Страница 19 из 72
Сердце Улья заставила себя не думать о потенциальной опасности, которую все еще представляли для нее орудия орбитальной платформы. В конце концов, если не обнаружили до сих пор - чего дрожать? Цеппелин двигался медленно, почти касаясь корпуса платформы. Живой транспорт явно находился на последнем издыхании. Сердце Улья то и дело слышала утробное урчание и влажный треск. Еще недавно их не было. Цеппелин начал выгорать изнутри. Причем в буквальном смысле. Мягкие ткани распадались, отдавая последние запасы энергии.
Кроме того, кислород в жидкости, заполняющей пустоты в его теле, почти иссяк. От этого голова повелительницы скарабеев начала кружиться. Концентрация еще сохранялась, но долго так продолжаться не может. Если вскоре не удастся обнаружить один из задраенных ремонтных шлюзов, придется пробиваться через швартовочные палубы.
Метр за метром она сверлила чужим взглядом поверхность платформы. Многочисленные щербины и вмятины, темные разводы, словно от копоти, надстройки и выступающие ребра жесткости, переплетения каких-то труб и будто в спешке проложенные временные кабели. Обнаружить среди всего этого наслоения очертания небольшого люка казалось абсолютно невероятным.
Вдруг по телу Цеппелина пробежала дрожь. Что-то лопнуло - и в нос повелительнице скарабеев ударил насыщенный запах тухлых яиц. Траектория полета резко изменилась. Цеппелин чуть было не задел за какую-то мачту на корпусе платформы и только чудом не врезался в частокол толстых, в несколько обхватов, труб.
Сердце Улья вовсе перестала дышать. Похоже, не вернуться даже к швартовочным палубам.
Цеппелин продолжал вздрагивать. Уровень жидкости внутри него понизился, а сама жидкость, некогда бывшая прозрачной, приобрела грязно-серый оттенок с алыми вкраплениями.
Неужели все? Этого не может быть!
Глаз зацепился за сложную конструкцию, которая поддерживала огромную, не менее пятисот метров в диаметре параболическую антенну. Предположение-догадка еще даже не успела оформиться в осознанную мысль, а мозг уже отдал команду второму Цепеллину. Тот чувствовал себя несколько лучше и потому шустро направился к указанному повелительницей месту. Несколько секунд - и округлая туша врезалась в сегментированную конструкцию-основание.
Беззвучный взрыв ознаменовался еле различимыми темными всполохами.
Смертоносный груз, все это время дремавший в утробе Цеппелина, превратил антенную установку в оплавленные руины. Во все стороны брызнули капли кислоты. В свете восприятия Цеппелина они выглядели сверкающими шариками. Смертельно опасными шариками. Сердце Улья предусмотрительно заставила своего носителя укрыться за широкой, стальной фермой, выдвинутой далеко за пределы корпуса платформы, - не бог весть какая защита, но на поиски лучшей нет времени.
Свой шанс она использовала, осталось дождаться результата. Если предположение о значимости уничтоженной антенны неверно... впрочем, думать о последствиях ошибки не хотелось. Да и некогда.
Цеппелин попытался обогнуть ферму, но не смог. Обессилившее тело соскользнуло по металлической конструкции и плавно опустилось на корпус платформы. Несколько особенно сильных конвульсий чуть было не заставили Сердце Улья вскрикнуть: полость, в которой та находилась, сокращалась так интенсивно, что тело повелительницы скарабеев словно на дыбе оказалось. Плотно зажатые руки и ноги выворачивало со страшной силой. Даже укрепленные суставы скарабея имеют предел прочности. И сейчас этот предел чуть не был достигнут. Секунды конвульсий Цеппелина превратили Сердце Улья в почти аморфное существо, потерявшее контроль над собственным телом.
Но мозг продолжал работать с бешеной скоростью.
Выбираться! Вон из нутра подыхающего транспорта!
Сердце Улья сняла защитный шар, до сих пор окружавший Цеппелина. Теперь он ни к чему. Теперь надо напротив - всеми силами заявить о своем присутствии, если его еще не обнаружили.
Полость, где она находилась, исказилась. На стенках, до того темно-серых, начали проступать синюшные вены.
'Вон! Вон отсюда!' - пульсировало в голове.
