Страница 11 из 12
На первый взгляд могло показаться, что батальон остановился у самой насыпи. Подъехав поближе, я убедился, что, если судить по следам, мотоциклисты передвигались здесь на первой передаче. А как быть мне, если моя машина весила без малого центнер, не считая меня самого?
Вокруг не было ни души, никого, кто мог бы мне помощь. Первое, что я сделал, так это прицепил каску к подножке, взобрался по насыпи и изучил обстановку сверху. Далеко позади на юг мне показалось, что я вижу автотехнику. Местность была ровной, как стол. Лишь редкие кривые деревца виднелись тут и там, да еще кустарник. И нигде я не заметил переезда через насыпь.
Скорее всего, батальон вначале передвигался по насыпи, а позже снова съехал вниз. Ну а мне только и оставалось, что подняться сюда. Или же все-таки лучше вернуться во Вршац и поехать через него? Но с другой стороны, наверняка другие мотоциклисты все же смогли взобраться на насыпь, в противном случае я непременно наткнулся бы здесь на них. Видимо, как-то выдюжили, помогая друг другу. Будь что будет, решил я, – карабкаться так карабкаться!
Я вернулся к машине, уселся на нее и отъехал чуть назад для разгона. Потом газанул как следует! Переднее колесо вздыбилось, но мне все же удалось одолеть примерно три четверти подъема. Затем вдруг переднее колесо вздыбилось еще сильнее, заднее, соответственно, стало уходить из-под меня, и я снова откатился туда, откуда начинал восхождение. Но первая неудача только обозлила меня и добавила решимости. Чуть справа я разглядел полосу торфяника, на вид посуше и покрепче. И что главное – без чужих следов. Вот там я и предпринял вторую попытку. На это раз я уперся в руль и чуть приподнялся в седле, пока мотоцикл ревел на пониженной передаче. Есть!
Поездка между рельсами по шпалам показалась мне даже приятной в сравнении с тем, что пришлось испытать, невзирая даже на немилосердную тряску. Я остановился и вновь огляделся. И тут я заметил внизу следы колесной техники! Какого черта я мучаюсь, трясясь по этим окаянным шпалам?
Осторожно, не снимая ноги с педали тормоза, я все же спустился вниз. Мне оставалось лишь ехать по их следам. Легко сказать, каждый раз стоит мне вспомнить об этом, меня в холодный пот бросает. На покрышки налипало столько грязи, что переднее крыло едва счищало ее. Проедешь несколько десятков метров, и пожалуйте – слезаешь, штыком соскребаешь ненавистную грязь и едешь дальше. И так, повторяю, через каждые несколько десятков метров. Какие к черту луга? Это давно были не луга, а самая настоящая топь, трясина. Возвращаться теперь было бы чистейшим идиотизмом. Да и где я разыщу батальон? Он ведь рассеялся, не мог он следовать по такой местности колонной. Где-то неподалеку я расслышал голоса и шум двигателей. Судя по постоянным перегазовкам, я понял, что и моим товарищам приходилось здесь не сладко. Быстро темнело, и это отнюдь не прибавляло уверенности. И наконец, после бесчисленных проклятий в свой собственный адрес я все же выбрался на относительной сухой участок. И решил остановиться. Никакая сила не могла меня заставить двигаться дальше. Все! Точка!
Меня даже не вдохновили проезжавшие неподалеку мотоциклисты.
Я добрался до дерева с искривленным стволом, достал шинель и одеяло, завернулся в них, улегся и провалился в сон. Сквозь дрему я слышал рокот двигателей, брань водителей, отчаянно пытавшихся вытолкнуть свои машины из жидкой грязи, но… мне было все равно – перевернувшись на другой бок, я снова засыпал.
Проснулся я от холода. Жутко хотелось есть. Светлая полоска на востоке возвещала наступление нового дня. Только теперь я понял, что всю ночь продрых чуть ли в болоте. Видимо, вечером не хватило сил даже отыскать место поприличнее для ночлега. Осмотрелся. По всему полю стояли мотоциклы. И каждый водитель изобретал свой путь преодоления этой топи. И никто из них так и не сумел преодолеть ее. Мотоциклетный батальон почти в полном составе был рассеян на местности вблизи Алибунара!
