Леди Дерзость

— Зачем ему это понадобилось? — не поверил Блэйд.

— Вам это объяснит другое письмо, — сказал Ле Брюн, опуская руку в карман. Но вместо письма он извлек из плаща нож и метнул его в Блэйда. Ориел и Блэйд пригнулись, и нож с силой вонзился в стену.

В руках Ле Брюна сверкнул клинок шпаги. Блэйд отбил удар, но Ле Брюн вцепился в его руку и вывернул ее так, что кинжал упал на пол.

Ле Брюн был дьявольски ловок и силен. Противники застыли со скрещенными шпагами, не в силах одолеть друг друга. Внезапно Ле Брюн нанес резкий удар ногой Блэйду в живот, и тот, не ожидавший удара, открыл рот, силясь глотнуть воздух и чувствуя что его рука слабеет. Шпага Ле Брюна была уже у горла Блэйда. Еще мгновение, и…

Ориел, как кошка, бросилась на Ле Брюна, царапая ему лицо. Ле Брюн пошатнулся, откинул Ориел, но потеряв равновесие, на мгновение отвел шпагу. Этого Блэйду было достаточно, чтобы подобрать кинжал и молниеносным движением вонзить его в сердце Ле Брюна.

Ле Брюн рухнул на пол.

Блэйд кинул взгляд на распростертое тело и повернулся к Ориел. Та лежала на полу, и с ее лба стекала струйка алой крови. Блэйд поднял ее и положил на кровать. Оторвав кусок от ее нижней юбки, он бережно обвязал ей голову.

В эту минуту в комнату стремительно вбежал Дерри.

— Что с ней? — крикнул он.

Блэйд осторожно вытер кровь с ее лба.

— Похоже, он задел ее, но, надеюсь, ничего страшного. Что там, внизу?

— Одного я уложил, другие бежали. Нам тоже надо поскорее смываться.

Блэйд молча показал Дерри рукой на письмо. Дерри поднял его с пола.

— Это письмо — гарантия нашей безопасности. Не странно ли?

— Кардинал очень коварен, это может быть какая-то из его хитростей.

— Хорошо бы эту хитрость разгадать, — произнес Блэйд. — Возьми письмо с собой и подумай, кому кардинал его послал. Я думаю, именно таким и был приказ, данный Ле Брюну. Он нарушил приказ, чтобы использовать момент против нас.

Его слова прервал стон Ориел. Дерри тут же поднес к кровати таз с водой. Блэйд смочил в воде кусок ткани и положил его Ориел на голову. Веки ее дрогнули, она открыла глаза и, увидев Блэйда, радостно улыбнулась. Лицо Блэйда сразу просветлело.

— Как ты себя чувствуешь?

— С тобой я чувствую себя всегда прекрасно.

Дерри бросил:

— Пойду седлать лошадей.

Он вышел из комнаты, и Блэйд нежно коснулся губами ее щеки.

— Нам пора ехать. Как ты, можешь?

— На лошади я удержусь, — решительно сказала Ориел, но, попытавшись приподняться, тут же снова упала на подушку. — О, Боже, у меня голова раскалывается от боли!

— Я тебе сейчас кое-что дам.

— Один из твоих порошков?

— Нет. Травку.

Она кивнула, но даже это движение отозвалось болью, которая заставила ее застонать.

Блэйд отправился вниз, к хозяину таверны. Угрожая местью, он заставил того найти нужные растения.

Вряд ли лекарство придется по вкусу Ориел, но выбора нет. Она уснет и всю дорогу до Англии будет покоиться на руках Блэйда…

До Ла-Манша они добрались без всяких приключений и пересекли его на торговом судне. Погони не было, и вся дорога была очень спокойной, если не считать того, что Ориел с ее свободолюбивым характером выводила из себя бдительная опека Блэйда. Но когда она поняла, что эта опека — проявление заботы, то смирилась. Через некоторое время Блэйд признался, что это не только забота, он мучительно боится потерять ее снова. Это признание подарило ему столько поцелуев, сколько он не получал за все время их знакомства.

Во время путешествия Блэйд пришел к заключению, что письмо с гарантией безопасности было одной из уловок кардинала. Если двое англичан разъезжают по Франции, имея письмо самого кардинала, это наверняка привлечет внимание, станет известным королеве и, без сомнения, вызовет у нее недоверие.

Корабль прибыл в Лондон в полдень. Рене сразу отправился на поиски лошадей, а Дерри попрощался с ними — он уезжал к Кристиану де Риверсу в Шотландию. Перед этим он намеревался доложить о поездке во Францию первому министру Уильяму Сесилу.

