Связанные судьбой

- Шутишь? Я... я никогда не думала, что настолько гибкая. Чёрт, Джо, я на шпагат-то никогда не садилась, а ты меня... и я... а потом снова... и... О боже!!!

- Тебе понравилось?

- Да! Тысячу раз да. Правда, я теперь почти не могу пошевелиться, но это пройдёт, я думаю.

- Угу, пройдёт, - придвинувшись, согласился он, и Лена заметила, что Джо устало зевнул.

Когда же он прикрыл глаза и уткнулся носом в её шею и засопел, то и саму девушку накрыл сон, в котором она снова была беременна и снова дома, в России.

***

Герман только что поел и теперь спал, а это значило, что у меня было немного времени, чтобы заняться собой. Но если честно, то я не видела смысла этого делать. Для кого мне прихорашиваться? Для Артёма? Нет. Всё моё существо противилось этому, твердя, что где-то должен быть мой мужчина, и что этот самый мужчина не Артём.

Укутавшись в шаль, я села за стол, что стоял на кухне, и стала всматриваться в окно, при этом, не замечая ничего вокруг. Я скорее почувствовала, чем услышала, как к воротам подъехала машина, а потом Артём вышел из неё и зашёл во двор. После того раза, когда к нам влез пьяница, Артём приезжал с работы раньше. Я говорила ему, что этого не стоит делать, что таким образом он может потерять работу, что я прекрасно могу позаботиться о себе и сыне, ведь не зря же я прогнала непрошеного гостя, стоило мне показаться и зарычать. Воспоминая, как мужчина протрезвел, а потом улепётывал, да так, что только пятки сверкали, до сих пор вызывали во мне смех. Было забавно наблюдать за этой картиной. И всё же Артём сделал мне выговор, а после стал причитать и винить себя. Это раздражало. У меня складывалось впечатление, что я немощная старуха, которая не способна за себя постоять. Только это было не так. Я была сильней, быстрей его. Моё зрение было лучше, так же как и нюх, да что греха таить, как и интуиция. Но он не принимал это в расчёт, уверяя меня, что я просто не здорова, что я просто переутомилась, возясь с Германом. Но я знала правду. Я не была человеком.

Дверь скрипнула, и через секунду на кухне появился Артём. Повернув к нему голову, я встретила тёплую улыбку, которая тут же погасла, стоило ему найти меня. Мне было жаль его. Он испытывал ко мне чувства, вот только я не любила его. В какой-то степени я была ему благодарна, но всё же я сердилась из-за того, что он скрывал от меня моё прошлое.

- Всё в порядке? – спросил он, настораживаясь и ставя пакеты с продуктами на пол.

- Расскажи мне.

Ни привет, ни пока. Что ж он это заслужил, скрывая от меня моё же прошлое.

- О чём ты? – прикинулся он дураком, но я же чувствовала и знала, что он прекрасно меня понял.

- О моём прошлом. Расскажи мне о нём. О моих родителях, о моих друзьях, о моей любви, об отце Германа.

Артём тяжело вздохнул, будто он устал объяснять ребёнку, что такое хорошо, а что такое плохо. И в данной ситуации я была ребёнком, а моё прошло – «плохое».

- Мы уже говорила с тобой на эту тему и не раз. Ириш, давай не будет ворошить прошлое.

- Ворошить прошлое? – переспросила я, немного повышая голос, но тут же спохватилась, так как я вполне могла разбудить Германа. – Я не помню своего прошлого, чтобы его ворошить.

Его плечи напряглись. Если бы я сейчас видела его лицо, то, наверное, сказала, что он злится.

- Так хочешь знать, что не боишься, что тебе снова станет больно, да, милая? – жёстко произнёс он, но я чувствовала, что он откровенно врёт. Но что ж, раз он хочет играть по таким правилам, я приму их, лишь бы хоть немного, но узнать о себе.

- Говори.

Артём повернулся ко мне лицом. Ни один мускул не дрогнул на его красивом лице, а карие глаза смотрели нагло, с вызовом.

- Что ж, ты удобно сидишь, любимая?

Когда он произнёс «любимая», я не смогла сдержаться и не передёрнуться. Это не осталось не замеченным Артёмом. Он плотно сжал губы, а потом начал хлестать меня словами.

