Серебряная Роза

Она осознала это во время их продолжительных бесед, которые они в последнее время вели. Парень снимал с себя свою маску высокомерия и превращался во вполне приятного человека, с которым не зазорно поговорить по душам. А за такой непродолжительный срок, что они знакомы, «принц школы» и вовсе научился угадывать её мысли и желания с полуслова, с полувзгляда и даже предугадывать их. К тому же ей довелось узнать благодаря всё тем же беседам, что у них с Эриком во многом совпадают вкусы, да и мнение довольно часто оказывалось единым. Роуз конечно могла заподозрить его в лицемерии и желании угодить, но хотелось верить, что он всё же искренен. Об этом девушка попросила его заранее, предупредив, что лжи не потерпит, если уж он хочет, чтобы она доверилась ему. Эрик же клятвенно пообещал, что будет честен с нею и Роуз, поверила. А разговоры у них были разнообразными и касались множества тем: от политики и эмоциональной окраски в ранних произведениях Баха до садоводства, в котором Эрик, к удивлению девушки, не преминул блеснуть познаниями. Как оказалось, «принц школы», в свободное от соблазнения девушек или командования своей свитой время был довольно-таки заядлым книгочеем и любил себя побаловать книгой, не ограничиваясь каким-либо одним жанром. Такое хобби у сына и наследника мэра было поразительным. Если бы тот, к примеру, коллекционировал антикварное оружие или занимался конным спортом – чего-то подобного Роуз от него и ожидала, так как эти занятия вполне пригодны для сыночка богатых родителей, но вот чтобы тот проводил время среди стеллажей библиотеки – это, несомненно, феномен. Роуз не могла не оценить такое увлечение, так как сама любила время от времени занять себя книгой. Узнав об этом, Эрик тут же пригласил её посетить библиотеку в их особняке, где, как было сказано, собраны воистину драгоценные экземпляры мировой литературы. Правда, она благоразумно отказалась, решив, что наведываться в гости к нему ещё рано, к тому же прекрасно зная, что сие непременно вызовет новую волну сплетен даже при условии, что они с парнем не будут наедине. Она ещё хорошо помнила, что было после того, как их застали болтающими в школьной библиотеке. Уже к концу занятий все говорили о том, что видели, как Эрик и Розамунда пылко целовались среди стеллажей. Девушка едва не получила апоплексический удар из-за чьей-то чересчур богатой фантазии, так приукрасившей действительность. Разуверить в этом она смогла лишь Саманту, а прочих и не пыталась, понимая, что это будет глупой и бессмысленной затеей. К тому же если бы она начала кричать, ругаться и стараться всех разуверить в том, что это клевета, то лишь потвердела бы мнение окружающих в их правоте. Уж слишком бы такое поведение походило на оправдание. Оставалось лишь смириться и постараться не обращать внимание. Однако сей инцидент научил её вести себя осмотрительней. Но, не смотря на сложности, Роуз всё же не хотела прекращать своё общение с Эриком, боясь позволить себе отказаться от него, особенно когда впереди была призрачная, но довольно устрашающая перспектива лишиться Адама и не добиться какого-либо прогресса в отношениях с Дереком, чтобы в итоге остаться одной. Так что иметь под рукой «жилетку», в которую при случае можно поплакаться и мужское плечо вкупе, девушка считала полезным. Хотя только при мысли о том, что она лишь пользуется Эриком, совесть её начинала грызть немилосердно. Только поделать с собой ничего не могла. Ко всему прочему, он нравился её родственникам. Дядя и особенно тётушка были от него просто в восторге. Лидия при случае поила его кофе и угощала приготовленными ею деликатесами, а Джон с радостью делился с Принстоном своими байками заядлого рыболова, так как парень оказался таким же как и он любителем проводить свой досуг с удочкой на озере. Поэтому ничего удивительного в том, что Эрик стал частым гостем в их доме. Хотя его посещения не радовали девушку, которая хотела сохранить своё личное пространство и иметь место, где могла бы полностью расслабиться без угрозы вторжения посторонних. Так что путём громкой ссоры с парнем и серьёзным разговором с родственниками она смогла отвадить надоедливого гостя от своей обители.

