Шаман-камень

- Шаман! - выдохнула Танька.

Ну, слава Богу! А то уже, думала, мерещится всякое на ночь глядя.

- Доброй ночи, люди добрые, - сказал старик неожиданно молодым голосом. - Пустите ли к костру?

- А чего не пустить? Присаживайтесь. Для вас и тарелка горячей ухи найдется, если не побрезгуете, и ночлег, - освобождая место, приветливо сказал Шурик.

- Вижу, принял вас Байкал, не пожалел своих даров. От ухи не откажусь, уж больно вкусно пахнет, - с широкой улыбкой сказал ночной гость.

Сел он на землю напротив меня, ноги по-арабски сложил. В глазах раскосых живой интерес светится да ум, а движения спокойны и размерены. Шурик ему первому протянул миску с ложкой и кусок черного хлеба. Потом мне и Тане. Последнему из котелка налил Мишке. Дядечка ел и нахваливал уху. Выпив остатки супа все до капли, вытер рукавом рот.

- Вот вы говорили, что нас принял Байкал. Неужели про озеро имели в виду? - спросил мой шурин.

- Про озеро.

- Да разве оно живое?

Старик посмотрел на Шурика пристально, как на неразумное дитя. А потом сказал:

- А как же! И природа - наша матушка, и озеро Байкал, и речка Ангара, дочь его. Все они наделены живой силой, но видеть ее и говорить с ней - может не всякий. А за то, что накормили старика, расскажу я вам одну легенду.

Взял шаман в руки отставленный на время бубен, и зазвучал он, и потек его голос, словно тихий ручей, постепенно набирая мощь.

Давным-давно жил в этом озере могучий богатырь Байкал. Был он силен, злата и серебра у него не сосчитать, но суров был старик. Как рассердится - пойдут волны по озеру, затрещат скалы. И была у Байкала единственная дочь - Ангара. Прекрасна, как лебедь. Красивее ее не найдешь на всей земле. Очень любил ее строгий отец и боялся потерять. Заточил он ее под водами озера, и томилась там девица, мечтая о свободе.

Прилетела однажды чайка с Енисея, села на утес и стала рассказывать о вольной жизни в енисейских степях. Молвила и о красавце Енисее, потомке Саяна. Будто нет мужественнее и добрее юноши. Прекрасен лик молодца, как и сердце его. Услышала птичьи речи Ангара и совсем загрустила. Захотела она посмотреть на молодца, да только вырваться не может из темницы.

В отчаянии упала девушка на колени и взмолилась богам: «Ой вы, тэнгэринские боги! Сжальтесь надо мной. Погибает моя молодость, увядает красота, умирает надежда на девичье счастье. Томится моя душа, рвется на свободу, а сил нет. Прошу, сотрясите землю, раскройте стены темницы! Расступитесь воды, пропустите солнечный свет. Вольного воздуха грудью вдохнуть хочу, и увидеть милого Енисея».

Узнал об этом Байкал, рассердился и запер ее еще крепче. Решил найти ей жениха, но из соседей. Выбор пал на смелого и богатого купца Иркута. Узнала юная девушка о выборе отца и горько заплакала. Не нравился ей Иркут, сердце жесткое, черное у него было. Только о золоте думает он, да о богатой невесте. Взмолилась Ангара. Уж как просила отца не отдавать ее душегубу, да все напрасно. До свадьбы еще глубже спрятал он дочь под хрустальными запорами.

Плакала и просила о помощи прекрасная Ангара, и услышали ее потоки озерные. Стали подмывать скалы. В последнюю ночь перед свадьбой крепко спал старик, ничего не слышал. Взломали ручейки запоры и освободили девушку. Вырвалась Ангара из темницы и побежала к своему любимому. Проснулся Байкал, увидел открытые запоры и затрясся в великом гневе. Вышел из дворца и поднялся наверх. Заволновалось озеро, волны ходуном пошли, почернело небо над головой, склонились к земле деревья. Испугалось все малое и большое зверье, все птицы и рыба, да попрятались. Лишь бы подальше от сверкающих глаз Байкала. Застонал ветер, закрутился бурей под силой старца, отломил от огромной скалы камень, и упал кусок утеса в ту сторону, куда направилась Ангара. Да только далеко она убежала. Не помешал уйти ей камень. А обломок скалы с тех пор так и лежит на том месте, омываемый водами реки. Больше тысячи лет стремится Ангара в Енисей и соединяется с ним, а кусок утеса, что бросил вслед непокорной дочери Байкал, люди назвали Шаман-камнем. Стали к утесу дары приносить, просить камень, что лежит у истока Ангары о помощи. Говорят, камень этот просьбы выполняет, если пожелать от чистого сердца. Доброму человеку поможет. А воды священного Байкала испокон веков от многих болезней излечивают.