Именно «почти в полном составе». Потому что несколько мотоциклов, численностью до взвода, все же каким-то немыслимым способом перебрались через эту грязь и соединились с командованием в районе Панчево. Но я об этом узнал уже потом.
И что теперь? Впереди едва различимые над гущей кустарника краснели крыши домов. Оставив мотоцикл, я на своих двоих направился к селу. Не пройдя и километра, я увидел сербского крестьянина, который вел вола. Вот так удача! Прибегнув ко всем известным мне жестам, я пытался объяснить этому человеку, что мне от него надо. А когда мы дошли до моего мотоцикла, он сразу понял, в чем дело. На удивление довольно умело он привязал толстую веревку к передней вилке машины. Усевшись на мотоцикл, я удерживал равновесие. Понукая вола, а при необходимости и угощая его ударами хлыста, крестьянин заставил его дотащить мотоцикл до самого села. Мои товарищи приняли было щелчки хлыста за выстрелы. До них вообще с трудом доходила ситуация.
Как только мы оказались на твердой дороге я поблагодарил серба – дал ему основательно глотнуть из фляжки. Он так присосался, что я вынужден был отобрать ее у него – надо же и себе, в конце концов, хоть что-то оставить. После того как я одарил его еще и пачкой сигарет, он, отвесив мне земной поклон, удалился. Не сомневаюсь, что в то утро ему было уже не до полевых работ – очень многие мотоциклисты последовали моему примеру, и заказов вытащить застрявшие в грязи машины было хоть отбавляй.
А деревня, в которую я прибыл, на самом деле оказалась Алибунаром! Если бы я только знал это вчерашним вечером! Дорога из Вршац проходила как раз через площадь. Один за одним подъезжали грузовики, в основном пехотного полка СС «Дойчланд». Получив от одной доброй местной женщины ведро, я с грехом пополам отмыл от налипшей грязи колеса своего BMW.
Позабыв о передрягах истекших суток, я уверенно обгонял грузовики. Взорванный мост вынудил меня сбавить темп. Саперы уже успели навести подобие временной переправы. Правда, проезжая по ней, не обошлось без эксцессов. В какой-то момент моя самонадеянность подвела меня – я намеревался взять препятствие с разгона, но не рассчитал. В результате снова загремел на землю. Хорошо, хоть на относительно небольшой скорости. Саперы, глядя на меня, покатывались со смеху.
– Вы бы лучше переправу понадежнее навели, чем ржать! Клоуны, а не саперы! – крикнул я им на прощание и был таков.
К счастью, падение никак не отразилось на мотоцикле. Неприхотливый конь, ничего не скажешь. А саперов мои слова все же задели, это было видно по их вмиг нахмурившимся физиономиям.
На рыночной площади в Панчево я спросил у какого-то штурманна из «Германии»:
– Не видел здесь мотоциклов где-нибудь поблизости?
– Проезжай чуть дальше к речке. Там много мотоциклов с тем же тактическим значком, что у тебя.
Мы немного поговорили с солдатом, потом я увидел нескольких военных на выходе из пекарни. В руках у них были бумажные пакеты со свежим хлебом. Я тут же направился туда. Я обожал выпечку и вообще все сладкое. Поразительно, как здесь сноровисто переводили стоимость в немецкие марки. Мне целых два пакета навалили разных булочек и кренделей. Я понятия не имел, как буду их везти, пришлось даже очистить подседельную сумку – перекладывать инструмент и всякую всячину в другие места. А этот штурманн рассказал мне удивительные вещи: они заняли Панчево, едва войдя в него. В тот же вечер. И сербы почти не оказывали сопротивления на подходах к этому городку. Их Верховное командование никак не рассчитывало, что немецкие войска двинутся на Белград с севера. И здесь прошли едва сутки, как жизнь вошла в нормальную колею. Будто вообще ничего не произошло. Магазины работали, люди шли за покупками или на работу, в общем, по своим делам. Лишь парочка серо-зеленых грузовиков говорила о том, что Панчево занято немцами.
Командный пункт батальона я отыскал по указателю. Все верно, штурманн правильно сориентировал меня – именно у реки я и обнаружил подразделения мотоциклистов. Несколько мотоциклов и две штабные машины прибыли сюда минувшим вечером вместе с пехотным полком СС «Дойчланд». Я доложил о прибытии батальонному офицеру связи.