Улан

Наконец, то него дошло, что француз спрашивает о “Дороге Жизни”, но дальше пошло совсем туго — видимо, дядька был из какой-то провинции[3]. Отчаявшись нормально понять его, Игорь перешёл на английский, затем на немецкий — по нолям. На испанскую фразу турист среагировал бурно — понял наконец-то. Такие вот ситуации для галлов не в диковинку — они вообще без особого энтузиазма учат другие языки, считая, что “Образованный человек обязан понимать язык Великой Франции”.

Мужчина искал Дорогу Жизни и компания помогла ему, посадив на нужный транспорт и вручив записку с конечным адресом, который и велено было предъявлять при дальнейших расспросах.

— Время, парни, — взглянула Векша на часы, — мы и так с этим лягушатником провозились слишком долго.

Времени и правда оставалось маловато — ещё чуть-чуть и нарушится график. Вообще, руферов, сталкеров и тому подобные компании не слишком-то привечали. Оно и понятно — мало кому охота отвечать за малолеток (как правило), лезущих в опасные места. Поэтому в некоторых компаниях было принято не проворачивать свои вылазки наобум, а планировать настоящие операции.

В их компании за это отвечал Игорь. Пусть и самый молодой, но стратегический талант имелся, плюс редкая наблюдательность, ответственность и главное — умение думать быстро. Тот же Сергей изрядно превосходил его по интеллекту — физик-аспирант, не абы кто (!), но вот вот “тормозом” был изрядным и в экстренных ситуациях думать просто не успевал.

Времени и правда было маловато — через пару часов смена сторожа-никчемушника должна была завершится и тогда пройти на объект будет гораздо трудней. Точнее — пройти-то ещё можно, а вот уйти назад — уже вряд ли.

— Поскакали, — кивнул Сергей — и они “поскакали” — в буквальном смысле слова. Руферами они были не “чистыми”, а скажем так — по обстоятельствам. Немного паркур, немного сталкерство, немного диггерство и спелеология, парашютный спорт (у Игоря уже семь прыжков накопилось!) и вообще всё, что давало бы выброс адреналина.

Строем они не ходили и у каждого был свой набор любимых хобби — диггерство и руферство у Сергея, руферство и парашютный спорт у Векши, паркур и руферство у Лены, ну и паркур (экстремальный, на грани с руферством) с рукопашкой у самого Игоря. Вообще-то говоря, общая численность их… сообщество была значительно больше, но полным составом они выбирались очень редко. У каждого были свои возможности и потребности, так что по сути, их компания была скорее неким сборищем анархистов.

В музейный комплекс они проникли легко — прохожие видели их, косились, но не предпринимали попыток задержать перелезающую через забор молодёжь. Только один старик остановился и начал что-то бурчать о бестолковой молодёжи.

— Дед, да мы просто шалим, понимаешь? — весело отозвался Сергей, — не хулиганы и не воры, просто спорт такой экстремальный.

— В армию надо идти, — язвительно отозвался старикан, — или ещё чем полезным заниматься. Чтоб уж если сдохли — так хоть с пользой.

— Эх, дед, — с неожиданной для себя же тоской отозвался Игорь, — вот ты в армию шёл и понимал — тебе есть за что умирать. За Советскую Родину, за Сталина! Раньше — за Веру, Царя и Отечество. А сейчас? За Чубайса, за Кадырова, за приватизацию? Не хочу…

Испорченное было настроение вскоре приподнялось и парень забыл о разговоре. Вспомнил только тогда, когда летел в высоты полусотни метров на брусчатку и подумал — “Хотелось бы умереть не так глупо, а за какую-то идею”.

Глава вторая

Из беспамятства Игорь выныривал тяжело — состояние было, как после сотрясения мозга. Головная боль и головокружение, тошнота, сильная слабость и — болело всё тело. Голова не соображала — только какие-то мутные образы роились там.

Несколько раз парень почти приходил в себя — и снова проваливался. Сколько времени прошло, сказать не смог бы даже приблизительно. Через несколько таких циклов, появилось подобие мысли — и сразу пришли воспоминания.

Падение… Выжил? Значит, он находится в больнице. Странно — высота была очень большой, но в мире приключаются и не такие чудеса — сам сталкивался.