Старик замолк, а мы еще долго сидели в тишине, потрясенные глубиной и певучестью голоса и красотой легенды.

- А что, дедушка, такой камень действительно существует? - спросила я.

- Стоит он, куда денется. Только верхушка-то и видна из воды. Вам в поселок Листвянка нужно ехать, там он сразу виден, да и любой покажет, где Шаман-камень.

Спать легли мы рано, а когда проснулись - старика уже и след простыл. Увлеченные легендой, решили отправиться в Листвянку. Старик оказался прав. В поселке все знают, где стоит камень. Да мы и сами его, оказывается, видели, только не знали, что это он. На пристани наняли моторную лодку с хозяином. Доплыли до камня, что посередине истока Ангары находится, и, сделав возле него круг, стали просить об исполнении наших желаний. Течение тут сильное. Я успела быстро прикоснуться к верхушке гиганта и пожелала, чтобы в мою жизнь пришла настоящая любовь. Хочу во время отпуска найти свое счастье! Танька с Шуриком прикоснулись вместе, а глаза такие счастливые! Уверена, что о ребеночке просили. Семь лет женаты, а детей все нет. Скосила глаза в сторону Мишки. Интересно, а что он загадал? А он, похоже, и не просил ничего. Мимо нас проплыл теплоход и посигналил нам гудком. Мы приветливо замахали ему руками вслед. Вернулись к своему облюбованному месту возле поселка Листвянка и вечером разожгли огонь. На свежем воздухе есть хотелось безумно. Приготовили кашу с тушенкой и уставшие, но полные впечатлений разошлись по своим палаткам.

Проснулась я от того, что солнечный луч светил мне прямо в глаза. Интересно, в палатке комары проделали дыры? Нет, они, конечно, огромные, но не настолько! Открыв глаза, уставилась на кроны высоких деревьев, сквозь листву которых пробивался солнечный свет. Села, с удивлением рассматривая странные серебряные браслеты на руках, скрепленные между собой цепью. И так увлеклась, что только потом обратила внимание, что я в зеленом бархатном платье, а волосы, что струились по плечам и падали на землю, имели светлый оттенок. Светлый?! Да у меня вообще волосы рыжие и длина их не ниже плеч! Оказывается, и это не предел моему удивлению. За мной внимательно из-под ресниц наблюдал некто, смахивающий на зеленую гориллу. Пусть и всхрапнула эта обезьяна для убедительности, будто она спит. Этот некто зеленый был похож на орка. Да-да. У него было мощное, крупное тело, и расположился он под соседним деревом. Одет в шкуры неизвестного животного. Мускулы у него такие, что не удивлюсь, если он зверя убил голыми ручищами, а шкуру на себя одел. На обнаженной груди виднелась татуированная вязь. Нос сплюснутый. Челюсть мощная, а из-под нижней губы торчали вверх острые клыки. Голова выбрита, только на макушке оставлены волосы и соединены в хвост-пальму. Похоже, он понял, что не убедил меня своим храпом. Затих. Потом открыл глаза. А я ошарашенно уставилась в черные немигающие отверстия на его лице. Я просила у камня о настоящей любви. Это, значит, мое счастье, ответ на мое желание? Неужели легенда не врет и камень все же волшебный? Присмотрелась к объекту своей любви. Да, нет, не может быть. Что я вчера пила? Брр… придет же такое в голову. Горилла зашевелилась и, сладко потянувшись, встала. Не глядя на меня, отправилась в кусты. Зачем и так понятно. Потихоньку до меня стало доходить, что это не сон, а реальность. Самое время делать ноги. Я, стараясь не совершать лишних движений, встала и вдруг поняла, что привязана к дереву. Толстая веревка держала крепко. Я подергала за нее и со вздохом снова села, пытаясь переварить информацию. Белые волосы, зеленое платье, орк. Я где? Или я кто?

В двух шагах журчал ручей, я к нему потянулась и замерла, рассматривая свое отражение. Да… попаданство по полной! Я разглядывала незнакомое прекрасное лицо с раскосыми изумрудными глазами, с аккуратным носиком и пухлыми губами. Ааа… А почему уши продолговатые и с тонкими концами наверху? Я что, эльфийка теперь? За разглядыванием меня и застал орк. Теперь мне стало страшно. Одна, в чужом теле, рядом это зеленое чудище. Камень, я ведь совсем не об этом просила!