И вот с такой сумятицей в душе ей и приходилось жить: бой-френд игнорирует, мерзавец Дрейк избегает, а Принстон не даёт проходу.

Розамунда тяжело вздохнула и устало потёрла виски, чувствуя, что от всех этих размышлений и бесполезного переосмысливания жизни у неё начинается мигрень. Ведь, что и говорить, существование её после приезда в Скофхэгэн значительно усложнилось, и она ощущала, как это опустошает её изнутри. Хотелось забыться и жить, не зная проблем, а что-то внутри неё, словно бы в насмешку, нашептывало, что это лишь только начало, и жаловаться на судьбу пока ещё рано.

Роуз передёрнула плечами, ощутив, как холодная дрожь охватила тело только от одной мысли о будущем, которое сейчас было размытым и призрачным, так что и не предугадать. Но с этим вряд ли можно было что-то поделать, и оставалось жить сегодняшним днём и надеяться на лучшее. Поэтому девушка решительно отогнала тревожные мысли и заставила себя улыбнуться и вновь начать думать о предстоящем торжестве, которое обещало стать просто незабываемым. Знала бы она тогда, насколько это предчувствие будет верно. Взглянув на часы, Роуз поняла, что ей стоит поспешить, чтобы успеть к началу. К тому же она не хотела, чтобы Саманте, с которой они договорились встретиться у школы, пришлось ждать. Именно подружка должна была составить ей компанию во время праздника, так как от всех приглашений, сделанных парнями, девушка решительно отказалась. Это неизбежно повлекло бы за собой последствия, а усложнять собственную жизнь, давая новым знакомым какие-либо надежды, которым суждено всё равно разбиться, она не желала. Эрик, не смотря на её доброе расположение, так же получил от ворот поворот, хотя был одним из первых, кто пригласил Розамунду. Но девушка твёрдо ответила ему отказом, заявив, что он ошибся адресом, и посоветовала обратиться к Маре, которая всё же оставалась его девушкой. Та и так брызгала слюной от ярости и сходила с ума из-за их общения. Но отчего-то всё же не приставала к Роуз, хотя девушка точно знала, что Велан известен каждый их с Эриком шаг, и что она её люто ненавидит. Однако, не смотря на свои прежние угрозы, терпела выходки своего бой-френда и его внимание к сопернице. Так что стоило вознаградить гордую красотку за выдержку. Нехотя и с кислой миной Эрик согласился вернуться в объятья своей подружки. Правда, Роуз не была уверена, что надолго, и что тот не поймает её где-нибудь на празднике. Только всё же поставила себе целью избежать этого во что бы то ни стало, чтобы не портить настроение ни Маре, ни Саманте, которая бы не потерпела компании парня, а оставлять её одну девушка не хотела. Подружка ведь также отмела все приглашения, чтобы Роуз не оставалась на торжестве в одиночестве. Так что своё решение она считала единственно верным, в тайне сожалея, что упрямцу Д.Д. её общество без надобности. Он был единственным, для кого бы она сделала исключение. Однако повлиять на решение Дрейка она вряд ли была способна. Ведь как говорится, насильно мил не будешь, так что ещё раз окинув себя в зеркале придирчивым взглядом, Розамунда подхватила шаль и клатч покинула комнату.

Спустившись вниз, девушка заглянула в гостиную, решив показаться на глаза тётушке перед выходом. Лидия, как и предполагалось, оказалась именно там. Удобно устроившись на исполинских размеров диване, женщина вязала, ловко работая спицами.

– Тётя, я ухожу, – сказала Роуз, входя в комнату.

– Как, уже? Неужели так поздно? – удивилась Лидия, отрываясь от рукоделия.

– Уже практически шесть.

– Ох ты… как я закопалась…

– Ничего. А вот мне стоило бы поспешить. Не хочу, чтобы Сэм меня ждала.

Родственница пристально взглянула на стоящую перед ней девушку, окинув её внимательным и придирчивым взглядом. Спустя мгновение она уже «охала» и «ахала», по достоинству оценив наряд племянницы. Для Розамунды же это было наглядным доказательством того, что она не зря потратила несколько часов кряду перед зеркалом.