Страница 15 из 18
- Да, разумеется, сэр, - кивнул парень.
- А хороший скорняк?.. - продолжил я расспросы.
- Тоже есть, - уверенно ответили мне.
- Тогда отправь кого-нибудь за ними, - практически не задумываясь велел я. Ну а что? Не самим же нам, уставшим таким, бегать по швейным и скорняжным лавкам, нужных мастеров ища? Да и вообще - пора уже мне привыкать к своему благородному статусу и соответствующим ему привилегиям, пора…
Разобравшись с, так сказать, самым насущным, я помог Энжель усесться за одним из свободных столов. У окна. И сам, повесив дорожную суму на спинку стула, за ним же расположился, устроившись прямо напротив девушки. Чтоб удобней было общаться за трапезой. Поговорить-то нам нужно о многом…
Правда разговор поначалу не клеился - ну никак мне не приходило в голову с чего собственно начать… А Энж - Энж, аккуратно сложив ручки на расстеленной на коленях салфетке, не спешила сама расспросы затевать. И вообще, судя по голодному блеску её глаз, неотрывно следящих за серебрёным блюдом с обложенной зеленью жареной птицей, которое девушка-прислуга вынесла из кухни, и тому искреннему разочарованию, что отчётливо проступило на лице Энжель, когда выяснилось, что это яство направляются не к нам, а к дальнему столу, занятому небольшой компанией, ей больше хотелось есть, чем говорить.
- На каторге было совсем плохо с едой, да?.. - тихонько обратился я к Энжель, с жалость глядя на то как она сглотнула в момент когда большое блюдо с запечённым целиком гусем опустилось на чужой стол.
- Да нет, в целом кормят там достаточно сытно, - быстренько отводя взгляд от такого притягательного жаркого, ответила явственно смутившаяся девушка. И, немножко вымученно улыбнувшись, добавила, видя нарисовавшееся на моём лице непонимание того, отчего же тогда она так голодна: - Просто для этого нужно достаточно хорошо работать…
- Что значит - достаточно хорошо работать?.. - сдвинув брови, недоумённо переспросил я.
- Ну, к примеру, тот кто не исполняет дневной урок - остаётся без ужина… - ответила потупившаяся Энж.
- И ты часто без него оставалась?.. - сочувственно молвил я, догадываясь, что так оно и было.
- Часто… - подтвердила устремившая взгляд на свои теребящие салфетку руки девушка. И тихо-тихо произнесла, вроде как оправдываясь передо мной: - Просто я совсем непривычна к такой работе…
“Ну это и не удивительно, - подумал я. - Откуда взяться умению выделывать кожу и красить ткань у юной леди?..” - И поборов возникший в горле спазм, с искренним участием спросил:
- Что, совсем тяжело тебе приходилось?..
Энж, не поднимая глаз, кивнула. А потом, помолчав, поделилась: - Самое жуткое - это когда на дубильные чаны ставят… Устаёшь вроде и не сильно, а алхимическим реагентом так надышишься, напитаешься, что потом целую ночь уснуть не можешь… потому что все кости ломит, как от стылой лихоманки… - И поёжившись, прошептала. - Хорошо хоть на эти чаны чаще чем раз в три дня не ставят…
- Да уж… - только и смог что сказать на это я. И, не сдержав охвативших меня чувств, протянул руку и ободряюще коснулся плеча Энж, да ласково погладил её. Получив в ответ благодарную улыбку и тихое: - Спасибо…
- А что же выходные? Разве после особенно тяжёлой работы отдохнуть каторжанкам не дают? - спросил я.
- Выходные? Какие ещё выходные?.. - несказанно удивилась вскинувшая на меня взгляд девушка.
- Ну, мне так старший триарх… этот, как его, Оскар Бартинелли… говорил, что полагаются они каторжанкам, дескать… - растерянно уставился я на неё.