— Пить, — хрипло прохрипел он пересохшим горлом, но никто не подошёл. Через несколько минут попытка повторилась — и снова никакого отклика. С усилием он открыл глаза и заморгал, пытаясь избавиться от галлюцинаций. Не помогло — он явно лежал под какой-то… ёлкой?

Да, она самая, вот и хвоя, вот ветки… Хвоя, кстати, достаточно мягкая и шишки в спину не впиваются. Но… что за хрень происходит? Подумав это, он снова отключился и “включился” уже на рассвете — восходящее солнце не оставляло в этом никаких сомнений.

— Ебическая сила! — были первые слова Игоря, — это ж в какую хуйню я вляпался?

Мыслей о происходящем было много, но все на уровне “Похищение пришельцами” и тому подобное. Ну а как ещё можно расценить происходящее — если учитывать падение и ёлку потом? Правда, оставался вариант, что никакого падения не было, а была подмешанная ему наркота… или тайные опыты спецслужб или… Да в общем — все версии были откровенно бредовыми.

Осторожно пошевелившись, Игорь ожидал вспышки головной боль и прочих “приятностей”, но как ни странно, самочувствие было неплохим. То есть сильно ниже среднего, но если учесть, как он чувствовал себя раньше… Осторожно встал… Действительно неплохо.

Чтобы не произошло, но первым делом нужна вода. Сколько он был в беспамятстве, Игорь не знал, но знал, что обезвоживание — штука чрезвычайно опасная.

Осторожно ковыляя — на всякий случай, парень достаточно быстро нашёл реку. С сомнением поглядев на тонкую плёнки ряски, покрывающую водную поверхность, он зашагал в поисках тростника или камыша… Да в общем, чего угодно, что можно использовать в качестве фильтра. Не факт, что предосторожности эти помогут, но глистов Игорь откровенно побаивался…

Тростника не нашлось, но несколько толстых стеблей растений подошли, так что вскоре он напился.

— Теперь — к людям, — пробубнил он себе под нос и задумался… А задуматься было над чем — житель-то городской… Нет, откровенным лопушарой он не был и мог поставить палатку или разжечь костёр, но вот все эти приколы с ориентированием на местности не для него — всегда была электроника под рукой, да и в откровенные дебри они никогда не забирались. Что в России, что в Испании — максимум за пару километров от жилых мест.

Вспомнив, что прочитанные книги рекомендуют идти вдоль рек, на которых и стоят селения, он задумался — река была извилистой, с топкими берегами и… Да в общем, не сильно попутешествуешь вдоль неё.

Кстати! Путешествовать-то нужно с осторожностью — есть такая проблема, как собаки. В деревнях и посёлках обитают порой экземпляры весьма достойных габаритов и что самое паршивое — пока хозяин услышит, пока добежит… Если вообще услышит. Ну а в местах более глухих есть такая беда, как дикие собаки.

И совсем не смешно — они опасней волков, потому как не боятся человека, знают его повадки и прочее. Так что… Парень только сейчас догадался провести инвентаризацию имеющегося имущества.

Рюкзак с кое-каким полезным барахлом отсутствует, но в многочисленных карманах есть кое-что полезное. Два складных ножа — один рабочий мультитул, второй — из серии “На всякий случай” — наваха, подаренная отчимом. Пара зажигалок — важная принадлежность любого экстремала. Серебряная фляжка на пол литра — подарок всё того же отчима, сейчас в ней обычный медицинский спирт — для медицинских же целей. Бинты, пара жгутов, пластыри, набор обезболивающих и обеззараживающих, изолента, презервативы, два носовых платка, носки и трусы… А они-то как в карманах оказались? Хотя… Векша была большой любительницей подобных шуточек — тем более, что трусы были кружевные… Расчёска из серебра и стали, “оформленная” в стиле складного ножа — тоже отчим. Блокнотик с записями, сотовый… Сломанный, мать его! Ну и небольшой пакетик с “дурью”.

3

Видимо, дядька был из какой-то провинции — Во Франции очень много диалектов, сильно отличающихся друг от друга. Диалекты эти во многих случаях уместней называть языками, поскольку общего у них мало. Ну и само-собой разумеется, что и “общий” французский в разных провинциях отличается достаточно заметно — настолько, что жители другой провинции не слишком-то хорошо их понимают. И кстати — в Германии ситуация обстоит ещё “веселей”.