- Твои родители прогнали и отвернулись от тебя, когда ты спуталась с этим типом, отцом твоего сына. Ты опозорила их, повела себя как шлюха, разрушила семью. Вот только на чужом несчастье, своё счастье не построишь, милая моя. Он с лёгкостью променял тебя на другую. Что не удивительно, потому что такой ублюдок как он не гнушается ничем. Не понимаю, как ты могла влюбиться в него?! Я никогда не думал, что ты настолько посредственна. Наплевала на то, что его жена была беременна. Ты взяла и увела его из семьи. Друзья отвернулись от тебя так же, как и родители. Ты стала шляться по притонам. В одном из них я тебя нашёл и забрал. К тому времени ты уже потеряла память и была беременна.

Я слушала его, пусть и отвергала всё то, что он сказал, но его слова больно жалили меня. Ну не могла я так себя вести, интуиция твердила об этом. Но в его слова было очень легко поверить.

- Я не верю тебе, - тихо, произнесла я, следя за его реакцией. – Скажи мне правду, Артём.

- Тёма.

- Что? – выгнула я бровь.

- Ты звала меня всегда Тёмой. Не полным моим именем. Зови меня Тёмой, прошу тебя.

Теперь моя очередь была напрягаться. Я помнила, как он просил ещё в самом начале звать его так, но у меня язык не поворачивался называть его «Тёмой». Мне казалось, что это как-то неправильно, что так я могла бы звать очень близкого мне человека, а его я таковым не считала.

- Прости, - поднялась я на ноги, - я не могу.

Опустив глаза в пол, чтобы не видеть его печальных глаза, я развернулась, желая вернуться к сыну, когда Артём развернул меня к себе.

- Ты когда-то любила меня, Ира.

- Но сейчас я не люблю.

Он на мгновение прикрыл глаза, а когда снова их открыл, то я невольно сглотнула.

- Я ведь могу и заставить.

Я прищурилась.

- Ты этого не сделаешь.

- Я влюблённый мужчина, который готов пойти на всё, чтобы получить любимую. И ты, правда, думаешь, что я не заставлю тебя любить меня снова? – спросил он, и, не дав мне ответить, быстро притянул к себе и поцеловал. Но при первой же моей попытке отстраниться, отпустил меня. Как потом я заметила, я толкнула его с такой силой, что Артём отошёл от меня почти метра на полтора.

- Никогда не смей притрагиваться ко мне, - прорычала я, и в соседней комнате заплакал мой сын.

Развернувшись на пятках, я кинулась его успокаивать, оставит Артёма злиться и беситься. Оказавшись в соседней комнате, я подошла к кроватки и наклонилась к сыну, а он стал ещё сильней плакать. А когда я отодвинулась и бросила взгляд в зеркало, то ужаснулась. Черты моего лица заострились, глаза стали чёрными вместо зелёных, прям как у Германа. Но больше всего пугало то, что я тихо рычала, приподнимая верхнюю губу и обнажая клыки.

Когда на моём затылке поднялись дыбом волоски, я резко обернулась к двери. Там за дверью на кухне был зверь, такой же как... я. Я знала это, я чувствовала это. Но я не слышала, как Артём ушёл. Тогда... Нет, это не могло быть правдой, ведь за год, что мы жили вместе, он ни разу не показал свою животную сущность.

Дверь хлопнула, и ощущение тревоги пропало. Я снова посмотрела на своё отражение. Что ж, теперь я выглядела как обычно. Светло-русые волосы, зелёные глаза, которые были печальны. Мои глаза всегда отличались от его чёрных. Они всегда горели огнём, страстью, любовью, силой, а мои...

Я тряхнула головой и на мгновение прикрыла глаза. Неужели я только что кого-то вспомнила? Посмотрев на сына, перед моим взором предстал образ мужчины, моего мужчины, моего Алекса.

***

Вика никак не могла сомкнуть глаза. То подушка слишком мягкая, то под одеялом слишком жарко, то Кристиано слишком сильно обнимал. В общем, в эту ночь ей было не до сна. Она чувствовала, что что-то должно было случиться.

- М-м-м, - промычал сонный Кристиано, когда Вика вырвала из-под него край своей, т.е. его когда-то, футболки.