- А, эти выходные, - кивнула явно понявшая о чём я толкую златовласка. И, чуть кривовато улыбнувшись, сказала: - Один, Кэр. Каторжанкам полагается всего один выходной в год… - После чего добавила ещё: - Поэтому многие там свой срок заключения не в годах, а в выходных днях исчисляют…
- А что на счёт праздничных дней? - перебил я её, начиная подозревать что просвещавший меня о каторжных порядках Бартинелли слишком уж всё приукрасил. Или вернее - о многих важных моментах, всё сильно меняющих в нарисованной им благостной картинке, просто умолчал…
- Их немного, - пожала плечами вздохнувшая девушка. - Да и сокращённый двенадцатичасовой день лучше, конечно, обычного - четырнадцатичасового, но не так что бы сильно…
- Не, реально в Надзорном ведомстве порядочные люди не служат! - возмущённо произнёс я, озлившись на себя - доверчивого лопуха, и на этого брехуна Оскара. И с трудом погасив обуявшую меня злобу, буркнул ещё: - Мало того, что слабых женщин тяжкой многочасовой работой обременяют, не давая им никакого отдыха, так ещё и не кормят толком…
- Это каторга, Кэр… - без тени улыбки заметила Энж. И, теперь уж сама успокаивающе коснувшись рукой моего плеча, сказала: - Да ничего, жить там всё же можно. Даже если оставаться без ужина… - Но прозвучали её слова не слишком-то уверенно, и, поняв это, девушка добавила ещё: - Ведь ночь можно и перетерпеть, а для восполнения сил вполне достаточно сытных завтрака и обеда.
На что я довольно скептически хмыкнул. Ибо говоря всё это, Энжель не удосужилась убрать голодного блеска из своих глаз… Да и как ни крути, а заметно осунулась она за время проведённое на каторге. А значит - её питание было явно недостаточным.
- Нет-нет, Кэр, правда! - попыталась убедить меня златовласка. - Остаться без ужина несколько раз в неделю это ерунда! А вот… - И смущённо запнувшись, замолчала.
- А что тогда не ерунда? - насторожился я.
- Ну… - замялась поначалу Энж. А потом, потупившись и вздохнув, всё же сказала: - Просто я ведь большую часть времени в карцере провела… А там из еды только хлеб да вода…
- Ты?! В карцере?! - ахнул я. И возмутился, проникаясь острым желанием вернуться на коуриджскую каторгу и покарать жестоко того кто додумался сунуть бедняжку златовласку в этот их металлический ужас - карцер, явно имея поводом лишь желание поиздеваться над ней: - За что?!
- Ну… Много за что… - попыталась уйти от ответа явно не желающая развивать эту тему Энжель. Но потом, видя что я не отстану, с покаянным вздохом созналась, чуть при этом покраснев: - Просто я, как это там называется, - вечная залётчица…
- Ты - залётчица?! - обалдело разинул я рот, не в силах поверить в сказанное. В голове просто не укладывалось, что такая лапочка как Энжель, вела себя на каторге так, что её на вполне резонных основаниях отправляли в карцер.
- Угу… - подтвердила не смеющая на меня и глаз поднять девушка, водя указательным пальчиком по столу.
- И что же ты там такое творила? - полюбопытствовал я, чуть придя в себя после такого шока.
- Да ничего особенного, - заверила она меня. И видя мой интерес начала со стеснением перечислять: - День карцера мне дали за нарушения режима… это когда я подъём во второй раз проспала и ни на завтрак, ни на работу не пошла… Три - за злостное вредительство… когда не в тот чан алхимический реагент весь день таскала… Целую неделю - за драку с другими осужденными… ну там я совсем не виновата была - тогда одна гадина из старожилов меня милым котёнком назвала и попыталась за щёчку потрепать… вот… А… а в последний раз меня вообще отправили в ящик на месяц…
- На месяц-то за что? - совсем уж растерянно вопросил я, впечатлённый подвигами златовласки.
- Да был там один неприятный случай с охранниками… - пожала плечами замкнувшаяся девушка. И вздохнула.
- Постой, - нахмурился я, - это ты не о том ли случае когда к тебе какие-то служивые из внешней каторжной охраны привязались, говоришь?..
- Да, - кивнула Энжель, немного удивившись тому, что мне обо всём этом вообще известно.
- И за что же тебя тогда в карцер-то? За то что совершенно правильно поступила, вырубив начавших распускать руки уродов? - вознегодовал я.
- Нет, - отрицательно помотала головой златовласка, - за то что я их вырубила, начальник каторги ни словом меня не попрекнул. Сказал - так им и надо было. А меня отправил на месяц в карцер совсем за другое - за неподчинение законным требованиям охраны…