Изверги-кровососы

— И натурально рыжая, — произнес Гилберт, бросив трусики на пол. Отошел полюбоваться видом, скинул халат. Потом заклинил колеса каталки, вынул у нее из подмышек замороженные обеды и расстегнул ширинку.

— Это будет хорошо. Так хорошо у нас все будет. — Гилберт взобрался на каталку с нижнего конца — аккуратно, чтобы не потерять равновесия. Очень портит романтическое настроение, если грохаешься на линолеум и раскалываешь себе череп.

Языком он провел дорожку по внутренней стороне ее бедра.

— Томми, щекотно, — сказала она.

Гилберт поднял голову. Не, померещилось. Он вернулся к своему удовольствию.

— Нет, я сначала в душ, — сказала она. И села.

Гилберт оттолкнулся руками назад до того сильно, что каталка встала на дыбы, и Джоди свалилась на пол. Гилберт отполз подальше, держась за грудь. Дыхание отказывалось возвращаться к нему, увядающий отросток вяло телепался.

Джоди поднялась на ноги.

— Вы кто?

Ответить ей Гилберт не мог. Он не мог дышать. Сердце ему будто стиснуло удавкой из колючей проволоки, за которую дергала конская упряжь. Он отпрянул и ударился головой о конторский шкаф.

Джоди огляделась.

— Как я сюда попала? Отвечайте.

Но Гилберт, рухнув на колени, лишь хватал ртом воздух.

— Где Томми? И где, блядь, мои трусы?

Гилберт качал головой. Он перекатился на бок, хватанул ртом воздух еще пару мучительных раз и умер.

— Эй, — сказала Джоди. — Мне ответы нужны.

Но Гилберт не отвечал. Джоди смотрела, как над ним тает черный ореол смерти. Остался лишь след его телесного тепла.

— Извините, — сказала она.

И огляделась: каталка, большие конторские шкафы для мертвых, инструменты вскрытия — очень похоже на морг из кино. Пока она спала, что-то пошло сильно не так.

Джоди хотела посмотреть на часы, но их на руке не было. Табло на стене над телом жирдяя с расстегнутой ширинкой показывало час ночи.

«Почему я так поздно проснулась? Надо найти Томми и понять, что произошло».

С пола она подняла трусики, влезла в них. Колготки оставила валяться, но поискала глазами туфли. И не увидела. Сумочки тоже нигде не было.

Деньги. Нужно будет вызвать такси.

Она присела возле трупа и обшарила ему карманы. Набралось долларов тридцать с мелочью. По некотором размышлении она заправила оголенный член ему в штаны и застегнула ширинку.

— Это ради твоей родни, а не ради тебя, — сказала она. И подумала: «Я хуже Томми, с покойниками разговариваю».

Джоди пошла было к двери, но остановилась и посмотрела на стену выдвижных ящиков. Внезапным чихом у нее в уме сверкнул сценарий: «Вероятно, в одном из этих ящиков — Томми. Вампир убил его, а когда приехали криминалисты, решили, что я тоже мертвая. Но почему он меня тогда пощадил? И отчего я так долго просыпалась? Может, это все тот студент. Я не пришла на встречу, и он сообщил полиции, где меня найти. Но он же не знал, где меня искать».

Джоди вышла в стеклянные двери, дошла по коридору до телефона и позвонила домой. Никто не снял трубку. Она набрала номер магазина.

— «Безопасный способ» в Марине. — Джоди узнала протяжный голос Саймона Маккуина.

— Саймон, это Джоди. Мне надо с Томми поговорить.

— Кто? Кто вы такая, говорите?

— Джоди. Подружка Томми. Мне он нужен.

Саймон минуту помолчал. А когда заговорил вновь, голос его звучал на октаву ниже.

— То есть ты не знаешь, где Флад?

— А там его нет?

— Не-а.

— У него все хорошо?

— В определенном смысле, неплохо. А у тебя? Ты себя нормально чувствуешь?

— Да, Саймон, у меня все в порядке. Где Томми?

— Ну, ты прям диво дивное. А ты уверена?

— Да. Где Томми?

— По телефону не могу сказать. Я за тобой заеду. Ты где?

— Точно не знаю. Секундочку. — Джоди сбегала к центральному входу. Адрес там значился на стекле двери. Она вернулась к телефону и сообщила Саймону номер дома в двух кварталах отсюда.

— Сейчас кого-нибудь на свой отдел поставлю. Буду через полчаса.

