Узкие дороги космоса

Повисла тишина. Мортон глотнул с фляги, и закурил сигарету, а я затеял сражение с еще одним бутербродом. Прожевав кусочек, побеспокоил замершего пилота:

– А это что за место?

Рик пожал плечами:

– Не в курсе.

– В боксы не заглядывал?

– А зачем? Мы тут гости, не нашего ума дело залазить в каждую дыру.

– Интересно же!

– Знаешь, – Рик задумчиво воззрился на тлеющий огонек сигареты, – когда на палубу моего "Кнута" приходят гости, я их предупреждаю: нервы у меня крепкие, но пытливые носы сразу получают по любопытствующему органу. Так и здесь – то, что мы не видим хозяев этого места, не значит, что их нет. И что может быть наказуемо – тоже неизвестно. Вот ты с этой дурацкой нитью‑маяком. Зачем? Здесь от неё толку ноль. Разозлишь хозяев – никакой суперсовременный навигатор не спасет.

– Ты ж недавно сказал, что здесь не погибают.

– Верно, – подтвердил Рик и ехидно продолжил, – помню, в прошлый раз мы искали беднягу, что заблудился на первом уровне! Два месяца ходил по туннелям.

– И как выжил?

– Черт его, не интересовались, – безразлично ответил Рик, – но выводы сделали. Хотя, я вот тут уже третий раз...

– Хм... А туалет тут есть? – озвучил я неясное чувство, которое потихоньку стало оформляться и намекать о себе.

– Любой угол, – невозмутимо ответил Мортон, – Древние знали, как надо строить.

– Древние?

– А ты как думал? Эти ядреные уровни и тоннели выгрызли тысячи лет назад. По крайней мере, так принято считать, – Рик задумчиво пожевал сигарету, – вот зачем ты здесь?

– Э‑э‑э... не знаю.

Пилот рассмеялся:

– "Научники" так всегда. Закинули пацана, ничего не объяснили, мол "пущай ходит". И бродишь неделю, пытаясь понять, что вообще происходит. У нас, военных, все строго и по уставу. Задание: "поисково‑разведовательный рейд по заданному маршруту", отряды по одному, два и пять человек, а итог тот же. Отмотал километры, добрался до точки сбора, загрузился в корабль и домой. Вообще, я так думаю, на самом деле всего несколько человек тут занимаются делом. Остальные, такие как ты и я, просто для массовки.

– Я тут кое‑что интересное нашел, – сказал, понизив голос.

– И? – прошептал Рик в ответ.

– В одном боксе "эпсилон" ферроинеитов!

– Молодца! – похвалил Мортон и снова прислонился к стене бокса.

– Может надо кому сообщить?

– Зачем? – недоуменный взгляд.

– Технологии Иных, изучить и использовать.

– Через люк бокса пролезет?

– Нет.

– А в туннелях пройдет?

– Сомневаюсь.

– Так зачем он нужен? – поинтересовался пилот.

– Ценная находка!

– Ценность – это не то, что где‑то лежит, а то, что стоит у тебя в гараже! – поучительно заявил Рик, и, размахивая сигаретой, продолжил. – Поэтому этот расчудесный истребитель спокойно хранится себе в боксе, и никому до него нет дела.

– Нелогичный подход.

Мортон хмыкнул:

– Эления заселена только представителями человеческой расы. Вопрос: зачем мирной и спокойной системе боевой космический флот с флагманом в виде станции класса "Звезда"?

– Затрудняюсь ответить.

– А как же логика?

Я задумался:

– Есть ли она вообще?

– Отличный ответ, – хмыкнул пилот и проделал ритуал с докуренной сигаретой.

– Зачем окурки собираешь?

– Привычка, – смутился Рик, – на "Кнуте" выброшенный на пол мусор сам не исчезает.

– Я отойду на минутку, – сказал, встав с пола. Потянулся так, что аж суставы затрещали.

– Валяй, – отозвался Мортон.

Надо хорошо запомнить маршрут следования, а то остаться одному в этой кромешной тьме не сильно хочется.

Вернувшись минут через десять, я увидел, как пилот, все так же вальяжно устроившийся у стены бокса, задумчиво изучает что‑то на экране блокнота, двойника моего.

– Читаешь?

– Не, маршрут изучаю.

– Точно, вот что хотел спросить. Ты сказал, что здесь все меняется, но при этом у тебя есть маршрут рейда. Как это возможно?