Сердце Улья вынырнула из жидкости, уровень которой заметно снизился. Сейчас эта гадость не приспособлена не то что для дыхания, но превратилась в яд, собрав в себе все продукты распада и жизнедеятельности Цеппелина. Горло взорвалось лающим кашлем - резким, глубоким. Мгновение - и ее вытошнило грязной слизью. Стало немного легче, но кашель по-прежнему сводил легкие тугим узлом. Сердце Улья оскалилась, глухо зарычала. Нет, она не остановится сейчас. Только не сейчас!
Выход в открытый космос - отличный выбор для самоубийцы. Но иных вариантов все равно нет.
Сердце Улья в последний раз вздохнула - ощущение такое, будто в жаркий день окунула голову в яму с дерьмом. Ничего, лучше так, чем вовсе без кислорода. В руках появился тусклый голубой шар - прозрачный, того и гляди исчезнет. Но нет. Шар быстро налился сиянием, а потом вспыхнул и исчез. Зато вокруг повелительницы скарабеев возникло голубоватое свечение. Отчаянный рывок, взмах руками, отдавшийся острой болью в плечах, - и плоть Цеппелина раскрылась, разлетевшись рваными лоскутами. Сердце Улья отчаянно оттолкнулась ногами - и выплыла из мертвой, ледяной оболочки.
Ей повезло: тело Цеппелина не успело отлететь далеко от корпуса платформы, и потому начального ускорения хватило, чтобы ухватиться за металл фермы. Цепляться сквозь щит было неудобно и непривычно: пальцы потеряли чувствительно, будто превратились в толстых неповоротливых гусениц. Но она все равно двигалась. Не дыша, все больше зверея с каждым ударом сердца, она двигалась, пока не достигла корпуса.
И что теперь?
От бушующей в груди ярости впору опуститься на четвереньки и грызть броню многотонного чудовища.
Вдруг разум буквально опалило ощущение близости человека. Нет, не одного. Как минимум троих! Сердце Улья заозиралась. Воздуха в легких почти не осталось. Да, она могла не дышать гораздо дольше любого человека, но всему есть предел.
Где они?!
В горле все еще першило, но поддаться слабости и прокашляться - потерять последние крохи драгоценного кислорода.
Время тянулось бесконечной болезненной паутиной, опутывало, с каждым мгновением все больше сковывая движения, затуманивая сознание.
Наконец в темной, холодной пустоте родилось шевеление. На фоне массива орбитальной платформы стороннему наблюдателю оно вполне могло показаться незначительным, но для Сердца Улья оно стало грандиозным зрелищем, от которого невозможно оторвать глаз. На поверхности бронированного корпуса платформы появилась еле заметная трещина, затем часть обшивки поднялась и раскрылась надвое.
Повелительница скарабеев замерла, вцепившись в металл фермы. Сияние вокруг нее нельзя не заметить, но это нисколько не беспокоило. Мышцы напряжены до предела, пси-концентрация максимальна. Сердце Улья превратилась в змею, готовую броситься на добычу, стоит только той появиться на линии удара.
Словно нарочно неторопливо из открывшегося в обшивке люка появилась голова в шлеме. По обшивке платформы заскользил луч фонаря. Человек начал осматриваться. Почти сразу в поле его зрения попали искореженные останки антенны. Судя по всему, зрелище вызвало у него удивление, или же он просто осматривал фронт предполагаемых работ. Как бы то ни было, но вскоре над люком показались плечи. Человек снова повел головой.
Дальше Сердце Улья ждать не стала. Она обрушила на троицу пси-импульс, который должен был на время вывести из строя не только все электрооборудование скафандров, но и вызвать шок в центральной нервной системе каждого ремонтника. Или кто они там? Одновременно с ударом она оттолкнулась от фермы и поплыла по направлению к спасительному люку.
В груди нестерпимо жгло, перед глазами плыли разноцветные круги. Тело требовало кислорода, требовало сделать хотя бы один вдох. Но ярость заглушала все иные чувства. Повелительница скарабеев уцепилась за человека, потом опустилась на колени и схватилась за кромку люка. Протиснуться вниз сразу не получилось - человек занимал слишком много места в узком лазе. Потому, долго не церемонясь, Сердце Улья сделала первое, что пришло в голову: с силой выдернула преграду из люка и отбросила в сторону. Человек легко вылетел из лаза, завис метрах в трех, удерживаемый гибким тросом. Вслед за ним последовал второй ремонтник. Правда, чтобы до него добраться, пришлось нырнуть в лаз.