— Спасибо, Саймон. — Джоди повесила трубку. Что за херня вообще творится?

Дожидаясь Саймона, Джоди отвергла притязания двух типов в «Мерседесе», принявших ее за шлюху. Ошибка объяснимая, учитывая, что она стояла босиком на не самой людной улочке в декольтированном платье прохладной сан-францисской ночью. В конце концов она сообщила им, что работает под прикрытием, их решимость смягчилась, и они, повесив головы, уехали восвояси.

Через пять минут из-за угла вывернул Саймон. Его грузовик затормозил перед ней в туче тестостерона и дыма от покрышек. Дверца распахнулась.

— Влезай.

Джоди запрыгнула на пассажирское сиденье. Саймон, казалось, удивился, что она не вскарабкалась в кабину по двум ступенькам.

— Широко шагаешь сегодня, дорогуша, — сказал он.

Джоди закрыла дверцу.

— Где Томми?

— Коней придержи пока, я тебя к нему отвезу. — Саймон дернул сцепление, и грузовик с ревом рванул с места. — Ты точно уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Да, отлично. Почему ты не сказал мне по телефону, что с Томми?

— Ну, он ушел в подполье. Похоже, его ищет полиция — за какие-то убийства.

— Головорота?

— В том числе. — Саймон посмотрел на нее. — Тебе разве не холодно?

— О, я куртку потеряла.

— И туфли.

— Да, их тоже. За мной какие-то парни гнались. — Джоди сама знала, что выглядит не очень убедительно.

Они ехали по Маркет к Оклендскому мосту. Саймон ухмыльнулся и сдвинул «стетсон» на затылок.

— Ты вообще никогда не мерзнешь, правда?

— В смысле?

Саймон стукнул по кнопке электрического замка; Джоди услышала, как в дверце с ее стороны щелкнуло. Саймон спросил:

— И жарко тебе не бывает? И ты не болеешь. Ты вообще когда-нибудь болеешь?

Джоди вцепилась в ручку дверцы.

— На что ты намекаешь, Саймон?

Саймон залез во внутренний карман куртки и вынул револьвер «кольт-питон». Направил на нее и взвел курок.

— Я знаю, пулями тебя, наверно, не убить, но больно будет адски. Но я их к тому же высверлил, вставил туда деревянные клинышки, чтоб уж наверняка.

Джоди понятия не имела, что с ней может сделать пуля. Выяснять на практике не хотелось.

— Чего ты хочешь, Саймон?

Тот загнал грузовик в переулок и заглушил мотор.

— То и се. Я не знаю, чего я хочу вначале, пока ты мне кое-чего не скажешь.

— Что угодно, Саймон. Ты друг Томми. Не обязательно быть мудилой, просто скажи.

— Очень с твоей стороны любезно, дорогуша. Вот скажи мне: ты болеешь?

— Все болеют, Саймон. У меня бывает насморк.

Саймон ткнул револьвером ей в ребра.

— Заливать не надо. Я знаю, что ты такое.

Джоди впервые присмотрелась к Саймону. У него был жар — тепло шло от него волнами даже в относительно теплой кабине. Но под ореолом тепла она теперь заметила кое-что еще — раньше она этого не видела. Может, из-за того, что не знала, куда смотреть. Под тепловой аурой Саймона окружала тонкая черная кайма — такие она уже видела у других. Ореол смерти, но тоньше, словно он только зрел.

Джоди сказала:

— Ты уверен, что снова не ведешь себя как мудак, Саймон? Раз берешь в заложники девушку своего друга?

— Ты давай не отвлекайся, Рыжая. Я видел, как ты спала, когда мы у вас завтракали. Я тебя тогда потрогал. Холодная, как ведьмина сиська. И Флад все время жалуется, что днем ты спишь. И черепахи ему живьем занадобились. Но я не сообразил, пока Император не начал про вампиров вопить и пока легавые не замели Флада.

— Ты совсем спятил, Саймон. Все это ничего не доказывает. Вампиров не бывает.

— О как? Ну так ты знаешь, за что арестовали Томми?

— Ничего я не знаю…

— Потому что тебя нашли мертвой у него в морозилке, вот за что. Его за убийство замели, девушка. Но у меня все равно были сомнения, пока ты не позвонила. Ты у меня будешь первым куском дохлятины, не считая той курицы, которой я подавился, когда дрочил на фотку Мэрилин.

Джоди ужаснулась. Ее окатило волной паники, а внутренний голос заорал: «Убей, прячься; убей, прячься». Она его заткнула.