– Да все просто, – сказал Рик, включил комм и запустил передачу данных между устройствами, – в этом случае маршрут – понятие очень расплывчатое по направлению, но точное по дистанционным отрезкам.

– Идти отсюда и до заката?

– В яблочко, – хмыкнул пилот, – двадцать километров по первому уровню, пять по второму, тринадцать по третьему и спуск на четвертый с легкой разведкой.

– И как часто у вас во флоте подобные развлечения?

– Случается, – невозмутимо ответил Рик, – но, с другой стороны, хоть какое‑то разнообразие в привычном расписании. Осторожно опустился на пол, вытянул ноги и прижался спиной к боксу. Хорошо...

– Какой "Хоунт"?

– Словами не описать, – пилот отвлекся от пристального изучения экрана блокнота, – местами выглядит как круизный лайнер, но при этом так все функционально и рационально расположено. Гений придумал эту станцию. Но назвали в честь какого‑то психа.

– Психа?

– Ученого, который какую‑то ерунду придумал.

– Ну, раз назвали в его честь, наверное, изобрел что стоящее...

– Кресло с подогревом, – пренебрежительно фыркнул пилот. По фразе, я понял – шутка. Видимо, специфическая прибаутка для тесной компании, и совершенная нелепость для стороннего человека.

– Слушай, Рикард, вот ты говоришь, что "Хоунт" – флагман наших космических сил. А "Рубин" как же?

– Ведущий дредноут ударного крыла. По сравнению с боевой станцией, он старая и ржавая развалюха. На пару залпов орбитальных батарей, – невозмутимо отозвался пилот, снова уткнувшийся в блокнот.

– Разве у космического корабля, пусть даже тяжелой боевой станции, могут быть орбитальные батареи?

– У "Хоунта" они есть. Как у других – не знаю, никогда не видел.

Я потрясенно замолчал. Орбитальные батареи – огромные платформы, вооруженные ракетами, излучатели и неизвестно еще чем. Какой же должен быть корабль, чтобы вокруг него, на постоянной орбите, крутились огромные стометровые куски металла?

Мортон тяжело вздохнул:

– Ладно, братишка, пора мне уже в путь. На третий уровень. Ты как – тут остаешься или вниз тоже пойдешь?

– Мне бы наверх...

– Тогда жди лестницу.

– Она разве появится?

– Да. Только вот когда? – хохотнул Рик, резко вскочил и принялся активно разминаться.

– А ты как на третий уровень собрался попасть?

– Идем, покажу, – пилот, быстро сложив рюкзак, закинул его на спину, зажав в руке небольшую коробку и фонарик.

Идти пришлось недалеко. Миновав три бокса, дошли до вертикальной необъятной стены, в полу возле которой нашлась знакомая по тоннелям решетка, но в несколько раз больших размеров.

Рик присел и провел ладонью несколько раз над решеткой, после чего прутья ее стали светлеть, становиться полупрозрачными и через минуту исчезли...

– Вот так и лестница – растворилась, но вернется через какое‑то время. Решетка восстановится за сутки. А когда лестница – не знаю.

– А ты как сюда попал?

– Иди по стеночке до поворота, там еще метров двести и будет вход в тоннели. Несколько разных подъемов на выбор, все ведут на первый уровень.

Мортон прилепил коробку к стене над образовавшимся проемом в полу, вытянул тонкую молекулярную нить и зацепил ее за пояс.

– Давай, парень, не скучай. Еще пересечемся.

После чего пожал мне руку, проверил еще раз рюкзак и стал на краю дыры в неизвестность.

– Удачи, – пожелал я пилоту.

Мортон обернулся, подмигнул, и спокойно шагнул во тьму.

Зажужжала коробка, выпуская с большой скоростью молекулярную нить, и неприятный звук продолжался несколько секунд, после чего скорость значительно упала, а вскоре нить замерла. Через несколько секунд, с легким пшиком, коробка отлипла от стены и канула во тьму вслед за Риком. Я осторожно заглянул в пролом, но никаких признаков хоть легкого отблеска света где‑то в глубине рассмотреть не смог.

Вернулся к месту стоянки и присел на пол, выделив себе десяток минут на отдых. А потом, хоть и хочется завернуться в одеяло и поспать, пойду искать дорогу на первый уровень. Если Рик не ошибся, то Ли сейчас где‑то наверху, а такой штуковины как у него, у меня, к сожалению, нет, так что придется идти медленно и в обход.