— А я займусь шифрами в пуговицах, — сказал Блэйд, — и, как только пойму, кому адресованы послания, пошлю вам весточку.

Дерри кивнул.

— А как Роберт Ричмонд?

— Ориел говорит, что он — не из тех людей, которые подкрепляют свои слова действиями, особенно если приходится рисковать жизнью.

— И ты полагаешься на ее слова?

— Я доверяю суждениям Ориел и ее наблюдениям. Это она привела меня к дневнику сэра Томаса.

— А теперь — привела к женитьбе!

Дерри шутливо ткнул Блэйда в плечо.

— Смотри, Фитцстивен, как бы тебе не стать ее рабом.

— Любовь — это не рабство.

— Может быть, если это любовь к такой, как Ориел, но таких, как она, — мало.

— И потому я не отдам ее никому.

Блэйд улыбнулся.

— Ну, прощай, лорд Дерри. И будь осторожен. Я не хотел бы услышать, что ты сломал шею, свалившись с какой-нибудь крутой шотландской горы.

— Я отправляюсь не в горы, а к королеве Шотландии. Она любит поэтов, музыкантов и французскую кухню. Хотелось бы, чтобы и ее дворяне были бы такими же цивилизованными, как она, но, боюсь, что это не так. Шотландские дворяне — дикие и не поддающиеся приручению волки. Но обещаю — буду осторожен. Прощай, Блэйд.

Дерри исчез в толпе. Блэйд почувствовал маленькую ручку Ориел в своей руке.

— Он ушел? — спросила она.

— Да, дорогая.

— Он поцеловал меня на прощание и…

— Поцеловал?

Ориел улыбнулась.

— По-братски.

Блэйд выругался.

— Ему следовало бы преподать урок.

— Посмотри туда, — Ориел показала на портовый причал.

Блэйд поднял руку, всматриваясь.

— Похоже, там собралось все твое семейство.

— Кроме Джоан и ее сестер. Но тетушки здесь. Наверняка они сейчас дышат яростью. Боже, и Джордж чдесь! А вон там — Рене с нашими лошадьми.

Блэйд повернулся к Ориел.

— Похоже, дорогая, это сражение будет посерьезнее того, что мы пережили во Франции.

— Тогда надо атаковать их первыми и разбить врага прежде, чем он соберется с силами.

Блэйд взял ее за руку и повел по сходням на берег. Ориел кивнула Рене. Тот приветственно поднял руку, но с места не сдвинулся. Как только Блэйд и Ориел ступили на землю, их заметила тетушка Фейт; она тут же громко созвала остальных. Ее голос удивительно напоминал скрежет металла. Джордж, Роберт и Ливия побежали за ней, и скоро Блэйд и Ориел оказались в кольце ее разъяренных родственников.

Первым начал Джордж.

— Клянусь распятием, Фитцстивен, я повешу тебя на самой высокой башне!

— Доброе утро, Джордж.

Джордж рванулся к нему, размахивая кулаками. Блэйд сунул руку в карман, и кончик его кинжала появился у носа Джорджа. Роберт схватил своего брата за руку и оттащил в сторону. Ливия взяла за плечи обоих своих сыночков.

— Ориел Ричмонд, вы опозорили свою семью! — заявила она. — После того, что я пережила, узнав о смерти нашего дорогого Лесли, твой вояж меня совсем доконал!

И Фейт, и Ливия, перебивая друг друга, кричали на нее:

— Все королевство будет знать о твоем распутстве!

— Нас никогда теперь не пригласят во дворец!

— Мои дочери останутся старыми девами!

— Мои сыновья не смогут составить хорошую партию!

— Я умру от позора и стыда.

Блэйд увидел, что Ориел закрыла руками уши и покачнулась.

— Тихо! — Он обнаружил, что может кричать даже громче, чем тетушка Ливия. Рот этой дамы остался открытым, она повернула голову и уставилась на него.

— Горе мне! Убирайся в свою Францию! И волочись там за девушками, сколько хочешь!

— Дьявол! Николас, что ты там натворил?

Блэйд обернулся и увидел отца, прокладывающего себе дорогу локтями сквозь толпу.

Его отец… На миг Блэйду показалось, что весь мир исчез, остался только этот темноволосый человек, который приближается к нему.

Эта фигура напомнила Блэйду его детство, унижения. Он вспомнил крики матери.

Лицо отца было изрезано глубокими морщинами. Наверное, такое же лицо будет и у него с течением времени.