Кровавый поход

– Я…

– Мне нет дела, кто вы такая и почему оказались здесь, – перебила Нилу Фей. – Но вам, кажется, дорог Жакоб. Ветас не похож на человека, который не сможет поднять руку на ребенка.

– Он не посмеет.

Фей шагнула ближе, и Нила заставила себя остаться на месте, хотя взгляд этой женщины испугал ее.

– Он отрезал палец моему сыну у меня на глазах. На глазах у остальных моих детей. Все мы плакали, но его головорезы удерживали нас. Затем Ветас послал отрезанный палец моему мужу, который отказывался работать на него.

Фей сплюнула на пол.

– И что вы теперь собираетесь делать? – спросила Нила.

– Ждать.

– Чего ждать? – усмехнулась Нила.

– Своего шанса, – едва слышно прошептала Фей, затем утерла слезы и вздохнула. – Есть время для гнева и время для терпения. Когда-нибудь Ветас за все заплатит.

– А если я расскажу ему все, что вы мне здесь говорили? С чего вы взяли, что мне можно доверять?

Фей наклонила голову набок:

– Ступайте и расскажите, если вам так хочется. Думаете, он не знает, что я вытащу ему кишки через задницу, если представится возможность? – Фей покачала головой, скривившись от отвращения. – Мой муж – инспектор полиции. Он умный и честный человек. Он всегда говорил, что аристократия – это сборище прирожденных идиотов. Однажды я спросила, как у него хватает сил терпеть насмешки баронов или непроходимую тупость герцогинь, чтобы все-таки доводить свои расследования до конца.

Нила молча наблюдала за лицом Фей, пока та рассказывала.

– Он ответил, – продолжила Фей, – что, смирив гордыню и проявляя терпение, он много лет кормил и не давал в обиду свою семью, а поддавшись эмоциям, добился бы лишь того, чтобы его посадили в тюрьму, если не хуже. Ждать – это все, что я сейчас могу. И я буду ждать. И вы тоже будете. Наденьте это проклятое платье.

Нила пыталась отыскать в ней хоть малейший признак неискренности. В глазах горел огонь ярости. Ярости, на какую способна только мать.

– Позвольте мне побыть одной, – попросила Нила.

Когда в дверь постучали, она уже была одета. Стучали не из комнаты Жакоба, а из коридора. Нила справилась со страхом и порадовалась, что успела надеть платье, пока не открылась дверь.

– Так-то лучше, – одобрительно сказал лорд Ветас. – Ну-ка повернитесь.

Она обратилась к нему лицом, заставив себя встретить его взгляд.

Он осмотрел ее с головы до ног, медленно взбалтывая правой рукой вино в бокале.

– Вот теперь вы готовы, – заключил он.

– К чему?

Если он и уловил раздражение в ее голосе, то не подал вида.

– Я приложил немало усилий, чтобы получить приглашение на обед к женщине по имени леди Винсеслав. Наконец я добился своего. Вы отправитесь со мной и будете изображать мою племянницу. Вы застенчивая девушка и поэтому не пророните ни одного лишнего слова, кроме «да, госпожа» или «нет, госпожа». Я намерен ухаживать за нею и рассчитываю, что она проявит больше благосклонности, если со мной приедет близкая родственница. Вы понадобитесь мне на ближайшие две-три недели, не больше.

– Кто такая эта…

– Это вас не касается. Если вы хорошо сыграете свою роль, я предоставлю вам некоторую свободу. Насколько посчитаю нужным. Сыграете плохо – и я вас накажу. Понятно?

– Да.

– Хорошо. Где мальчик?

Ниле хотелось бы солгать. Но где он еще мог быть, если не в детской?

– Жакоб! – позвала она. – Зайдите сюда, пожалуйста!

Дверь детской открылась, мальчик вошел и с улыбкой посмотрел на Ветаса:

– Привет!

Ветас улыбнулся в ответ. Выражение его лица напомнило Ниле отполированный до блеска череп, который она видела однажды в лавке аптекаря.

– Привет, мой мальчик. Тебе нравится твоя новая одежда?

Жакоб повернулся и развел руки в стороны, хвастаясь обновками: элегантной синей курткой, такого же цвета штанами до колен и гольфами.

– Очень нравится! Спасибо.

– Не за что, мой мальчик. Я принес тебе кое-что еще.

Он вышел в прихожую и вернулся с коробкой не намного больше той, в которой лежали сапожки Нилы. Поставил коробку на пол, отбросил крышку и показал набор из двадцати деревянных кавалеристов.

