этом… Но давай пройдем в том направлении, возможно, Кенуорт нас заметит. Дождись, пока вас представят друг Другу, и притворись безразличной. Это всегда пробуждает у мужчин особый интерес.

Кайле не составило труда сыграть безразличие, ибо это было именно то, что она испытывала. И дело заключалось вовсе не в том, что Кенуорт показался ей неприятным. Просто Кайла никак не могла забыть, что где-то рядом находится Уолвертон. Или он уже уехал?

Когда она шла рядом с Кенуортом, Селеста вдруг остановилась, поскольку он сделал знак, желая представить их кому-то еще. У Кайлы дрогнуло сердце — вдруг это окажется Уолвертон? Получилось хуже — это оказалась вдовствующая герцогиня, и бедняга Кенуорт, по неведению, стал представлять их друг другу, словно они раньше никогда не встречались. Кайла взглянула в ледяные глаза герцогини, прочитала в них презрение и невольно вздернула подбородок.

— Не надо продолжать, лорд Кенуорт, — ледяным тоном прервала его герцогиня. — Мне уже доводилось встречаться с мисс Ван Влит, и эта встреча была малоприятной.