Жакоб едва не задохнулся от восторга и принялся вытаскивать их из коробки, расставляя на полу.

– Отнесите их в свою комнату, – велела Нила.

Жакоб остановился и бросил на Нилу угрюмый взгляд. Затем сложил игрушки обратно и потащил коробку в детскую.

– Тебе нравится? – спросил Ветас.

– Конечно! Спасибо, дядя Ветас!

– Пожалуйста, мой мальчик.

Как только Жакоб вышел, улыбка мгновенно исчезла с лица Ветаса.

– Будьте готовы через полчаса.

Он глотнул вина и вышел, защелкнув снаружи дверной замок.

Жакоб назвал его дядей Ветасом.

Нила задумалась о том, как именно Фей собирается убить Ветаса. И как поступить, если ей самой такая возможность выпадет раньше?

9

Таниэль мчался по улицам Адопеста, не замечая ничего вокруг. Тамас мертв? Этого просто не могло быть. Старый сукин сын слишком упрям, чтобы умереть. Время приближалось к полудню, и Таниэлю пришлось пробивать себе дорогу через скопление экипажей, телег и прохожих. Он слышал, как Фель извинялась перед людьми, которых он толкнул.

Он остановился на мгновение, желая убедиться, что Ка-Поэль никуда не пропала. Она шла справа от него, неотступно, как тень. Фель выбралась из толпы. Посыльного, который нашел их в притоне, нигде не было видно.

– Поэль, ты не знаешь, он действительно погиб?

Девушка озадаченно посмотрела не него.

Он взял ее за плечи и подтянул к себе:

– Ты никогда не делала его куклу? Между вами нет никакой связи?

Ее взгляд прояснился, она покачала головой. Никакой.

– Бездна!

Таниэль повернулся кругом.

– Смерть вашего отца – ужасное несчастье. – Фель подошла к нему.

– Я не поверю, что он умер, пока не увижу труп этого старого сукина сына, – заявил Таниэль.

Внезапно он почувствовал дурноту: перед глазами промелькнуло видение холодного трупа Тамаса в открытом гробу. Он выбросил эту картину из головы, но вынужден был опереться на Ка-Поэль, чтобы не упасть.

Девушка посмотрела на него. В ее зеленых, словно бутылочное стекло, глазах перемешались разные эмоции: гнев, смятение, сочувствие, решимость. Затем взгляд Ка-Поэль стал жестче, и Таниэль отвернулся.

– В какую бездну мы забрались, в конце-то концов? – спросил он. – Я не узнаю это место.

– Потому что кругом слишком много народа, – объяснила Фель. – Гражданский суд в той стороне.

Она указала на восток, в то время как сам Таниэль собирался идти на север.

Он кивнул:

– Показывайте дорогу.

Таниэль так и не снял руку с плеча Ка-Поэль, а она не делала попыток отстраниться.

– Поэль, я…

Он не договорил. Его разум был по-прежнему затуманен, но приближавшийся мужчина казался смутно знакомым. Таниэль мог поклясться, что видел его бродящим вокруг притона Кина. Высокий, широкоплечий, слегка прихрамывающий. В его облике было что-то неправильное.

Мужчина поднял голову и взглянул на Таниэля, и это еще сильнее насторожило порохового мага.

Незнакомец сделал два широких шага, оттолкнул с дороги Ка-Поэль и приложил Таниэлю кулаком в грудь. Таниэля подбросило в воздух. Он взлетел над толпой, а затем приземлился на жесткую мостовую, больно ушибив плечо.

Судорожно вдохнул, беспокоясь, целы ли ребра.

Вокруг начала собираться толпа. Кто-то спрашивал, все ли с ним в порядке. Кто-то из прохожих коснулся руки Таниэля тростью. Вскрикнула женщина.

Обычный человек не способен ударить с такой силой. Это мог быть только он.

Страж.

Таниэль ухватился за трость прохожего, не обращая внимания на протестующий возглас владельца, и поднялся на ноги. Страж отбросил в сторону молодую женщину, подошел к Таниэлю и схватил обеими руками за горло.

Стальное острие вылезло из глотки монстра и остановилось в считаных дюймах от глаз Таниэля. Страж отпустил противника и развернулся. В затылке у него торчал стилет, нацеленный точно в позвоночник. У Стража забулькало в горле, но он все же бросился на Фель. Она отпрыгнула с неожиданной быстротой.